Алла Демченко - Чужие души

Иван Андреевич сонно посмотрел на циферблат. Обычно он просыпался не позже шести, и все шло по графику: пробежка по аллее вдоль дома, до парка и обратно. Потом он долго плескался под горячим душем, блаженно подставляя тело под колючие тоненькие струйки, чтобы затем резко включить холодную обжигающую воду. После контрастного душа во всем теле ощущались легкость и бодрость. Чисто выбритый и слегка помолодевший, при полном параде он появлялся в столовой, когда Людмила разливала кофе по чашкам. Он с удовольствием брал чашку в руки и любовался женой.

Иван Андреевич сел на кровать, нащупал босой ногой тапки. Ощутив сухость во рту, допил вчерашний чай, стоявший на прикроватной тумбочке. В голове немного прояснилось. Ни о какой пробежке не было и речи. Иван Андреевич принял только теплый душ и появился на кухне, когда кофе уже остыл.

Перекинувшись с женой дежурными фразами, Иван Андреевич по многолетней привычке открыл «Вечерние новости». Газета была таким же атрибутом, как пробежка, утренний душ и разговор с женой ни о чем.

Правда, с годами «Вечерние новости» заметно сдали активные политические и социальные позиции, становясь похожими на обычное бульварное чтиво, с множеством пустой рекламы и светскими сплетнями. И брал газету в руки Иван Андреевич только потому, что ее каждое утро, до самой смерти, читал отец.

Родители работали стоматологами в Печерском районе и, возвращаясь с работы, забирали у знакомой киоскерши отложенную газету, чтобы утром, за завтраком, быть в курсе всего, чем живет город. Интересные места отец зачитывал вслух.

Звонок микроволновки отвлек его от воспоминаний. Овсяные хлопья, запаренные в молоке с медом, подоспели к завтраку.

Иван Андреевич бегло просмотрел первые страницы газеты, где обычно комментировались политические события, дальше на целый разворот освещалась жизнь сильных мира сего: кто, где и с кем. Чужая праздная жизнь его никогда не интересовала, и он автоматически пролистал пару страниц, остановившись на разделе «Экономика». Дальше шли прогнозы цен на свет, газ и тепло. Цены безбожно росли с каждым днем, независимо от газеты.

– Посмотри предпоследнюю страницу. Там интересная статья.

Людмила поставила на стол мисочку с овсяной кашей и постучала длинным, ярким ногтем по газете.

Иван Андреевич начал листать газету, не представляя, какая информация могла заинтересовать Людмилу. Прессу, насколько он помнил, жена не читала.

Видя недоумение мужа, Людмила быстро открыла нужную страницу, на которой красовалось ее черно-белое фото.

Надо отдать должное, Людмила была из той редкой породы женщин, которым с годами удается хорошеть. Открытое лицо, копна волос небрежно подобрана и, кажется, вот-вот рассыплется по плечам, чувственные губы. Эта красавица была его женой и его мужской гордостью. Появись портрет в газете раньше, Иван Андреевич непременно вырезал бы его на память вместе со статьей.

Пробежав первые строки, он утратил всякий интерес, вспомнив причину появления этой статьи.

Со старым знакомым, главным редактором «Вечерних новостей», Савицкий встретился случайно на открытии очередного спа-салона, который Караваев, давний приятель, подарил своей дочери. Он уже собирался, не привлекая внимания, покинуть мероприятие, когда появился Валера Сомов. Слово за слово, перешли на любимую тему редактора – рекламу.

– Да, надоела вся эта реклама, – отмахивался Иван Андреевич от собеседника. – Твоя реклама, согласись, уже меньше влияет на потребителя. Напористость раздражает. Скоро будем говорить об информационном терроре, – рассмеялся Иван Андреевич, похлопав на прощание Сомова по плечу.

– Это все от того, что вы, потребители, стараетесь в рекламе увидеть подвох, даже там, где его и в помине нет. Вот ты, к примеру, дай рекламу своего медицинского центра в метро, в такси, пусти по городу промоутеров и знаешь, что ты получишь? Правильно – фигу, – сделал заключение Сомов. – Думаешь, спасибо скажут, что ты свои деньги вложил в такое дело? Никогда! Скажут, что на чужом горе сколачиваешь состояние. Вот так-то!

Спорить, а тем более что-то доказывать подвыпившему Сомову Иван Андреевич не стал.

– Но! Ничто не стоит на месте и реклама тоже! – приняв молчание Савицкого за готовность слушать собеседника дальше, Сомов продолжил излагать свой профессиональный подход к рекламе. – Есть вариант рекламы более приятный, действующий исподволь, не агрессивно, как ты говоришь. Это – скрытая реклама! И не давит на обывателя, и результат действенный.

Сомов направился в очередной раз к фуршетному столу, подталкивая Ивана. Савицкий и сам не рад был, что спровоцировал Сомова.

– Слушай, так ты мне все свои коммерческие секреты расскажешь.

– Брось. Сомов секреты не открывает. Скрытую рекламу придумали америкосы. Мы тоже используем. Не так рьяно, скажем, как они, но тоже результативно. Вот, например, – Сомов на минуту задумался, подыскивая пример. – Приезжает в твой центр журналист или, скажем, журналистка и пишет статью о жизни медицинского центра и всякое там «бла-бла». Реклама прямо в лоб. Коммерческий заказ. А если написать о каком-то известном человеке, который достиг чего-то социально значимого в жизни, вносил посильную лепту в развитие… да неважно чего. А потом приключилось несчастье. Скажем, травма. И вот, он столько маялся, пока случайно, или не случайно, узнал о центре, который творит чудеса.

– То есть это уже не реклама? – засмеялся Савицкий.

– Реклама, но с одним «но». Это не рекламная наигранность, а слова реального, известного человека, прошедшего через страдания. Понимаешь, это – другое. Принципиально другой продукт. Психология рекламы!

Да уж, психология! Куда нынче без нее. Это Савицкий и сам знал. Самое простое – большие тележки в супермаркете, рассчитанные на то, что человек, по сути своей, не терпит пустого пространства и спешит его заполнить. Так корзину и наполняют незапланированные покупки. А чего стоит обойти в магазине стенды с яркими упаковками. Товар, выставленный прямо на дороге, покупается импульсивно. А о том, что самые ходовые товары часто находятся в самом конце торгового зала, и говорить не приходится. Пока доберется покупатель до хлеба и сыра – столько всего увидит и купит! И товары для детей лежат очень низко – тоже неспроста. Вот и приходится родителям покупать очередной «Киндер», чтобы избежать детской истерики. О женщинах и говорить нечего. Сколько раз замечал за Людмилой: стоило той посмотреть на себя в большое, скорее всего, искривленное в нужном месте зеркало, как одежда, даже на ее безупречной фигуре, сидела мешковато. Приходилось покупать очередную вещь. Хорошо, он мог оплатить жене приглянувшуюся ерунду. Вот вам и вся психология!