Оксана Головина - Академия Арфен. Корона Эллгаров

Ивар почувствовал, что вспыхнул до кончиков ушей. Проклятье! Как это может быть правдой? Амбрус Берталан, ректор академии Венкэль, всегда поражал своим величественным видом. Стоило ему показаться в залах академии, как ученики замирали, глядя на него украдкой. О том, чтобы так запросто войти в ректорский кабинет, да еще и сидеть за одним столом с хозяином академии, и речи быть не могло. Для большинства, впрочем. Но поскольку Айла Броган была под покровительством короля, ее сыну пару раз выпадала такая честь.

Ивар сел на скрипнувший стул и старался держаться ровно, сохраняя остатки собственного достоинства. И этот человек мог называть себя ректором? Почему брат так отзывался о нем? Почему было столько восхищения в словах Рейна?

Элазар сел в свое кресло и отодвинул чертежи в сторону, глядя на гостя. Он, конечно, предполагал причину появления в этом кабинете младшего Брогана, но похоже, что юноша решился на этот поступок самостоятельно. И Ивар весьма спешил, судя по испачканной одежде. Кому богами даны крылья, те порой не ценят своих ног. Любопытно было услышать мнение самого юноши по поводу сегодняшнего визита.

– Я прошу прощения за мой поспешный вывод, – глухо проговорил Броган, заставляя себя посмотреть на ректора.

Да уж, замечательное начало. Так и вылететь недолго, даже не будучи зачисленным. Стоило придержать язык, пока не разведает тут все.

– Я принимаю ваши извинения, – улыбнулся Элазар. Он откинулся на спинку кресла, вновь складывая руки на груди. – Что же привело вас в Арфен?

– Полагаю, вам известно, что из-за некоторых… обстоятельств произошла путаница. Мой брат был зачислен по ошибке.

Ивар закусил губу, подбирая слова. Проклятье! Почему в его голове все звучало так складно, а произнести вслух не удавалось?

– Я намерен исправить это упущение, – серьезно добавил молодой человек.

Саргон медленно кивнул, не сводя взгляда со своего нового ученика. Вот как? Решил место брата занять?

– Позвольте поинтересоваться, как отнеслась к данному решению леди Айла? – спросил ректор.

Ему вовсе не хотелось, чтобы вслед за сыном нагрянула мать семейства. Остановить Брогана-старшего было делом немыслимым, поэтому в данном случае оставалось только смириться и ждать бури.

– Полагаю, леди Айла может быть спокойна, поскольку теперь все обстоит так, как и должно быть. – Голос Ивара дрогнул. Ректор нахмурился.

– Ваша мать будет обеспокоена.

Юноша поднялся, не выдерживая больше этого разговора. Горяч, как и брат, подумалось Саргону, и слишком порядочен, что принесет ему немало бед.

– Я лишь исполнил ее желание. Сын не должен позволять матери произносить эти слова. Он должен сам почувствовать, когда нужно уйти, – спокойно говорил Ивар, уверенный, что сидящему перед ним мужчине ни за что не догадаться о той буре чувств, которая бушевала у него в груди.

Саргон видел, как юноша сжимает кулаки и как нагрелся окружающий воздух от его жаркого дыхания, но решил подыграть и остаться невозмутимым. Ах, Айла… Два Брогана просто не могут находиться на одной земле. Что задумали боги, когда наградили эту женщину такими сыновьями?

– Я согласен с вашими словами. – Элазар встал следом за учеником. – Для вас настало время принимать самостоятельные решения. Но я прошу еще раз подумать о вашем желании обучаться в этих стенах. Я наслышан о ваших успехах в Венкэль. На проходящем в этом году турнире между академиями Грахеймна вы вышли победителем.

Ивар только молча хмыкнул. Его награда валялась где-то на одном из полей Раегдана. Он зашвырнул ее несколько дней назад и не собирался искать. Берталан с удовольствием сотрет его имя из памяти, из всех записей академии, дабы не позорить честь своего заведения. Теперь он ничтожество в глазах сокурсников.

– Я уже достаточно думал. И принял решение, – ответил Броган, упрямо глядя на ректора.

– Тогда – добро пожаловать, Ивар Броган, – улыбнулся Саргон. – Вам стоит обратиться к нашему достопочтенному проректору, Аристакесу Вардвану, и получить у него дальнейшие инструкции. Его кабинет находится немного дальше по коридору. Вы не потеряетесь.

– Благодарю! – Юноша склонил голову, сжимая губы в тонкую линию.

Он принят – это самое главное. Остальное мелочи. Какие вообще могут быть сложности?

– То есть как – сам? – Ивар оглушенно смотрел на проректора, крутившего в руках умбелик с его расписанием.

– А так, юноша, – с удовольствием произнес Аристакес, – на собственных двух ногах. Вот этими руками берете форму у нашей славной Ибтихаль, затем отправляетесь в Белую башню и получаете книги. Советую быть почтительным с хранителем библиотеки.

– Понял, – заставил себя ответить Броган.

– Затем о-очень тщательно изучаете устав академии. Я проверю ваши знания перед отбоем.

Вардван блеснул черными глазами и выдвинул один из ящиков своего стола, за которым сидел. Он извлек на свет некое широкое кольцо, напоминавшее ошейник, и бережно положил его перед собой.

– Что это, хотите вы спросить? Наследие вашего брата. Как хорошо, что я велел выгравировать на нем одну лишь фамилию. Удобно, согласитесь?

– Вы хотите сказать, что в академии используются кольца смирения?! – Возмущению Ивара не было предела, молодой человек нервно одернул рубашку. – Это оковы, предназначенные для конвоирования преступников!

– У нас один поставщик. Достались за полцены, – невозмутимо объяснил маг. – Полагаю, вам еще предстоит с этим познакомиться.

– Что вы подразумеваете под этими словами? – процедил сквозь зубы Ивар, из последних сил стараясь быть почтительным.

– Здесь не носят масок, Ивар Броган. А обуздать истинное обличье порой способно лишь это, – проректор пальцами оттолкнул от себя кольцо, – порой для того, чтоб спастись от собственного зверя. Вам, как двуликому, это должно быть известно. Ступайте, не стоит зря тратить время.

Вардван протянул ученику расписание.

– Благодарю, – глухо ответил юноша и, стискивая в руке свиток, поспешил покинуть кабинет.

– Броган! – нагнал его голос мага у самых дверей.

Ивар притормозил и обернулся.

– У меня входит в привычку повторять это, но вы знаете, каков девиз академии?

– «Учиться дозволено и у врага», – отозвался дракон.

И что за слова? Он заметил их еще в нижнем зале, при входе. Буквы были высечены над огромной аркой.

– Не ошибусь, если скажу, что вам нужно чаще повторять его про себя.

– Отчего же? – сухо поинтересовался Броган.

– Знаете, местный народец, ворке, несчастный соседством с нами, по своей вере считает гордыню одним из величайших грехов, – мрачно сказал проректор. – Ступайте, Броган. Чем реже вы будете попадаться мне на глаза, тем лучше.