Дарья Сойфер - Итальянец по требованию

Яна никого не посвящала в свои планы. Решила так: тихонько попробует провернуть фокус с поступлением, разведает, просчитает и подготовится. Потом возьмет в конторе отпуск на недельку, когда все будет готово, сдаст экзамены – и вернется победителем. А теперь… Теперь она поедет домой, нацепив будничную мину, и будет делать вид, что не горят от боли опаленные крылья.

Неаполь, который особым южным шармом полюбился Яне сильнее других городов Италии, теперь отталкивал. В улыбках прохожих чудилась снисходительность, лихие мотоциклисты будто нарочно целились в нее и хотели сбить с ног. Уютные, стена к стене, дома с распахнутыми ставнями, были так близко и одновременно дразнили своей семейностью. Иди домой, русская абитуриентка, тебя здесь не ждали…

– In culo alla balena! – раздался за спиной громкий возглас, и от неожиданности Яна вздрогнула.

Типичная фразочка итальянских студентов. Вроде русского «ни пуха ни пера», только куда фантазийнее. «В китовую задницу», – если дословно. Сложно было придумать что-то более подходящее к ситуации Яны, чем гигантский задний проход морского животного, но парень обращался к другу.

– Speriamo che non caghi! [1] Будем надеяться, его не пронесет! ( итал .) – хохотнул кудрявый товарищ и, махнув на прощание, побежал к лестнице.

Кому-то еще предстояли вступительные испытания… Интересно, как пройдет? Пожалуй, успешно, уже хотя бы потому, что абитуриент был итальянцем в сотом поколении и явно заслужил преференции.

Тем временем первый друг заметил одинокую девушку, и его огромные черные глаза загорелись от предвкушения.

– Ciao bella! [2] Привет, красотка! ( итал .) – игриво, чуть не мурлыкая, произнес он.

Яна очнулась от задумчивости, помотала головой и поспешила прочь, но и это не помешало парню присвистнуть ей вслед.

Небольшой опыт проживания в Италии не дал Яне приписать бурную реакцию на счет своей необыкновенной красоты. В сущности, никакой красоты и не было. В России ее бы никто и не запомнил с первого раза, а здесь, в Неаполе, она выделялась только бледной кожей и зашуганным выражением лица. Ни улыбки, ни широких жестов, только по-московски поджатые губы и напряженная походка. Наверное, чтобы пропитаться итальянской расслабленностью, нужно чуть больше времени.

Скорее, она просто привлекла внимание ярким видом. Широкую юбку-колокольчик мятного цвета с желтым пояском и желтой каймой Яна сшила сама. Отправлялась в Италию, готовая к новой жизни, сменила надоевший хвостик мышиного цвета на дерзкое каштановое каре в память о Коко Шанель, воплотила несколько эскизов и смело включила их в гардероб… Хотела произвести впечатление на комиссию, но, как оказалось, все ее дизайнерские находки годились лишь для того, чтобы цеплять любвеобильных мальчишек. Новому образу, как и старому, предстояло пылиться в московской конторе переводчиков.

Яна не хотела тратить время на долгую прощальную прогулку. И не потому, что ей больше не нравилось дышать неаполитанским воздухом или сидеть на набережной, наслаждаясь фруктовым мороженым. Просто сейчас было слишком тяжело смотреть на город, который, скорее всего, так и останется просто мечтой.

Дойдя до собора Успения Пресвятой Девы Марии, этой воздушной, кружевной часовни, втиснутой между красными домами, Яна присела на ступени. Вокруг фотографировались туристы, что-то каркал немецкий экскурсовод, голуби суетливо топтались в вечной борьбе за крошки. Как теперь возвращаться в Москву? Как сделать вид, что ничего и не было? Как выйти в понедельник на работу? Говорить на этом музыкальном, эмоциональном языке и знать, что Неаполя она больше не увидит?

Конечно, Яна могла бы остаться хоть сейчас. Найти работу – не без труда, потому что итальянцы еще больше любят нанимать родственников, чем русские, – но все же найти. Официанткой, разносчицей рекламы, сиделкой, няней… Но двадцать пять – не тот возраст, когда верят в сказки. Зачем Италия, если жить в ней на птичьих правах? Яна так и слышала голос матери: «Ты для этого оканчивала институт? Чтобы за кем-то выносить судно?» Нет. Уж если переезжать, то ради большого будущего. В противном случае это будет обыкновенное бегство.

Яна умела признавать поражение. У нее была масса поводов попрактиковаться. Конечно, потом она возьмет себя в руки, возможно, подумает над планом Б, но сейчас пора было смириться и сделать паузу. Вздохнув, она встала, взглянула в последний раз на пики собора и направилась в отель. Уже на следующий день, побросав немногочисленные вещи в дорожную сумку и захватив увесистое портфолио, Яна вызвала такси в аэропорт.

Регистрация была долгой, а шумная очередь – изматывающей. Час пришлось слушать, как выясняют отношения супруги-итальянцы. Человеку, не знающему языка и буйных южных нравов, со стороны могло бы показаться, что они вот-вот подерутся или устроят поножовщину. Но Яна понимала: они всего лишь обсуждают летний лагерь для старшей дочери.

Наспех купив первые попавшиеся сувениры, чтобы не было потом обвинений в эгоизме, Яна услышала долгожданный призыв к посадке. В ее программе до вылета остался только один пункт: уборная. День выдался жаркий, минералки было выпито много, а на борт хотелось подняться налегке.

Однако женский туалет от мужского отличает не картинка с девочкой, а тот ажиотаж, который царит внутри. Толчея, дети и сразу несколько очередей: к кабинкам, к раковине, к зеркалу, к сушилке для рук… Словом, стоило Яне заметить маленький феминистский пикет под дверью, она поняла: до посадки ей с этим мероприятием не закончить.

Времени для стыда и маневра не осталось. Соблазнительной свободой манил значок джентльмена. Что ей скажут, в конце-то концов? Косо посмотрят? Плевать. Да и кто станет тратить время на осуждение в Европе, в зоне повышенной толерантности? Может, она в процессе гендерного самоопределения? Говорят ведь, что итальянцы любят женщин, вот пусть и докажут делом.

Поправив лямку портфолио, – его Яна не готова была сдать даже в багаж, слишком много бессонных ночей, – она решительно толкнула дверь. Все оказалось даже проще, чем предполагалось. Туалет пустовал. Довольная житейской хитростью, Яна воспользовалась всеми преимуществами для синьоров и даже успела подкраситься в полной тишине. На все сто готовая к посадке, она двинулась к выходу и чуть не рухнула, сбитая кем-то сильно нетерпеливым.

Крепкие руки подхватили ее под локоть, когда скользкий кафель вырвался из-под ног. И не надо было поднимать глаза на своего обидчика-спасителя, чтобы понять: это итальянец. Роскошный парфюм с цитрусовыми нотками, отглаженная футболка поло розового цвета… И самодовольный гортанный голос:

– Ciao bella… – теплое дыхание щекотало ухо, и Яна поспешила высвободиться.