Лена Сокол - Любовь по обмену

– Мама рада, что мы наконец спустились к ужину, – переводит Зоя, прячет глаза и кивает в сторону кухни: – Пойдем.

– Привет, как дела? – по привычке говорю я ее родителям, на ходу поправляя растрепавшиеся на ветру волосы.

Догадываюсь, что нас приглашают за стол. Отец Зои здоровается со мной за руку и тоже следует на кухню. Мы молча моем руки и садимся за стол. Они втроем что-то оживленно обсуждают. Мне остается только догадываться, что именно.

– Им интересно, что же такое произошло с твоим лицом, – поясняет Зоя, отчаянно стараясь сохранять спокойствие.

Ее руки до сих пор в мурашках с прохладного вечернего воздуха.

– Ну, расскажи, – пожимаю плечами.

Родители переглядываются и качают головами, а мой личный переводчик долго что-то им объясняет. Немного поохав, мама Зои успокаивается и накладывает мне в тарелку какие-то кусочки теста, которые, надо признаться, пахнут приятно. Даже догадываюсь, что это.

– Pel’meni, – гордо провозглашает отец семейства.

Послушно киваю и втягиваю носом пар, поднимающийся от блюда. Пахнет мясом. Вкусно. Мне подают тарелку с хлебом. Видимо, здесь так принято – все есть с хлебом. Хозяин дома, внимательно глядя на меня и активно жестикулируя, что-то говорит.

– Папа спрашивает, как прошел твой первый день в университете, – вздыхает Зоя.

Она не на шутку раскраснелась.

– Ну, так скажи, что я там не был.

– Эм-м… Окей.

Девчонка берет вилку и с улыбкой что-то им рассказывает. Ее родители довольно кивают и дружно передают мне емкости с соусами. Мама Зои, широко улыбаясь, на своем примере показывает, как именно нужно макать в них горячие pel’meni.

– Оk, pel’meni, – повторяю я и беру вилку.

Хозяева дома чуть не начинают хлопать в ладоши, услышав, как я это сказал. Примерный мальчик, ничего не скажешь. Все рады.

Замахиваюсь столовым прибором над тарелкой и вдруг застываю. Меня осеняет. Смотрю на Зою, которая следит за каждым моим движением, и тихо произношу:

– Ты не сказала им, что я не был на занятиях, да?

– Да, – хитро улыбается она, помахивая вилкой а-ля «ну же, смелее, пробуй». – Вот выучишь русский и сам расскажешь, – протыкает самый толстенький кусочек теста с мясом, хмыкает, – если сможешь, конечно.

Я бы злобно прищурился, но на меня все еще пристально смотрят ее родители. Не хочу их расстраивать, поэтому натягиваю улыбочку и насаживаю на вилку pel’meni.

– Сомневаешься, значит? – спрашиваю, не глядя в сторону Зои.

– О да, – звучит в ответ.

Макаю в соус. В один, затем сразу в другой.

«Она думает, что мне слабо».

– Вызов принят, – говорю и отправляю еду в рот.

Глаза на лоб лезут – такое оно горячее. Выдыхаю пламя, как огнедышащий дракон, и утираю выступившие слезы. Русские громко перешептываются, и мама виновато подает мне стакан питьевой воды.

– Спасибо, мэм.

Прожевываю, глотаю, запиваю, беру еще одно. Делаю в этом странном комочке из теста дырочку зубами и выпускаю наружу бульон. Дую, а затем уже кладу в рот, жую.

– М-м-м… – прикрываю веки и признаюсь: – Вкусно…

– Vkus-na, – подсказывает Зоя.

Неумело повторяю за ней русское слово, и на меня вдруг обрушивается шквал аплодисментов. Удивленно хлопаю глазами. В последний раз кто-то так радовался моим успехам, когда я научился ходить на горшок.

Родители слишком бурно реагируют на любое движение Джастина, но плюс в том, что они не переигрывают – действуют искренне, ведь этот парень почему-то реально им нравится. Хорошо хоть, их устроило объяснение, что он разбил лицо, навернувшись со скейта. Не представляю, как хлопотала бы мама, узнай она, что над ним издевались незнакомцы в первый же день пребывания в чужой стране.

– Дочь, скажи ему, что пельмени – это ерунда. – Отец отламывает большой кусок хлеба. – Другое дело – уха! Да на природе, на костре, в котелке!

Пельмень застревает у меня в горле: «Нет, папа, только не это. Не сейчас».

– Чем тебе пельмени не угодили? – морщится мама.

– Я возьму парня с собой на рыбалку. – Отец гордо ударяет кулаком по столу, хлеб выпрыгивает из его пальцев и, прокатившись по столу, ныряет в чашку с соусом.

– Не-е-ет, – умоляет мама, устало откладывая вилку в сторону.

Джастина никто даже не спрашивает. Парень, еще не догадываясь, что ему грозит опасность, преспокойно жует свой ужин.

– Переводи, дочка, переводи! – Отец не на шутку заводится. – Поедем с ним на природу, наловим рыбы, сварим, – выбрасывает вперед руку с выпяченным вверх большим пальцем, – во будет!

– Э-э-э-э… – теряюсь я.

– Какая рыбалка, Миша? – терпение мамы лопается. – Ты сам с рыбалки еле возвращаешься, да еще и без рыбы! Этим летом вообще сапог потерял…

– С рыбой! – не унимается папа. – Вспомни того сома в прошлом году. На семь килограммов вытянул, еле в ванной поместился.

– Ага. Скажи еще, что это ты его поймал.

– Ну, так привезли его ко мне домой? Значит, я. – Отец поворачивается к Джастину: – Сом знаешь какой наваристый был? Жирный, вкусный! – Затем ко мне: – Ты не молчи, доча, переводи.

– Напóите мне парня до поросячьего визга, будет возле палатки валяться, даже удочек не увидит. Знаю я вашу рыбалку! Рыбу из магазина привозите, чтобы не позориться.

Папа мрачнеет – задето его самолюбие.

– Знает она! Ты меня перед иностранным гостем пьяницей не выставляй.

– Да я твоих удочек сто лет не видела, – усмехается мама. – Они у тебя вообще есть? Нет?

– Удочки мои в гараже все лежат. Что их таскать-то домой?

– В твоем гараже сам черт ногу сломит, тащишь туда всякий хлам и складируешь.

Джастин оживляется: он услышал знакомое слово – «черт». Кажется, до него доходит, что за милым перебрасыванием фразами кроется настоящая перепалка.

– Да дай ты мне пацана приобщить к мужскому делу! – Папины брови сходятся на переносице.

Мне уже не по себе.

Но мама не собирается сдаваться:

– Сына уже приобщил! Хватит. Бежит теперь от тебя с твоими рыбалками как от огня.

– Пф! – Отец и здесь не теряется. – Степка наш в твою породу, в бабскую. А тут сразу видно – мужик, – указывает в сторону Джастина. – Первый день в России, а уже по морде получил!

– Папа… – сглатываю я, растерянно втягивая голову в плечи.

– А что? Будешь мне и дальше сказки рассказывать про скейт? Да его покатушки бы в двадцати метрах от дома закончились, до магазина по нашим дорогам не доехал бы.

– Миша… – Мама обмахивается салфеткой и виновато улыбается, косясь на американца. – Ты что такое говоришь?

– В чем дело? – аккуратно интересуется Джастин.

– Папа собирается взять тебя на рыбалку… – поясняю.

– Оу, круто, – он мотает головой, – мой папа только в офисе сидит. Да иногда в гольф играет. Рыбалка интереснее.