Елена Звёздная - Мертвые игры. Книга третья. О темных лордах и магии крови

– Та-а-ак, – напряженно произнес лорд Гаэр-аш.

И так же легко и естественно, словно использовал какое-нибудь легкое заклинание отпугивания слабенького умертвия, создал плетение Дакора – щит, способный сдерживать даже драконье пламя и стандартно выпивающий любого использовавшего его мага досуха. То есть маг, применивший плетение Дакора, обычно сразу после этого падал наземь как подкошенный и приходил в себя несколько суток. Гаэр-аш же продолжал стоять уверенно, оба невероятно сильных плетения на нем вообще никак не сказались.

На пламени тоже!

Синий огонь легко поглотил зримо видимое сетчатое плетение и приблизился к нам еще на шаг. Браслет на моей руке стал обжигающим! ИнСаар ответственно сигнализировал о приближающейся смертельной опасности и требовал убраться отсюда немедленно. И я бы с радостью согласилась с его требованием, если бы была возможность выскользнуть из огненного круга.

– Собери волосы, – вдруг приказал ставший еще более сосредоточенным и собранным лорд Гаэр-аш, – и сними халат.

Я, безропотно потянувшаяся к волосам, замерла, в ужасе глядя на ректора.

– Риаллин, – прошипел он, – сейчас не до твоих испуганных глазок. Если началось то, о чем я думаю, единственным шансом спасти тебя будет полное призвание огня и попытка перенести тебя в безопасное место. То, что на твоем теле появятся ожоги, уже, к сожалению, неизбежно, но если загорится халат, повреждений будет неизмеримо больше.

Он проговорил все это ледяным, повелительным, не допускающим даже тени моего неповиновения голосом, но я все равно не пошевелилась даже, продолжая все так же с ужасом смотреть на лорда Гаэр-аша. Некромант, глухо выругавшись, схватил меня за запястье, резко дернул, заставив подняться, и рванул ворот халата вниз, обнажая мои плечи…

И в то же мгновение огонь вокруг нас оглушающе взревел, словно дикий, безумно голодный зверь!

Застыли мы оба: я, в диком испуге придерживающая сползший халат на груди, и заметно потрясенный лорд Гаэр-аш, не отрывающий взгляда от едва одетой меня. Затем очень медленно, словно нехотя, он взглянул на дикое ревущее пламя, подобравшееся к нам уже вплотную, и еще более медленно, очень осторожно положил ладонь на мое обнаженное плечо…

Рев стал тише.

Совершенно непонятным, нелогичным, жутким образом огонь прекратил полыхать столь интенсивно, словно замер в ожидании.

– А вот это уже интересно, – задумчиво произнес ректор.

И рука его плавно двинулась к моей шее, чтобы, поднявшись по ней, прикоснуться большим пальцем к моим губам…

Рев пламени стих.

Очень медленно, неотрывно глядя в мои широко распахнутые от ужаса глаза, лорд Гаэр-аш убрал руку, перестав меня касаться.

И огонь стремительно начал разрастаться, заполняя всю комнату, поджигая оставленные на столе листы бумаги, подбираясь еще ближе к нам…

– Так, – голос главы Некроса был очень спокоен и звучал даже как-то отстраненно, – а теперь без слез, истерик и возражений обними меня.

Я стояла, все так же в ужасе глядя на некроманта и боясь пошевелиться. Потому что это огонь стих, едва ректор ко мне прикоснулся, а вот артефакт при его прикосновении раскалился, практически сжигая кожу на моем запястье, силясь предупредить об опасности, причин которой я не могла понять.

– Риаллин, – с нажимом произнес ректор, – я сказал без истерик и возражений обними меня. Сейчас.

Нервно огляделась – растекшийся в воздухе огонь набирал силу, грозя спалить тут все дотла. Но едва я, подчинившись приказу, обняла напряженного настолько, что он казался каменным, лорда Гаэр-аша, кожу под браслетом обожгло жуткой болью. Столь сильной, что я с трудом сдержала крик. ИнСаар настойчиво требовал остановиться, прекратить то, что было неправильным, грозящим мне страшной опасностью, иначе браслет не реагировал бы так. Но огонь вокруг нас начал медленно стихать, уменьшаясь, растворяясь в воздухе, рассеиваясь пласт за пластом. И исчез окончательно, едва лорд Гаэр-аш бережно обнял меня, с нежностью прижав к своему телу.

Я очень отстраненно ощущала тепло его сжавших меня рук, едва ли чувствовала те легкие поцелуи, которыми некромант покрывал мои волосы, успокаиваясь после произошедшего и пытаясь успокоить меня.

Но никакое спокойствие на меня не снисходило. Я чувствовала только дикую боль от сожженной кожи на запястье, похолодевший и ставший каким-то безжизненным браслет и осознание чего-то непоправимого и уже свершившегося, что неожиданной пустотой разливалось в груди.

Словно я что-то теряла. Стремительно и безвозвратно. Что-то настолько важное, что пустота, медленно расползающаяся внутри меня, причиняла практически боль.

– Риаллин, успокойся, уже все закончилось, в дальнейшем постараюсь держаться подальше от тебя, и подобное тебе больше не придется наблюдать, обещаю, – произнес лорд Гаэр-аш.

Едва ли я расслышала его слова.

Странная пустота внутри меня становилась все больше и больше, какая-то сосущая, давящая, она разрасталась, будто степной пожар, оставляющий после себя только черную выжженную землю…

– Риа? – Ректор, взяв за подбородок, заставил взглянуть на него, и во взгляде его вновь нормальных глаз промелькнула тревога. – Риа, что с тобой?

Я не знала, лишь отчетливо ощущала – что-то страшное.

– Девочка моя, ты меня слышишь? – напряженно спросил глава Некроса.

Слышала. Очень отдаленно, как прозвучавший где-то вдали раскат грома в вечернем небе…

– Я настолько сильно тебя испугал? Риа? Не молчи, пожалуйста. – Ректор с тревогой вглядывался в мое лицо. – Да что с тобой?

И словно в ответ на его вопрос, в сознании росчерком молнии вспыхнули слова Норта: «У тебя магия на нулевом уровне, фактически на пределе».

– Нет… – в отчаянии простонала я, начиная осознавать, что происходит, – нет, Тьма, пожалуйста… нет…

Вырвавшись из объятий Гаэр-аша, дрожащими пальцами попыталась расстегнуть браслет, понимая, что он продолжает тянуть магию, восстанавливая свой резерв, и не смогла… Пальцы соскользнули, не сумев подцепить замочек, а я начала падать, чувствуя, как начинает гореть все внутри.

Выгорание – очень точный термин…

Я никогда не могла понять, почему именно так называют потерю магии… теперь почувствовала на себе…

Тьма, за что?!

Тьма, словно желая дать мне ответ на вопрос, стремительно накатила, укутывая, убаюкивая, унося боль, что нестерпимо жгла в груди…

Мне снился сон. Один из тех добрых светлых снов о жизни с дядей Тадором, после которых весь день хотелось улыбаться. Во сне я, поджав босые ноги, сидела на теплом камне, держа потрепанную временем книгу на коленях, а дядя Тадор лежал в траве рядом и, глядя в небо на проплывающие пушистые облака, задумчиво жевал травинку, ожидая моих вопросов по прочитанному материалу.