Светлана Кулакова - Полукровка

– Кэтлин, принеси ещё немного виски. Здесь не пьют чай с солью, как у твоих родителей, – улыбнувшись, Арчибальд напомнил ей о разнице между пуританами-переселенцами из городов и колонистами-дикарями, осваивающими новые западные земли. До ссоры отца и дяди она не обращала на это особого внимания, но всегда чувствовала, что на ферме ей гораздо комфортнее, чем в городе. Вероятно, поэтому она так рвалась сюда даже после свадьбы.

– Конечно, дядя. Сейчас схожу в кладовую, – с этими словами Кэтлин развернулась на месте, и, шурша юбками, стремительно исчезла за ближайшей дверью.

Осторожно захлопнув дверь, женщина прижалась к ней спиной. Ноги внезапно перестали её слушаться, тело ослабло. Грубо подогнанные дверные доски спасительно охлаждали её кожу, приводя в чувство. Кэтлин и забыла, что это была не утеплённая пристройка для хранения продуктов, сделанная так специально, чтобы зимой не выходить на улицу. Отчаяние снова прокрадывалось в её сердце. Выходило так, что она всё бросила, преодолела столь долгий путь только для того, чтобы снова оказаться в точно такой же ситуации. Надо было срочно что-то решить. Либо выбрать себе более или менее подходящего мужа, как советовал дядя, либо приготовиться самостоятельно себя защищать, пока Майкл не подрастет. Конечно, она хорошо понимала Арчибальда, который надеялся оставить её семью и хозяйство в надёжных мужских руках. Но сама Кэтлин не хотела в них оказаться. Можно было, конечно, потянуть немного до весны, а там уже определиться. Возможно, что-то и поменяется за это время.

Приняв нелёгкое решение, женщина глубоко вдохнула остывающий осенний воздух и обернулась в поисках бутылки. Обычно дядя не был таким щедрым. Видимо, он уж очень хотел поскорее её сосватать. После наступления морозов в кладовой хранились мясо и мороженые овощи. Но пока что здесь был лишь собранный недавно урожай и пара больших бутылок хорошего ржаного виски.

Вернувшись в гостиную, Кэтлин обнаружила там уже слегка подвыпившую толпу. Закусывали в основном яблоками, поэтому самых слабых можно было уже отличить. Они медленно перемещались и довольно настырно смотрели на хозяйку немигающими блестящими глазками. Женщина старалась пропускать эти взгляды, отводя взор в противоположную сторону. Наиболее заинтересованные вели разговоры напрямую с Арчибальдом. Ведь именно он давал приданое, и к его решению Кэтлин должна была прислушаться. Остальные предпочли бесплатную выпивку и болтовню со знакомыми. Вероятно, приехали больше из любопытства.

Среди гостей, которые обступили хозяина дома, было несколько человек: пара похожих меж собой мужчин с редкими бородками, здоровенный детина, которого советовал дядя, и плешивый, хорошо одетый толстячок преклонного возраста. Кэтлин нервно сглотнула. И эти люди собирались к ней свататься.

– Эй, киска, выходи за меня! – послышался откуда-то издалека низкий скрипучий голос.

– Да ты ж женился год назад, – ответил ему со смехом другой.

– А что, могу и двух жён взять. Индейцам же можно. Или ты предпочитаешь двух мужей?

Голос явно намекал на двух братьев, которые крутились вокруг Арчибальда, и был крайне неприятен. Носитель его тоже не отличался красотой – невысокий хмырь с длинными жирными волосами и коричневыми гнилыми зубами. Он откровенно пялился на единственную в доме женщину, слегка наклонив голову, как делают любопытные собаки. Его собеседник шумно смеялся над остроумным вопросом и тоже ждал ответа.

Кэтлин промолчала, повернулась в другую сторону, разлила остатки виски в поднесённые ей кружки и быстро вышла из дома под предлогом присмотра за детьми. По большому счёту, она там была уже не нужна. Дядя сам разберётся со своими гостями. Женщина только надеялась, что он сможет их благополучно выпроводить до наступления темноты. Ночевать с толпой пьяных женихов в одном доме у неё не было никакого желания.

Дети следили за коровами и лошадьми, которые паслись примерно в миле от дома. Особенно был заинтересован Майкл. Дядя начал обучать его умению ездить верхом, без которого прожить в этих краях было просто немыслимо. При любой возможности мальчик теперь забирался на лошадь и ни за что не хотел с неё спускаться. Именно по этой причине он всегда с охотой соглашался участвовать в выпасе стада. Габриэль же побаивалась лошадей, за что брат постоянно над ней подшучивал. Но Кэтлин видела её восхищённые глаза, когда та украдкой наблюдала за этими благородными животными. Рано или поздно девочка обязательно научится ездить верхом.

– Мама, это мама! – громко закричал Майкл, издалека увидев её со своей лошади. Подъехав, он осторожно остановил лошадь, дёрнув поводья на себя, как учил Арчибальд, но слезать не стал. В силу невысокого роста, спрыгивать на землю он пока толком не научился.

– Я знал, что ты придёшь. Мы даже поспорили с Габи. Она сказала, что ты выберешь одного из них, и он будет нашим папой. Это правда?

Радостные глаза мальчика заметно угасли при этом вопросе. Не дожидаясь ответа, он тихо добавил:

– Я не хочу ещё одного папу.

Кэтлин посмотрела на грустное лицо сына, который рассматривал поводья в своих руках и боялся поднять голову. Как бы ей хотелось, чтобы его глаза всегда улыбались и никогда не знали страха.

– Не волнуйся, малыш, я не дам вас больше в обиду, – единственное, что она смогла произнести, нежно потрепав мальчика.

– Мама, мама! – закричала подбежавшая Габриэль и обняла мать. Она не стала ничего спрашивать, понимая, что не в силах что-либо изменить.

– Тебе кто-нибудь понравился?

Не самый приятный вопрос за завтраком. Но Кэтлин уже давно его ждала.

– Дядя, я бы хотела немного подумать. Ты говорил, что у меня есть время до весны.

– Время-то есть. Но я бы не советовал так затягивать. Может, мне хочется посмотреть на твою свадьбу, – на этих словам Арчибальд хитро подмигнул племяннице.

– Братья Боуи очень тобой заинтересовались. Их отец давно присматривался к моей ферме. Так что они оба готовы на тебе жениться. Осталось только выбрать. Парни неплохие, хоть и несколько жадные, по-моему. Как и вся их родня. Но тут у нас выбор не велик, сама знаешь. Младший Паркер, которого я тебе показывал, тоже вчера подходил. На губах ещё молоко не обсохло – и он туда же. Но этот далеко пойдёт. Он мне нравится. Такой ладный и упёртый, как его отец Фрэнк. Мы с ним когда-то немного попроказничали в Бигфилде, когда тебя ещё на свете не было. Местный шериф нас быстро тогда осадил. Но сын у него поспокойнее будет. Этот больше думает о хозяйстве, а не о девках. Мы-то в его годы совсем другими были, – вспоминал дядя, доедая немного пережаренную яичницу. – А ты, я смотрю, готовить так и не научилась. Ну, это поправимо. Потренируйся пока. Твоя тётка поначалу тоже много еды перевела. Так что желудок у меня лужёный.