Дженнифер Ли Арментроут - Если завтра не наступит

– Лина.

Я отвлеклась от своих мыслей и моргнула.

– Что именно он должен знать?

На мгновение она стихла.

– Он знает, что ты его любишь?

Мои глаза расширились; во рту пересохло. Сердце екнуло и провалилось в пятки. Меня охватила паника, и я ощутила, как напряглись мышцы на спине и скрутило живот. Наконец я выдавила хриплый смех.

– Я… я не люблю его. Он мне как… брат , которого я никогда не хотела.

Скайлар слегка улыбнулась.

– Не хочу вмешиваться в твои дела. – Однако именно этим она и занималась. – Я видела, как ты смотрела на него, когда мы были вместе, – заявила она без единой нотки осуждения или колкости. – Или, может быть, я ошибаюсь.

– Извини, но ты ошибаешься, – уверила я, подумав, что мои слова прозвучали довольно убедительно.

Значит, все же нашелся секрет, о котором никто не знает. Одна тщательно скрываемая правда, столь же неловкая, как и боязнь белок, но совершенно не имеющая к ним отношения.

И я только что об этом солгала.

Я жила в пятнадцати минутах от центра Клирбрука, в районе, который находился в нескольких минутах от школы, где когда-то на уроках любила помечтать. Здешние улицы пестрили всевозможными домами, от самых больших до самых маленьких. Мы с мамой жили в одном из средних коттеджей, который она едва оплачивала на зарплату страхового агента. Мы могли бы переехать в жилище поскромнее, особенно сейчас, когда Лори уехала в колледж, а мне через год предстояло последовать ее примеру, но сомневаюсь, что мама согласилась бы бросить наш дом, даже несмотря на все воспоминания и несбывшиеся мечты.

Если бы мы переехали, всем нам стало бы лучше, но мы этого не сделали, и теперь уже ничего не изменишь.

Я проехала к дому мимо припаркованной со стороны улицы старенькой маминой «киа». Заглушив двигатель, вдохнула запах кокосового ароматизатора, которым пропах салон десятилетнего серебряного «лексуса», когда-то принадлежавшего моему отцу. Маме, как и Лори, его машина была не нужна, поэтому я забрала ее себе.

И это не единственное, что оставил мне отец.

Я схватила сумку с пассажирского сиденья и вышла из машины, тихо закрыв за собой дверь. Слышалась стрекотня сверчков, и где-то на тихой улице лаяла собака. Я бросила взгляд на расположенный по соседству большой коттедж. Все окна были темными, а спереди, шелестя листьями, качались ветви толстого клена.

Через год я уже не буду стоять здесь, словно неудачник, уставившись на соседский особняк. Я поступлю в колледж. Надеюсь, в Университет Вирджинии [3] Университет Вирджинии – общественный исследовательский университет в штате Вирджиния, США. Входит в тройку лучших государственных университетов США. , который возглавляет мой список желаемых учебных заведений. На случай, если не поступлю, весной завалю письмами другие колледжи, но в любом случае здесь меня уже не будет.

И это к лучшему.

Я хотела выбраться из этого города, уехать прочь от своего прошлого, проложив столь необходимое расстояние между мной и соседским домом. Отведя взгляд, я поднялась по выложенному каменными плитами тротуару.

Мама уже отдыхала, поэтому я старалась не шуметь. Вытащив из холодильника содовую, поднялась наверх, чтобы быстро принять душ. Ванная комната находилась в коридоре. Когда Лори уехала в колледж, у меня появилась возможность переселиться в ее спальню в передней части дома. Ее комната была больше и имела собственную ванную, но моя спальня хранила так много воспоминаний, а еще в ней была потрясающая двухэтажная терраса, от которой я не хотела отказываться по множеству причин, о которых старалась не думать.

Зайдя в спальню, я поставила содовую на тумбочку и бросила у двери полотенце. Достала из комода свою неизменно любимую футболку-пижаму, надела ее и зажгла лампу, озарив комнату мягким, теплым светом. Схватив пульт, включила телевизор, переключила на «Хистори ченел» и сделала звук тише.

Взглянула на карту мира, которая висела у меня над столом. На ней были отмечены места, куда в будущем я хотела бы поехать. Повсеместно нарисованные красные и синие круги вызвали на лице улыбку, и тогда я взяла со стола большую книгу в твердой красно-черной обложке. Теперь мой стол служил в основном хранилищем для книг. Когда мы сюда переехали, папа построил книжные шкафы вдоль стены, где стояли комод и телевизор, но с годами полки переполнились. Книги были сложены в каждом свободном углу – перед тумбочкой, по обе стороны от комода и в шкафу, занимая больше места, чем одежда.

Я всегда любила читать, читала много, предпочитая романтическую литературу с классическим счастливым концом. Лори без конца высмеивала меня за это, утверждая, что у меня отвратительный вкус. Что ж, в отличие от нее, мой вкус не был претенциозным. Мне просто иногда хотелось… даже не знаю, убежать от жизни, окунуться с головой в мир, который имел дело с реальными проблемами и мог открыть мне глаза, или в мир, который был чем-то другим, совершенно нереальным, с враждующими фейри или кланами вампиров. Я хотела испытать что-то новое и всегда, всегда дочитывала до последней страницы, чувствуя удовлетворение… потому что зачастую выражение «и жили они долго и счастливо» существовало только в книгах.

Усевшись на край кровати, я собиралась открыть книгу, но вдруг услышала тихий стук в двери балкона. Ненадолго оцепенела, и сердце забилось быстрее. Вскочив на ноги, я бросила книгу на кровать.

Это может быть только один человек: Себастьян .

Открыв защелку, я распахнула двери, и на моем лице тут же засияла широкая улыбка, с которой я ничего не могла поделать. Как и ничего не могла поделать со своим телом, поскольку бросилась через порог, бездумно размахивая руками, и врезалась в его сильное тело. Себастьян усмехнулся, когда я обвила руки вокруг его широких плеч и практически уткнулась лицом в грудь, ощутив знакомый свежий запах стирального порошка, которым постоянно пользовалась его мама.

Без лишних колебаний парень заключил меня в объятия.

Он всегда действовал решительно.

– Лина.

Голос его звучал ниже, чем мне запомнилось. Это странно, потому что его не было всего месяц. Но месяц кажется вечностью, когда видишь кого-то почти каждый день своей жизни, а потом вдруг перестаешь. Мы поддерживали связь в течение лета, переписывались и даже несколько раз созванивались, но это было не то же самое, что видеть его здесь .

Себастьян обнял меня, приподняв, и мои ноги повисли в воздухе в нескольких сантиметрах от пола. Поставив меня на землю, он склонил голову, затем глубоко вздохнул, и его грудь коснулась моей, послав волну тепла по всему телу.

– Ты правда скучала? – спросил он, накручивая на палец мокрые пряди моих волос.