Елена Володина - Сувенир от судьбы

– Заметано! – Лиля улыбнулась своей лучшей подруге. – Значит, завтра идем в приемную комиссию ОМУМ!

– Да! Именно завтра, чтобы уж точно быстрее решить этот вопрос и не думать об этом.

– Давай, тогда по-быстрому собираемся по домам, тем более делать тут уж точно больше нечего, – сказала Лиля, направляясь к своей сумке за фонариком, чтобы не остаться без источника света, когда погаснут свечи. Пожарная безопасность прежде всего. Не оставишь же свечи в заброшенном доме, когда может здесь все без присмотра загореться. Зачем создавать лишние проблемы себе и окружающим. Тем временем Леля аккуратно сложила в свою сумочку листочек, оставшийся в наследство от странной книги, и, застегнув пальто, приготовилась ждать подругу, чтобы вместе пойти на выход. Лиля долго не заставила себя ждать, аккуратно собрав свечи, и, подсвечивая себе дорогу фонариком, дошла до подруги, и они обе, полные неясных надежд и навязчивых мыслей, пошли каждая к себе домой, где, несомненно, их уже заждались родные.

Почему в приемной комиссии могут быть невероятные красавчики, а также что требуется, чтобы поступить в магический университет.

Договорившись накануне, девушки встретились у Лели дома в десять утра по московскому времени, чтобы уже вместе поехать по странному адресу, который был указан в загадочном послании, оставленном магической книгой. Здраво рассудив, подруги решили выехать пораньше, не пытаясь угадать, совпадает ли межмировое время, по которому принимает комиссия Общемирового магического университета, со столичным. К тому же ехать им предстояло не быстро, так как Леля только окончила курсы по вождению и обзавелась небольшим автомобилем. Это был подарок дедушки, который хотел, чтобы она самостоятельно ездила на занятия. А главное, осваивалась в мире автомобилистов столицы и училась еще более хладнокровному состоянию духа, когда ни что и никто на дороге не может вывести из себя юную леди. В общем, сложилось так, что на момент описываемых событий, Леля уже как два месяца училась этому хладнокровию с поистине женским упрямством.

– Да что ты мне сигналишь? Ты не видишь, что ли, что у меня красный? Сейчас даже не зеленый, а красный, переходящий в желтый! – Леля, практически кипя от негодования, указывала водителю красной машины, который уже пять секунд ей истошно кричал клаксоном, что пора уже ехать.

– Ты думаешь, он тебя слышит? – весело улыбаясь, спросила подругу Лиля.

– Да мне все равно, слышит он или нет. Судя по тому, как у него сигналит машина, он должен был уже давно оглохнуть, и, надеюсь, он пьет успокоительное. Поскольку он такой нервный с утра, то что с ним будет к вечеру?

– А вечером он будет совсем озверевший, если ему еще парочка таких же, как ты, «опытных» водителей, повстречается на дороге.

Лиля весело смеялась над подругой, зная, что та совершенно объективно оценивает свои способности к вождению и точно не обидится на ее подколки.

– О, да! – Леля, закатив глаза, прикусила губы, разъезжавшиеся от смеха. – Что творится с людьми? С утра уже недовольные и раздраженные, а во всем виноваты бедные начинающие водители.

– Ну, может с женой, например, поссорился, вот и едет раздраженный, или совещание с утра, а он опаздывает? – Лиля пыталась оправдать бесцеремонность водителя и его раздраженность вполне естественными причинами, которые могут быть у любого человека.

– Может оно и так, конечно. Но я-то, дорогая моя, практически каждое утро наблюдаю такую картину. И очень многие просто некультурно ведут себя на дороге, и причина вовсе не в ссорах или совещаниях. Просто люди сами позволяют себе такое, не побоюсь сказать, хамское поведение.

– Ну да, тебе, наверное, действительно виднее, но может все же есть причины такого поведения? – Лилин вопрос совпал с моментом, когда они в очередной раз остановились на светофоре. Леля, повернув голову к подруге, только собралась ответить ей, как буквально совсем рядом с ними, лихо вывернув на перекресток, чуть не задевая их, и явно намереваясь, как только загорится зеленый свет, проскочить в числе первых, остановилась явно не дешевая машина.

– Ну, вот видишь, а я о чем тебе говорю, – Лелин голос был полон негодования, и она обернулась к окну, чтобы что-то сказать или хотя бы эмоционально показать все, что она думает про наглого водителя. За рулем дорогого спортивного автомобиля насыщенного черного цвета сидел очень привлекательный брюнет, который нагло осмотрел недовольные мины подруг, а затем, подмигнув им, лихо взял с места и умчался вперед. Леле ничего не оставалось, как, кипя от возмущения и наглости парня, пропустить его вперед, что сразу же повлекло за собой отчаянные гудки машин, стоящих позади нее.

– Ты посмотри, что творится! И мне же они сигналят, как будто я специально задерживаю их на светофоре! А куда бы я, спрашивается, поехала, если этот ненормальный не мог, как положено, встать в очередь и проехать спокойно?! – своей тирадой она, было непонятно, то ли спрашивала у подруги, то ли озвучивала свои мысли.

– Ну, придурок! Что тут скажешь, – Лиля сочувственно покачала головой, посмотрела на подругу и в который раз подумала, что лично она вообще бы не смогла спокойно относиться к таким ситуациям, происходящим, к тому же, практически каждый день.

– А он симпатичный, тебе не показалось?

– Тебе показалось, – буркнула Леля.

– Да ладно, неужто будешь делать вид, что не заметила, как он тебе подмигивал? – улыбаясь подруге, спросила Лиля. – Прямо вот ни капельки не заметила?

– Еще не известно, кому он подмигивал, – включилась в игру Леля. – Если заметила, мы с тобой вдвоем едем в машине.

– Да ладно! Такие мажоры на меня никогда не западают. Я у них по фейс-контролю не прохожу, – Лиля уже откровенно издевалась над подругой, улыбаясь во весь рот. – Это ты у нас цветочная, нереально воздушная фея с платиновыми локонами и сиреневыми глазами, а я обычная.

– Конечно, не проходишь. Ты на себя давно смотрела? Ходишь как героиня страшилки для подростков, давно тебе говорю: перестань ты себя обряжать в эти черные хламиды и краситься как на хеллоуин. А то даже я скоро забуду, насколько ты привлекательная.

Лиля в ответ только высунула, дразнясь, язык и продолжала улыбаться, нисколько не обидевшись на эти слова.

– Да если бы ты нормально, как любая уважающая себя девушка, оделась и смыла свой индейский боевой раскрас, избавилась от этих крашеных черных волос, то я б на твоем фоне уже не смотрелась так привлекательно. Согласись?

– Нет уж, поражать дивной красотой – это твоя святая обязанность, – Лиля продолжала улыбаться. – А я, так уж и быть, побуду черненькой ведьмочкой.

– Ну, как хочешь, тебе решать! Хотя сейчас – то ты уже взрослая, и никого уже так явно не будет удивлять в тебе, как в детстве, сочетание черных глаз и светлых волос.