Елена Гордина - Негламурное ток-шоу

Машка была в позе «наездницы», она уверенно двигала бедрами, а Максим стонал от удовольствия. Я молча застыла на месте.

Первым меня заметил муж, он страшно побледнел, и моментально скинул с себя мою сестру.

– Лиза? Ты же в Питере… – пробормотал он, прикрывая причинное место одеялом. Машка свалилась на пол и теперь в ужасе смотрела на меня снизу вверх.

Я продолжала молчать, пауза затянулась.

– Лиза, это совсем не то, о чем ты думаешь… – Максим вскочил на ноги и натянул трусы и брюки. – Как ты долетела?

Машка продолжала сидеть на месте, даже не прикрыв одеялом голую грудь. А я не могла отвести взгляда с ее сосков. Наглых, розовых, дерзко торчащих в разные стороны.

– Лиза? Тебе плохо? – Максим подошел ко мне и насильно усадил на постель. Я брезгливо дернулась, и, наконец, смогла перевести взгляд с голой груди сестры, на перепуганное лицо мужа.

– Маша? – спросила я, глядя Максиму в глаза. – Когда ты мне рассказывала о женатом любовнике, ты Максима имела в виду?

Я тот час вспомнила случайную реплику сестры на своем дне рождения, по поводу «любовника женатого на дуре».

– Лиза, – Машка, наконец, накинула на себя мой халат. – Ты прости …

– Да все нормально, – я словно робот поднялась на ноги. – Я в порядке, вы не волнуйтесь. Я надеюсь, что вы уйдете без меня. Провожать вас не надо?

Машка вылетела из спальни первой, она оделась в коридоре и принялась чем-то громко греметь, словно передвигая мебель. «Ищет ботинки!», догадалась я.

– Ботинки под тумбочкой! – крикнула я сестре.

– Спасибо! – буркнула Машка. Хлопнула дверь, сестра убежала.

– Лиза… – Максим подошел ко мне и осторожно коснулся локтя.

– Не сейчас, – я подошла к окну, рассматривая детей играющих на детской площадке. – Уходи!

– Прости меня, а? – Максим обнял меня за плечи.

– Уходи! – я из-за всех сил старалась не разреветься прямо при муже.

– Хорошо, – Максим послушно натянул свитер, – но завтра мы обо всем поговорим. Спокойно поговорим. Помни, что я люблю только тебя!

Муж поцеловал меня в ухо и вышел из спальни. Я продолжала стоять, словно каменное изваяние.

Осознание произошедшего пришло спустя час. Я словно очнулась от наркоза, которым милосердно снабдил меня мой мозг и начала реветь. Еще через час слезы кончились, и пришла ярость.

Я выбежала из спальни и ринулась к шкафу. Вытащив все вещи мужа, я схватила ножницы и принялась кромсать все, что попадало мне под руку. Разрезав кожаную куртку на кусочки, я, наконец, успокоилась и отбросила ножницы на ковер.

С сестрой я решила поговорить завтра утром. Без сил я повалилась на постель и забылась тяжелым сном.

Я проснулась в три ночи, оттого, что сильно болело сердце.

«Когда-то это уже было», я вспомнила новогоднюю ночь и неожиданно улыбнулась. «Кто предал раз – предаст другой!», гениальные слова, почему же я решила стать исключением из правил? Я лежала на кровати и смотрела в потолок. Случайные огни проезжающих мимо машин, отбрасывали на стены нелепые тени.

«И что же мне делать?», я не могла думать, и не думать тоже не могла. Машка.…Как она могла? Она же моя родная сестра, какое счастье, что наша мать ничего не знает. После смерти отца она три года назад снова вышла замуж и уехала в Варшаву. Так, что общаемся мы редко и в основном по телефону…

В семь утра в дверь позвонили, и я была совершенно уверена, что это Максим. Я подошла к двери – точно, он, мой муж.

Я молча распахнула дверь и опустилась на диван в коридоре.

– Мне нужно переодеться для работы, – Максим прошел мимо меня в комнату.

Я продолжала сидеть, поджав ноги к груди.

– Что??? Ты что сделала???

Наконец-то Максим увидел, что я сделала с его вещами.

Я улыбнулась.

– Идиотка! Куртка,… боже мой!!! Дура! – муж выскочил в коридор пунцовый от возмущения. – Ты что, совсем рехнулась? Вещи-то мои здесь причем?

– Не ори, – я зевнула и поправила торчащие в разные стороны волосы. – Забирай документы, обувь и …

Максим мне не дал договорить:

– И? Что ты будешь делать дальше? – Максим присел передо мной на корточки. – Тебе через год тридцать, ты не молодая женщина, у тебя вон морщины на лице и целлюлит на бедрах. Ты что, думаешь, что к тебе очередь выстроится? Да? А ты станешь выбирать достойного?

Я обалдела, никогда раньше Максим не позволял себе разговаривать со мной таким тоном. Видимо я его сильно разозлила, разрезав его шмотки на мелкие кусочки.

Я молчала, потому что у меня пропал дар речи. Я то была уверена, что муж снова начнет юлить и извиняться, а он…

– Лиза, – Максим дотронулся до моей руки. – Будь реалисткой. Эта квартира принадлежит нам обоим, в случае развода ты получишь ровно половину, да и то, я не уверен, что захочу продать свою половину жилплощади, чтобы ты имела возможность распоряжаться своей частью. Раздел имущества может тянуться годами, рестораны ты тоже не получишь. Тебе тридцать лет! Тридцать! Кругом полно молодых девчонок, юных и свежих, и они тоже готовы драться за место под солнцем. Ты останешься одна, заведешь себе кошку…

Я очнулась.

– Что?

– Я говорю – заведешь себе кошку и будешь смотреть мыльные сериалы все вечера подряд. А как же тебя будут жалеть! Ты только подумай – город просто взорвется от жалости к тебе. Бедная Лиза! Ее муж спит с ее же сестрой. Бедная, обманутая Лиза! Давай оставим все как есть? – Максим погладил меня по руке. – Я даю тебе слово, что больше не буду спать с Машкой, мы покупает путевку в Африку и. …И кто старое помянет, тому глаз вон! Идет?

Максим улыбался. И вот именно эта улыбка меня достала меня окончательно.

– Убирайся! – я с размаху ударила его по щеке. – И никогда, никогда сюда больше не приходи!

Максим отпрянул назад и машинально потер свою щеку:

– Убирайся? С чего бы это? – взревел муж. – Это и моя квартира тоже, мы будем жить вместе до тех пор, пока ее не разменяем. Может быть еще лет десять!!! Поняла? – заорал муж, наклонив ко мне лицо. – Не хочешь добром? Да, что ты из себя строишь? Старуха!!!

Дура!

Максим вскочил на ноги:

– Я уезжаю на работу, а вечером я вернусь. Подумай над тем, что я тебе сказал!

Пружинистой походкой Максим вылетел из квартиры. Распахнутая настежь дверь болталась из стороны в сторону. Я сидела, не шевелясь, по лицу текли слезы.

«Старуха», значит я старуха…

– Лизонька, у вас все в порядке? – соседка, вездесущая Раиса Леонидовна, заглянула в распахнутую настежь дверь. – Лизонька, вы что, с мужем поругались?

Я молча встала на ноги, подошла и захлопнула дверь прямо перед ее носом.

Потом я бросилась в комнату, мотаясь из стороны в сторону словно белка. Я не знала, что ищу, не знала, что мне делать дальше. Без сил я повалилась на диван и закрыла глаза.