Вероника Крымова - Запасной жених

– Хорошо, только поторопись. Не хочу, чтобы родители узнали, что я согласилась уехать. Папенька готов уже наделать ужасных глупостей.

Я написала прощальное письмо и положила его на кровать. Лишь после этого спустилась в холл. Возле двери стоял мой ненавистный супруг. Когда он меня увидел, его ехидная рожа расплылась в улыбке.

– Миледи, вам чрезвычайно идет эта милая шляпка. Вероятно, пришлось изрядно погоняться за петухом, из хвоста которого были выдернуты эти великолепные зеленые перья.

– Благодарю за комплимент, но это был павлин. – Я гордо вздернула подбородок и походкой вдовствующей королевы-матери проследовала в ожидающий экипаж.

Возница соскочил с козел и распахнул передо мной лакированную черную дверцу.

– Моя горничная поедет со мной, – холодно сообщила я, втайне надеясь, что супруг не станет возражать.

Сантар промолчал. Неожиданно раздалось протяжное мяуканье.

– Что это? – Левая бровь милорда удивленно взлетела вверх.

– Мариелла, она не сможет без меня, – сказала я, и мы с Тессой переглянулись.

Служанка крепко прижимала к груди корзинку, внутри которой на мягкой шелковой подстилке сидела кошка.

– Хорошо, – наконец кивнул Сантар. – А что в сундуках? Надеюсь, не папенька с маменькой притаились?

Я вспыхнула и поджала губы.

– Там только одежда, шляпки и нижнее белье. Может, продемонстрировать? – с вызовом бросила я ему в лицо.

– Не торопитесь, у вас еще будет время, – сказал Сантар, загадочно улыбнувшись.

Я покраснела еще больше. Мы с Тессой уселись в карету, и я отдернула шторку на окне, чтобы в последний раз взглянуть на родной дом.

В карете воцарилась гнетущая тишина. Был слышен лишь только мерный стук колес о брусчатку мостовой, но и он прекратился, едва мы выехали на дорогу.

– Даже удивительно, – наконец заговорил Сантар. – Родители так спокойно отпустили вас со мной, без крика, шума и истерик.

– Они не опускали. – Я старалась не смотреть ему в лицо. Мы с Тессой расположились напротив моего ненавистного супруга на жесткой скамейке и, прижавшись друг к другу, сидели, словно две мышки. – Я не предупредила, что уезжаю.

– Вот даже как! – присвистнул Сантар. – Мне, значит, ожидать, что они сейчас с фанфарами, факелами и инквизиторами погонятся за нами?

– Я думаю, они заметят пропажу только к вечеру, и тогда пускаться в погоню будет поздно, – просто ответила я.

– И все же вы слишком спокойно дали согласие уехать, – отозвался мой супруг.

Он откинулся спиной на стенку кареты, и его голова совершенно скрылась в тени. Свет из окна не проникал глубже, поэтому я не могла разглядеть выражение его лица.

– А что мне оставалось делать? Милорд, вы погубили репутацию моей семьи, я уверена, уже вечером у нашего порога соберется толпа любопытных гостей. Всем интересно узнать, почему же так скоропалительно вышла замуж наследница Дерлингеров и главное – за кого. Мои родители умерли бы со стыда, если бы соседи и знакомые узнали в вас жестокого маньяка и преступника.

– А ехать в одной карете с убийцей для вас предпочтительнее? Может, я вывезу вас в лес и расчленю под ближайшим кустом, предварительно, конечно, задрав юбки и обесчестив раза три.

Уголки моего рта поползли вниз, а челюсть отвисла. Я напряглась, чувствуя, как горячая кровь разливается по всему телу. Пришлось помахать перчатками, пытаясь немного прогнать жар.

– Делайте что хотите, мне уже все равно. Я потеряла моего любимого Эштена, и жизнь уже не имеет смысла.

– Если вы леди Ликмирис хоть пальцем тронете, я вас поколочу, – незамедлительно отозвалась Тесса из своего угла.

– И чем же, позвольте узнать? – Сантар усмехнулся. – Забьете ридикюлем? Однажды мне пришлось драться с двумя вооруженными до зубов головорезами в морском порту Бертолии. Но даже в их голосах не было столько уверенности, когда они грозились оторвать мне голову. И, как видите, она на месте, а вот за сохранность некоторых частей тела моих противников ручаться не берусь.

Мы были одни наедине с этим мерзавцем. Захоти он исполнить свои грязные желания, ничто не смогло бы ему помешать. Хотя я была не совсем безоружна, на дне саквояжа лежал один из папиных пистолетов, который Тесса умыкнула из кабинета. Конечно, пороха там нет, но никто же этого не знает. В случае чего можно и припугнуть. Я судорожно вздохнула.

– Да не краснейте вы так и не бледнейте, чего доброго, сейчас грохнетесь в обморок. – Сантар участливо двинулся вперед, приоткрывая створку окна, чтобы впустить свежий воздух. – Кем бы вы меня ни считали, я не собираюсь вас обижать.

– Но вы же убили ту девушку… – Я замялась, подбирая слова. – В доме терпимости.

Сантар, услышав это заявление, заметно напрягся.

– Так вы знаете, за что меня судили, и согласились выйти замуж… Ликмирис, просто объясните, зачем вам понадобился этот брак, и я дам вам развод. Обещаю. Прямо сейчас разверну карету и передам папеньке с рук на руки.

На мгновение я замешкалась. Заманчивое предложение соперничало со страхом того, какую реакцию правда вызовет в этом непростом мужчине. Да, мы дали ему помилование, но в ту же ночь он мог расстаться с жизнью, возможно даже, не самым безболезненным способом. Открыть всю правду означало обрушить его гнев на мою семью, а этого я допустить не могу.

– Нет, – прошептала я пересохшими губами.

– Я все равно это выясню. – Сантар потерял ко мне интерес и молча перевел взгляд на пейзаж за оконцем.

Несмотря на переживания, удалось задремать. Но из объятий сна меня вырвал голос мужа:

– Остановимся на постоялом дворе. Лошади устали, да и нежным барышням нужен отдых.

– Мы чувствуем себя прекрасно, – запротестовала я.

Никогда не бывала в тавернах. Но слышала много плохого про эти злачные места. Там места скопления пьяниц и развратных женщин.

Сантар спрыгнул с подножки кареты. Учтиво протянутую ладонь я проигнорировала, о чем через мгновение горько пожалела. Нога соскользнула, и я полетела вниз. Но супруг успел меня подхватить и, придержав сильными руками за талию, прижал к себе. Я бы даже сказала, более крепко, чем того требовала ситуация.

– Благодарю, – сухо произнесла я и, освободившись от объятий, принялась отряхивать подол юбки.

Вопреки страхам внутри постоялого двора оказалось не так уж и плохо. За несколькими столами в тесном зале сидели усталые путники. Никаких вульгарных дам в кричащих нарядах не наблюдалось.

К нам подошла полная женщина в грубом полотняном платье и широко улыбнулась:

– Добро пожаловать, милорд. – Она даже сделала подобие книксена. – Вы как раз подоспели к ужину, сегодня у нас восхитительные перепелки с укропом. Языки проглотите от стряпни матушки Энни.