Владимир Гурвич - Капиталист

– Не вижу на твоем лице восторга, – произнесла Юлия. – Ты не рад?

– Рад. Но…

Они вышли к озеру, и разговор прервался сам собой. Для Турова это было более чем, кстати, он еще не был готов объяснить Юлии, матери, что уже почти принял решение…

– Что тут творится? – охнула Юлия. – Какой кошмар!

Дальний берег озера, к которому еще недавно подступал густой лес, был вырублен. На этом месте была развернута большая стройка. Несколько коттеджей уже были почти готовы, другие только начинали возводить.

– Да, кошмар, конечно, большой, – задумчиво проговорил Туров. – Но с другой стороны я давно думал о том, что тот дальний берег совсем неплохо было застроить. Место замечательное, чего ему пропадать. А если все сделать красиво, можно выручить за дома хорошие деньги. Мне кажется, к кому-то пришла в голову та же мысль. Смотри, какие замечательные домики. Просто загляденье. Когда тут все окончательно построят, тоже будет красиво. Хотя и по другому.

– Ты говоришь ужасные вещи, – произнесла Юлия.

– Вовсе нет. Были бы деньги, с удовольствием купил бы тут особняк. Наш дом, во-первых, далеко от озера, во-вторых, давно требует перестройки. Он неудобен для жизни.

– А мне нравится.

– Ты к нему привыкла. Я – еще сильней. Но это не означает, что надо держаться за привычное только потому, что это привычное. – Туров посмотрел на Юлию. – Именно потому, что это привычное, следует тщательно проанализировать, а не стоит ли решительно порвать с этим? А тот, кто не способен это сделать, обречен на неудачу.

– Я от тебя не ожидала услышать такие слова, – удивленно произнесла Юлия.

– А ты думала, что я если встал на какой-то путь, то уж никогда с него не сверну?

– В общем, действительно так и думала.

Туров слегка пожал плечами.

– Пойдем, посмотрим на стройку поближе, – предложил он.

Работа явно кипела, это было видно хотя бы по количеству задействованных рабочих. Вокруг были разбросаны строительные материалы, мусор. Все это производило отталкивающее впечатление.

– Как все это грустно? – прошептала Юлия. – Я же помню, какая тут была красота. А что теперь?

Туров хотел ответить, но в этот миг его внимание привлек громкий мужской голос. Он не стеснялся в выражениях.

Голос принадлежал к еще довольно молодому мужчине, который направлялся к ним.

– Что вы тут делаете? – довольно грубо спросил он.

– Ходим, смотрим, что тут творится. По этому берегу я гуляю с детства.

– Все прогулки закончились, – раздраженно произнес мужчина. – Это земля теперь частная собственность. Так что давайте отсюда. Никак забор поставить не можем.

– Что так?

– Да материалов не возят. Сплошные простои. Была какая-то фирма, да отказалась, что-то там у нее случилось. А цемента осталось всего на пару дней. А это не мое дело его возить, я прораб, мое дело строить. А у тебя нет знакомых, кто бы мог этим срочно заняться?

– Я подумаю. Может и найду.

– Если найдешь, присылай. У нас тут все по-честному, договор составим. Меня Геннадием зовут.

– Меня Олегом.

– Отлично. А ходить тут все равно не надо.

Мужчины вполне дружески пожали друг другу руки.

– О чем ты с ним говорил? – недоуменно спросила Юлия на обратном пути. – Какие доставки цемента? Какое ты имеешь к этому отношение?

– С чего-то надо начинать? Можно и с этого, – ответил Туров.

– Ничего не понимаю. Ты ученый! У тебя большое будущее.

– И печальное настоящее.

– Оно пройдет.

– А если задержится?

– Так долго не может продолжаться. Этот распад когда-нибудь завершиться.

– Конечно, все, что имеет начало, имеет и конец. Вопрос в том, когда он настанет? И что будет после?

– Это зависит от нас.

– Разумеется, Юлия. Какие предпримем сейчас действия, то и будет. Я не верю в случайность, мы не просто так оказались на переломе эпох. Это всегда момент истины, период принятия судьбоносных решений. В последнее время я постоянно думаю об этом.

– И ты принял это важное решение?

– Еще не знаю. Иногда кажется, что да, иногда кажется, что еще нет. Чтобы физическое тело понеслось с горки, нужен толчок.

Показалась дача Туровых.

– Прошу тебе, маме ни о чем не говори.

В дополнении к торжественному обеду, Мария Владиславовна устроила небольшой торжественный ужин. По традиции стол был сервирован на веранде. Тем более вечер оказался просто на загляденье теплым и безветренным. Это позволило разжечь свечи. Туров вспомнил, что отцу всегда почему-то нравилось, когда они горели. И его жена всегда заботилось о том, чтобы они были в доме.

Настроение у всех было хорошее, а потому довольно много пили. Даже Юлия. Туров помнил, что раньше она в лучшем случае отпивала маленький глоточек и ставила рюмку на прикол. Но теперь она это делала, как ему показалось, не без удовольствия.

Даже Мария Владиславовна это заметила.

– Юлечка, ты стала пить? – удивленно воскликнула она после второй рюмки.

– Да, как видите, Мария Владиславовна. Это все из-за работы в банке. У нас там каждый праздник – большой корпоратив. Теперь буду отвыкать.

– Почему?

– На новой работе буду получать значительно меньше.

– И что за работа?

– Вместе с Олегом.

– Это правда?! – обрадовано воскликнула Мария Владиславовна. – Олег, скажи.

– Я сам это узнал только от Юлии.

Туров заметил, как заволновалась мать. Она стала наливать в рюмки новую порцию водки.

– Я очень рада, что вы снова будете вместе, – сказала она.

– На работе, – вставил Туров.

Мария Владиславовна недовольно посмотрела на сына. Она явно хотела продолжить эту щекотливую тему, но не знала, как это сделать. Что говорить допустимо, а о чем лучше промолчать.

– Конечно, на работе, – недовольно произнесла она. – Где ж еще. Юлия, он весь последний год проводил в институте. Ничем больше не занимался. А ведь он молодой человек.

– Мама, ты меня дискредитируешь перед молодой и красивой женщиной. Что она подумает обо мне?

– Не беспокойся, Юлия о тебе подумает правильно. А вот мне грустно, уже пора нянчить внуков. А кто мне их принесет. Так уж природа устроила, одного сына мало, нужна еще и сноха. А ее даже вдали не видно.

– Так вокруг темень, – засмеялся Туров. – Сейчас вообще ничего и никого не видно.

– Кого надо, того видно, – возразила Мария Владиславовна. – А вообще, Юлечка, все довольно грустно.

– Что еще случилось? – встревожилась молодая женщина.

– Пока ничего, но может случиться. Боюсь, что дачу нам не удержать. Ее содержание стоит много денег. А где их взять? От мужа сохранились приличные сбережения, думала, хватит до конца дней. Но после реформы от них остались одни головешки. Никогда не думала, что так может все случиться в одно мгновение. Были деньги и не стали в одночасье. Сначала я была просто в отчаяние, теперь вроде привыкла. Только вот как поступить, не ведаю. Жалко дачу до слез. Костя тоже очень бы огорчился, если бы мы ее продали.