Галина Романова - Университет некромагии. Отдам Покровителя в добрые руки

Вальтер был третьим сыном, а его матушка была второй женой герцога фон Майнца. По происхождению она была намного ниже супруга, титул баронессы ей приписали, чтобы совсем уж не позорить семейство, а родители ее происходили из династии ювелиров. Сам Вальтер от этого ничуть не страдал, и довольно скоро девушки поняли, что он такой же парень, как и все остальные. И даже учится лучше многих, всерьез собираясь уйти в науку. Лилии Зябликовой такой поворот дела очень нравился: помешанный на науке Валька вполне устраивал ее как друг, ходячая энциклопедия, помощник и советчик во всех щекотливых вопросах. Сейчас вот он выручит ее с лекцией, а потом… кто знает, на что еще может понадобиться хороший и верный друг! Они с Вальтером дружили чуть ли не с первого курса, и девушка успела к нему привыкнуть. В такого можно было и влюбиться – красивый, умный, добрый, верный, честный, знатный, без недостатков, но…

Но сердце девушки уже было занято другим. Эх, где-то он сейчас? Сколько еще минут им ждать встречи?

– Студиозус Зябликова!

Девушка аж подпрыгнула. Перо дрогнуло в руке, и с его кончика сорвалась жирная клякса, упав точно на середину листа.

– Студиозус Зябликова. – Пра Гонорий смотрел на нее в упор, скрестив руки на обширной груди. – Извольте поведать аудитории, о чем таком интересном вы задумались, что интереснее лекции? Между прочим, все, что я говорю, будет на экзамене!

Девушка медленно поднялась.

– Я… задумалась… задумалась… о том, что вы говорили, – пролепетала она.

– Вот как? И о чем же конкретно? Какое место в моей лекции вызвало у вас столь живейшей интерес? Сообщите. Может быть, ваша мысль достаточно оригинальна для того, чтобы мы обсудили ее всем курсом?

Пытаясь оттянуть неизбежное, Лилька обвела взглядом сидевших рядом парней и девушек, как бы размышляя, стоит или нет доверять им то, что лежит на сердце. На самом деле она отчаянно ждала – не подскажет ли кто-нибудь ей ценную мысль.

И ценная мысль пришла. Именно как мысль: «Влияние нашего разума на совершающиеся события обратно пропорционально масштабу этих событий…»

– Влияние нашего разума на события, которые совершаются обратно пропорционально в масштабе Вселенной, – послушно забормотала Лилька, – они как бы… ну… э-э… влияют…

Валька рядом с ней тихо застонал сквозь стиснутые зубы.

– Очень интересно. – Пра Гонорий сошел с кафедры. – И как вы можете это интерпретировать?

Уже догадавшись, кто подсказывает ей с помощью телепатии, девушка тихо наступила Вальтеру на ногу под столом. Он прикусил губу, но не дрогнул.

«Это означает, что чем масштабнее событие, тем меньше наше влияние на совершаемое событие», – пришла от него мысль.

– Это означает, что масштабное событие – оно меньше, чем…

– Чем что?

– Чем… чем совершаемое событие!

Тут и там послышались смешки.

– Милая девушка, вы хотя бы дословно повторяли то, что вам телепатируют, а не пытались импровизировать, выдавая ваш лепет за собственные умозаключения, – сказал профессор. – Тем более что молодой человек искренне пытается вам помочь, а вы…

Валька сидел красный как рак, но мужественно не опускал взгляда под перекрестным огнем любопытных глаз.

– Присаживайтесь, студиозус Зябликова, – вздохнул пра. – А вам, молодой человек, я хочу еще раз напомнить, что экзамены будут проходить в аудитории, защищенной от мысленного воздействия. Так что вашей прелестной соседке придется переступить через себя и все-таки выучить мой предмет.

Теперь покраснела и Лилька, плюхнувшись на место.

– Ты не мог думать потише? – шепотом напустилась она на Вальку.

– Как умею, так и думаю. Прости, – извинился он. – Я хотел, как лучше…

– Он теперь меня точно живьем на экзамене съест.

– Авось не съест. До экзамена еще полгода, – обнадежил парень. – Авось забудет…

Но Лилька покачала головой. Память пра Гонория была притчей во языцех.

А тот уже как ни в чем не бывало продолжал диктовать лекцию, и Вальтер снова принялся писать. Вздохнув, девушка отложила испачканный кляксой лист и тоже начала выводить букву за буквой. Но мысли ее витали по-прежнему далеко, и колокол, знаменующий завершение занятия, она даже не сразу услышала. Опомнилась, лишь когда вокруг все задвигались, как попало пихая пергаменты в сумки, пряча перья в футляры и торопясь к выходу.

– Студиозус Зябликова, если вы думаете, что я собираюсь продолжать диктовать что-то специально для вас, то вы ошибаетесь, – раздался рядом голос пра Гонория. – Сейчас сюда придут первокурсники… Хотя мне почему-то кажется, что тему «Мифы весенне-летнего природного цикла» вам тоже нужно повторить. Уж если вы за три минуты забыли все, мною сказанное, то наверняка не помните то, что было три года назад.

Девушка сорвалась с места.

Вальтер ждал ее в коридоре, переминаясь с ноги на ногу.

– Пошли? – только и спросил он.

– Пошли, – кивнула Лилька. – Что у нас сейчас?

– Лекция по некромантии. А потом еще практическое занятие по нежитеведению.

Некромантия! Лилька задохнулась. Как она могла забыть? На сегодняшней лекции произойдет то, что весь курс ждал уже несколько недель, с тех пор как было объявлено о дате начала преддипломной практики. Лишь одна мысль сбила ее с тревожно-романтического настроя:

– Слушай, а ты домашку по нежитеведению сделал?

– Реферат «Жизненный цикл истинного оборотня»? Ага.

– Дашь списать?

– Конечно. Только… ты это… ну… – замялся парень.

– Да ты что, Валь? – Лилька остановилась, хлопнула ресницами. – Думаешь, я на тебе до конца учебы выезжать буду? Я ведь учу. Честно-честно! А это… просто мы день рождения вчера отмечали, вот я и забыла.

Она скорчила умильную гримаску и улыбнулась, отлично зная, что Вальтер за ее улыбку в лепешку расшибется. Хороший он все-таки парень, безотказный. Все сделает, главное – правильно попросить.

Вот и сейчас он вздохнул, прикусил губу…

– Ладно. – И полез в свою сумку.

– Ой, спасибо! – Лилька жадно выхватила из его руки несколько перевязанных бечевкой пергаментов. – Ты настоящий друг! Я тебя даже поцелую… потом. Если захочешь!

Судя по лицу парня, он этого хотел. Очень-очень. Но вздрогнул, обиженно заморгав, когда Лилька, развернув пергаменты, возмущенно протянула:

– Ну ты и дурак! Вот на кой ляд ты столько написал? Тут же пять… нет, шесть страниц! Да разве я это за полчаса все скопирую? Не мог покороче? Вот дура-ак… Мне же неуд влепят! И это в конце семестра! Ой, Валька, ты меня убил!

Девушка чуть не расплакалась, и парень тихо потянул у нее из руки пергаменты:

– Я могу сократить.

– Когда? Через полчаса начнется занятие, а нам еще в соседний корпус топать!

– Я успею, – набычился он. – Ты не сомневайся!