Екатерина Полянская - Береника

Красочные картинки, разложенные поверх коричневой скатерти, были для меня всего лишь картинками. Поэтому, пока смуглянка перемешивала их и выстраивала в одной ей ведомую композицию, я откровенно скучала, прихлебывая ароматную жидкость и поглядывая по сторонам. Только в сторону жреца старалась не заглядываться. Ясно, конечно, что один из высших храмовников не по мою душу путешествует, только все равно как-то неспокойно.

На миг в хитрых глазах напротив промелькнул неподдельный интерес и тут же погас, запрятанный глубоко-глубоко. Женщина заговорила:

– Счастье тебя ждет, красавица, – и улыбка уж слишком искренняя. – Муж – красавец, работящий и тебя любить будет. Детишек двое. Дом – полная чаша… Всего через пару годков сосватают, батюшка будет доволен.

Я брезгливо фыркнула.

– Любишь голову дурить, в следующий раз выбирай жертву поглупее. А мне или правду говори, или вообще ничего. Молчать иногда тоже полезно. – Последние слова вырвались раздраженным шипением.

И чего всполошилась, спрашивается? Ведь и не надеялась ни на что особенно.

– Э, что так волнуешься, красавица? – взмахнула тонкой рукой гадалка. – Должна же я была узнать, готова ли ты истину услышать. Сейчас все как на духу расскажу.

Услышать-то готова. А вот поверить после предыдущей порции предсказаний уже не очень.

– Вся твоя жизнь дорогами изрезана, и по каждой придется пройти до конца. – Со смуглого лица ушла фальшь, теперь оно сделалась непроницаемым. – Огонь в тебе горит, он-то верный путь и подскажет. Мужчин много, даже слишком. Одному ты дочь, другому падчерица, двоим госпожа, еще троим – подруга, суженая и невеста. И у всех к тебе свой интерес, небескорыстный.

Хрипловатый голос дурманил, вводил в некое подобие транса. Я старалась не позволить себе уплыть, больно впиваясь ногтями в ладонь, но помогало мало. Вскоре меня совсем развезло, в ушах стучала кровь, перед глазами плясали мушки…

– Опять ты, старая, голову простым людям дуришь, – с укоризной произнес мягкий голос. На плечо опустилась тяжелая теплая рука, выдергивая из забытья. – Идем, малышка, нечего тебе всякую ересь слушать.

Меня бесцеремонно вздернули с насиженного места и увлекли куда-то в сторону. И только тут взгляд зацепился за его мантию. Жрец!

Мамочки…

– Однажды огонь погаснет. – Чернявая, не желая легко отпускать добычу, вцепилась в другую руку. (Разорвать они меня решили, что ли?!) – Успей за это время найти свое солнце!

Наверное, я бы долго еще переводила бессмысленный взгляд с вдохновенно вещающей гадалки на неожиданно тепло улыбающегося жреца, силясь определить, кто же из них меньшее зло. Но выбор сделали за меня.

– Оставь ее, – твердо велел мужчина и оттолкнул морщинистую руку. В душе нечаянно всколыхнулась благодарность. Дожили! – Что суждено, то в любом случае сбудется. К чему воздух сотрясать?

И увел несопротивляющуюся меня к своему столу.

– На путь истинный наставлять будете? – уточнила обреченно, потихоньку прикидывая, как бы улизнуть от служителя Солнечной без особых потерь.

Усевшийся напротив мужчина светло улыбнулся и как ни в чем не бывало продолжил завтракать.

– Разве ты чувствуешь, что свернула с него?

Вопрос прозвучал неожиданно. Никогда от старого Грина ничего подобного не слышала. Может, этот золотистый и не сорит вовсе? Красивый, улыбчивый, весь расслабленный какой-то. И взгляд прямой, теплый. Нет, не может он быть храмовником! Но к себе все же прислушалась. Хм… Если и неугодны мои поступки Солнечной, совесть меня за них не мучает. И вообще, тут еще большой вопрос, кому и перед кем стыдно должно быть.

– Перед божиней я чиста. – Голос прозвучал достаточно твердо. Прямо сама себе поверила.

Жрец вскинул на меня умиротворенный взгляд.

– При чем здесь она? – Кажется, он даже удивился. – Главное, быть в мире с самой собой. Тогда и Сорина путь освещать станет.

От удивления я чуть со стула не рухнула. Он это серьезно? А как же бесчисленные правила и наказания за их нарушение? Ничего не понимаю… Пришлось проблеять что-то нечленораздельное и в срочном порядке наклеить на лицо улыбку. Может, хоть это его отвлечет?

– Вот и славно, – еще лучезарнее заулыбался мой собеседник. – Значит, здесь работы для меня нет. С удовольствием помог бы тебе справиться с даром, но не хочу отнимать хлеб у колдунов. Хочешь булочку?

И в самом деле протянул мне пышущую жаром сдобу. Только разве ж тут до еды?

Как он вообще узнал про дар?!

– Вы не ненавидите колдунов? – Я ошалело вытаращила глаза, чувствуя, как мой маленький мир переворачивается с ног на голову.

Эдак скоро еще и Грин мой побег благословит и присвоенное золото вернет до последней монетки! И крыше можно будет сказать «прощай».

– Скажем так, между нами существует здоровая конкуренция. И мне это определенно нравится! – Светлые глаза блеснули озорством.

Булочку я все же приняла и с аппетитом вгрызлась в ароматную сдобу. Даже расслабилась постепенно. Неприятный осадок, оставленный гаданием, улетучился, удивление тоже пошло на убыль. Это утро принесло немало открытий. И главным из них был человечный жрец. Уже ради этого стоило сбежать из соры.

Взгляд неспешно скользил по сторонам. Стойка, за которой досыпал мальчишка, гадалка, собравшая свои карты и устремившаяся к выходу, наш стол…

– Что это? – Я с интересом разглядывала разложенный между миской и кружкой лист с изображенным на нем кулоном. Солнце… Точь-в-точь как в моем сне!

Жрец внимательно проследил за моим взглядом и снова улыбнулся. Теперь немного смущенно.

– По преданию, кулон Солнечной. Никто не думал, что вещица существует на самом деле, а я ее собственными глазами видел. Веришь?

Я пожала плечами и осторожно улыбнулась. Сказать по правде, мне все равно. Но огорчать симпатичного жреца (возможно, единственного среди ему подобных) не хотелось.

– Недавно был с проверкой в одной соре неподалеку, – нашел в моем бледном лице благодарного слушателя служитель божини. – И совершенно случайно увидел у ее Радетеля это сокровище. Естественно, стал расспрашивать…

– И что? – Внутри пестрым клубком закопошились подозрения. Чую, Радетель зовется Грином!

– Он рассказал просто невероятную историю! Мол, когда-то давно у его двери появилась женщина с младенцем на руках. Ребенок был рожден не от мужа, и она вполне справедливо боялась гнева законного супруга. Вот и оставила дочь на воспитание соритам, но обещала однажды за ней вернуться. Кулон же стал залогом. Но эта особа так больше и не пришла, а девочка умерла месяц назад. Теперь реликвия является собственностью соры.

– Умерла? – Я торопливо убрала руки под стол, уж слишком заметно они дрожали.