Оксана Гринберга - Королева. Выжить и не свихнуться

Серьги, колье, диадема, похожая на корону, возложенную на голову в Вестминстерском аббатстве, и – здравствуйте, я – Лиза, королева Англии!

Обед в огромном зале дворца прошел так себе. Нервно, одним словом. В бурных изъявлениях радости со стороны придворных и постоянных здравицах, которые меня крайне смущали. Я улыбалась и кивала, словно заведенная. Вскоре разболелась шея, улыбка прижилась на лице, словно мне сделали пластическую операцию по ее внедрению.

Наконец, все расселись. Я заняла место во главе стола, составленного в виде буквы «П». Справа от меня устроился Уильям Сесил, слева отвели место Роджеру, подозреваю, крайне смущенному оказанной ему честью. На него, определенно, пялились ничуть не меньше, чем на меня. Неужели сочли новым фаворитом королевы? Потому что старому – Роберту Дадли, сокрушительно красивому в черном наряде с белым воротником-фрезой, подчеркивающим смуглоту его лица, – места рядом со мной не нашлось! Я все время чувствовала его пристальный взгляд. Кажется, смотрел он не только на меня, но еще и на Эшама. Нехорошо так смотрел!..

Пожалела, что рядом со мной нет Кэти, но фрейлины сидели за отдельным столом. Зазвучала негромкая музыка, которую иногда перебивали голоса и смех – оказалось, еще какой-то народ толпился у входа в зал – то ли им не хватило места, то ли не прошли фейс-контроль. Тут слуги стали подносить к моему столу блюда, становясь передо мной на одно колено.

– Роджер, – прошипела я, чувствуя себя в полной растерянности. – Что мне со всем этим делать?

– Берите, сколько пожелаете, – тут же отозвался личный секретарь, – а оставшееся отправьте кому-нибудь за столом!

Я ужаснулась:

– И кому мне отправить пирог с олениной?

– Можно на тот конец, маркизу Пембруку. Он большой любитель охоты.

Еду все несли и несли. Рыба, мясо, рыба, мясо, снова мясо… Я чувствовала себя начальником общепита, ответственным за то, чтобы столики не пустовали. Графу Арунделу послала овощи – говорят, полезно для здоровья; маркизу Винчестеру – дичь, уж больно фамилия харизматичная. Лорду Дадли тоже отправила мясное блюдо, чтобы перестал пялиться на меня так плотоядно. Ну и дальше по списку…

Самой мне было не до еды, от вина я тоже отказалась. При одном взгляде на наполненный бокал тут же почувствовала недомогание, сродни тому, что терзало меня последние три дня. Помню, однажды я отравилась в ресторане, потом месяц рыбу видеть не могла. Может, прежней королеве подсыпали яд именно в вино?

Предаваться размышлениям мне не позволили. Музыка становилась все настойчивее и настойчивее, и, с моего разрешения, начались танцы. Тем временем я была занята беседой с послом Испании графом Ферией, причем на его родном языке. Оказалось, я не только свободно понимала испанца, но и отвечала без запинки.

Посол был колоритен. Черный с золотом костюм великолепно сидел на крепкой фигуре. Белоснежные кружева тончайшей работы украшали его манжеты. Белый воротник подчеркивал смуглый цвет лица графа. Я бы назвала его симпатичным, если бы не большой нос и не пугающие демоническим блеском черные глаза. Он давил на меня взглядом, потому что, подозреваю, главной его задачей было уговорить королеву Елизавету выйти замуж за своего короля. И он принялся за работу с решимостью выполнить ее любым способом.

Для начала граф Ферия заверил меня, что Филипп II от любви ко мне давно потерял не только голову, но еще и аппетит вместе с интересом к жизни. Бедный король не находил себе места, охваченный страстным томлением настолько сильным, что придворные опасались за его жизнь. Я чуть было не подавилась водой в бокале, которую пила вместо вина. Если не подводит память, то страстное томление, каким бы сильным оно ни было, Филипп благополучно преодолел и уже через несколько лет твердой рукой направил Великую армаду к берегам Англии.

– Мой король покровительствовал вам всю вашу жизнь! – гнул свою линию граф. – Надеюсь, вы помните, что именно он уговорил королеву Марию, вашу сестру и свою покойную супругу, освободить вас из Тауэра…

Вот это да! Выходило, Филипп II уже был королем Англии, и, сдается мне, ему понравилось.

– Дорогой граф, – сладко улыбнулась послу, и секундой позже мужчина подвинулся ближе, словно я собиралась нашептать ему на ушко военные тайны.

Затем еще ближе, чуть было не уткнувшись носом в квадратный вырез моего платья. Я пожалела, что прозрачная вставка из тонкой материи, начинавшаяся от ворота и собиравшаяся на зеленую ленту у шеи, слишком уж прозрачная. Или граф уполномочен донести королю о наличии или отсутствии груди у королевы Англии?

– Сейчас не лучшее время для разговора о таких серьезных вещах! – заявила ему. – Я только что встала с постели после болезни, и у меня совершенно нет желания думать о государственных делах. Давайте же веселиться!

И кокетливо захлопала ресницами. Пусть считает, что английская королева – дура! Правда, веселиться, как предлагала графу, у меня не получалось, хотя заигравшая мелодия к тому располагала – будоражила кровь и вызвала улыбку, тянула размяться и стряхнуть оцепенение, возникшее из-за долгого сидения за столом.

Тут я заметила направлявшегося ко мне лорда Дадли. Его мне только не хватало для полного счастья!

– Играют вольту, моя королева! – произнес он, улыбаясь, и опустился передо мной на колено. Протянул руку: – Позвольте! – Затем добавил негромко: – Наш танец, Елизавета.

Вольта! Но…

– Не надо, Роберт, – покачала головой и тут же увидела, как вспыхнули недоверием темные глаза. Кажется, он ожидал чего угодно, только не отказа.

– Прошу вас!

– Не сегодня. В другой раз, лорд Дадли!

По столам, отравляя атмосферу обеденного зала, побежал злорадный шепоток. Мне стало жаль фаворита прежней королевы, но… Я понятия не имела, как танцуют эту проклятую вольту!

– Неужели лорду Дадли наконец-таки указали на его место? – картинно удивился граф Ферия и с преувеличенным интересом уставился на Роджера Эшама. В глазах испанца все же промелькнул огонек недоумения. На романтического красавца, способного разбить сердце молодой королевы, учитель из Хэтфилда явно не тянул.

Но я промолчала. Кажется, при дворе решили, что королева сменила красавчика конюшего на своего бывшего учителя. Интересный получается расклад! Удобный для меня – щекотливый для Роджера. К тому же, я видела обручальное кольцо у него на пальце.

Что скажет его жена?

Поговорить с Роджером Эшамом мне так и не удалось, потому что сразу после того, как меня покинул испанский посол, еще двое рискнули пригласить королеву на танец. Одним из них был настойчивый граф Арундел, который даже особо и не расстроился из-за отказа, а второй – светловолосый мужчина лет тридцати в бордовом камзоле и смешных штанах, к виду которых, впрочем, я уже стала привыкать.