Лили Варнас - Принцами надо делиться!

– Правда? Не могу представить, если честно. Я же не колдунья.

Мальчик грустно кивнул:

– Как будто разговариваешь с человеком и пытаешься сделать так, чтобы он не заметил, что у тебя есть голова.

Вот бедняга. Подстраивается под всяких расистов и страдает от этого.

– Марко, ты можешь меня не стесняться. Не надо иллюзий.

– Вы очень добры, миледи.

Хотя он старался держаться и не выдавать собственных эмоций, его хвост предательски завилял. Словно передо мной благовоспитанный ретривер, милый, как все щеночки.

– Я просто хотел узнать, как у вас дела. Нравится ли вам здесь? Не обижают ли?

Я села на дрогнувшую, как большое желе, кровать и похлопала по покрывалу, приглашая пажа присесть.

– Приземляйся, все тебе расскажу, – в этот момент у меня родилась многообещающая идея. – Только, пока не забыла, спрошу: за что невесту могут дисквалифицировать?

Марко сел. С опаской, будто боялся, что матрас его поглотит.

– Дисквалифицировать? – Он в задумчивости почесал переносицу. – Вам это не грозит.

– И все же?

– Если дева не чиста. – Мальчик деловито загнул палец.

Не ожидала, что собственная девственность так меня подставит.

– Если невеста позорит себя своим поведением, – загнул второй.

Нет, я морально не готова изображать из себя шлюху. И в драку не полезу – заклинания из «Гарри Поттера» меня не спасут.

– Если она сделала что-то ужасное. – Марко загнул третий палец и вновь погрузился в свои мысли. – Конюшню там подожгла, чтобы избежать конного состязания, или серьги у кого-то украла… Хм… Больше случаев не припомню.

– Ладно, не переживай. Мне и так у вас весело. Сначала меня похитил Ирвин…

Так-так-так. Я обязательно что-нибудь придумаю.

В итоге план мой оригинальностью не блистал.

Я всегда была хорошей девочкой. Не пила, не курила, стены непристойными надписями не разрисовывала. Бывало, в силу юного возраста шалила или вредничала, но никогда не совершала ничего уголовно наказуемого. И все же мне надо перебороть себя и пойти на преступление. Поджог конюшни – дело серьезное, только коняшек жалко, поэтому лучше придумать что-нибудь другое. Жертвы нам ни к чему. Думай, думай… О! Марко говорил, что одну дамочку убрали из списка участников за кражу сережек. Что мешает мне поступить так же? Кроме воспитания, разумеется. Ничего, переживу, это лучше, чем убивать королевских скакунов или вешаться на первого попавшегося мужика с воплем: «Возьми меня!» Несколько минут позора я перетерплю, главное, что меня вернут домой, а пропажу отдадут хозяйке. Всем будет хорошо.

Волнуясь, как перед сложным экзаменом, я бродила по коридорам и воровато касалась то одной двери, то другой. Заперто… Заперто… Я малодушно радовалась этому, так как оттягивала задуманное, и вот одна дверь наконец поддалась. Я обернулась – далеко меня занесло, но возвращаться нельзя!

Все, деваться некуда.

Вошла в маленькую, явно дамскую гостиную и повертела головой. Столько всего красивого! Беда в том, что ничего этого не утащишь. Подсвечник в виде оленя с ветвистыми рогами с виду казался невесомым, а на деле был как хорошая гиря. Диванная подушечка с кисточками подходила мне по весу, но, минуточку, это ж какой надо быть идиоткой, чтобы спереть подушку? В надежде на более весомую добычу я проникла в смежную комнату. Спальня! А это вход в гардеробную. Прекрасно, сейчас схвачу бусики или пару колечек и смоюсь.

Вор из меня получился аховый. Хозяйка апартаментов не разбрасывала свои украшения, чем грешат многие представительницы нашего пола. Я не нашла даже шкатулки с бижутерией. Странно. Либо эта дама не любит побрякушки, либо очень хитро их прячет. Повертев в руках костяной гребень, я вздохнула, положила его на место и направила стопы к гардеробной. Не сопру, так платье испорчу. Грех большой, а куда деваться?

И здесь идеальный порядок. Все на вешалочках, на полочках. Блин, даже если я что-то отсюда заберу, не факт, что пропажу быстро обнаружат.

Я вздрогнула, найдя идеальный вариант. На свободной от полок стене висело платье. Рядом на маленькой тумбочке лежал свернутый пояс, под ней на подставочке стояла пара туфель. Они были замшевые с бантиками, на низком каблучке-рюмочке. Видимо, живущая в этих покоях женщина приготовила этот комплект одежды, чтобы вскоре в него облачиться. Отлично, тогда она быстро поймет, что что-то не так.

Прокручивая в уме песню про лабутены, я взяла обе туфли и, поборов желание их померить, направилась к выходу.

Гвендолин, герцогиня Армельская

Гвендолин в ужасе замерла на пороге своей гардеробной. После библиотечной башни она немного погуляла в саду, поплакала, успокоилась, опять поплакала и еще раз успокоилась, но уже окончательно. И вот что она видит перед собой? Воровку!

– Простите, – робко сказала герцогиня. – Это мои туфли. Не могли бы вы положить их на место?

Воровка тоже растерялась, посмотрела на туфельки, потом на Гвен и, дернувшись, кивнула.

– Да, конечно. Прошу прощения, это случайно вышло. Я не хотела.

Она вернула туфли на подушечку под вешалкой с платьем для вечернего приема. Гвен с затаенным интересом изучала незнакомку: та самая иномирянка в короткой кофточке и нелепо узких штанах. Растрепанные длинные волосы свободной волной падали на узкие острые плечи. До крайности неприличный вид, хотя пару раз Гвен видела иномирянок похуже этой, но стало как-то не по себе от того, что они наедине, и, если незнакомке придет в голову что-то недоброе, Гвен не успеет позвать на помощь.

Поэтому она срывающимся голосом предупредила:

– Если вы замыслили что-то нехорошее, я буду кричать, тогда вас отправят в подземелье.

Вообще-то в подземелье давно никого не отправляли, а уж тем более кандидаток в будущие королевы, но Гвен показалось, что слова должны были прозвучать… угрожающе.

– Не надо подземелья! – испугалась воровка. – Я готова сдаться, пусть меня дисквалифицируют, и разойдемся по домам. Хорошо? Мы же сможем как-то договориться? Мне и туфли не нужны, правда. Просто лошадок жалко было.

– Лошадок? – совсем растерялась Гвендолин. – А что с лошадками?

Девушка тяжело вздохнула, махнула рукой и сказала:

– Долго объяснять… Зовите стражу или кто тут у вас есть?

Гвен неуверенно оглянулась на дверь. Если она закричит, стража появится в тот же миг – король тщательно заботился о безопасности своей осиротевшей воспитанницы. Но девушка в странном наряде выглядела такой несчастной, что Гвен не устояла.

– Давайте присядем и выпьем чаю, – предложила она и трижды хлопнула в ладоши. В комнату в ту же секунду заглянула служанка, как будто все это время стояла за углом и ждала сигнала. Платье на ней мгновенно стало светло-голубым, в тон обитым тканью стенам гардеробной, только ярко-рыжие волосы выделялись на общем фоне.