Дарья Быкова - Вербера. Ветер Перемен

Метаморф может принять любое обличье, но то, которое ещё не принимал, требует подготовки. Надо хорошо представить, что должно получиться, каждую свою часть, во всех деталях. Я не хочу становиться воробьём или голубем – меня сцапает какой-нибудь орёл или коршун раньше, чем я доберусь до паладина. А вот хищной птицей я пока ни разу не была… Так что минут двадцать я трачу, придумывая себе вид. И только после этого преодолеваю забор вокруг города, не поленившись пролететь над южными воротами и понаблюдать за суетой – там уже снуют инквизиторы, и направляюсь на поиски хозяина. Чтоб ему память и остатки силы отшибло!

Увы, ничего паладину не отшибло, даже, кажется, чувство собственной важности не особо пострадало. Я нашла его через полчаса после вылета, и теперь кружу сверху, не собираясь спускаться. Даже интересно, он меня уже почуял, или у него просто совершенно нет чувства времени, и он не знает, что час прошёл?..

Рравеш идёт на запад, минуя ближайшие деревни, хотя я была уверена, что он зайдёт разжиться одеждой и припасами. Впрочем, оказаться как можно дальше – сейчас самое важное. Интересно, как они будут его ловить, если он в курсе всех их хитростей?

Через несколько часов паладин жестом приказывает мне спускаться, не соизволив даже поднять взгляд, чтобы убедиться, что я ещё следую за ним. А впрочем, куда я денусь? Сложив крылья, резко падаю вниз, нарочно пикирую перед самым лицом лорда, и усаживаюсь на сухое поваленное дерево. Рравеш, надо отдать ему должное, даже не шелохнулся.

– Прими истинный облик, – приказывает он.

Я медлю, прикидывая, с какого обличья лучше начать этот раунд, и горло тут же сжимает ледяная колючая петля. Лорд нетерпелив. Но зато в мою сторону летит плащ. Любопытно. Лорд считает, что единственная проблема во всём этом – излишняя стыдливость?

Копирую облик Рравеша, не удержавшись от мелкого хулиганства – нос делаю длиннее – прямо на глазах у паладина он ползёт вперёд, зубы кривыми, уши оттопыриваются…

Лорд раздражённо дёргает бровью, и мне опять больно. На этот раз уже сильнее.

– Так теперь благодарят за спасение жизни в высшем свете? – сипло выплёвываю, держась за горло и намеренно утрируя причинённый ущерб.

Полученным обликом – как на балу, лорд тоже не доволен – щурится зло, но пока не дёргает за поводок. Спрашивает:

– Что ты сделала на балу? Почему меня к тебе так тянуло?

Посылаю лорду удивлённый взгляд.

– Я ничего не делала. У вас просто вкус странный, – наверное, глупо огрызаться и доводить лорда до точки кипения, но сдаться на милость борца с нечистью – ничуть не лучше.

– А почему теперь не тянет? – интересуется он, вроде даже и не столько зло, сколько насмешливо.

– Одумались, – максимально серьёзно предполагаю я. – Как известно, лучшее средство от любви с первого взгляда – внимательно посмотреть второй!

– Кто твой предыдущий хозяин, метаморф? – меняет тему лорд. Нет, надеяться, что паладин отступится хоть от одного вопроса, не приходится. Скорее, нащупывает, с чего начать. Где самое больное.

Я с тоской оглядываюсь – солнце уже почти коснулось края земли, скоро начнёт темнеть, а в выбранном моим новым хозяином для допроса месте нет даже пространства для костра – сплошь деревья, да огромная, с человеческий рост, широкая кочка, покрытая мхом и травой… Что ему именно сейчас приспичило выяснять? Хочет избавиться?..

– Поклянись меня отпустить, и я всё честно расскажу, – предлагаю без особой надежды, переходя на “ты”, раз уж и паладин не утруждает себя церемониями.

Лорд крайне неприятно смеётся – сухо и зло.

– Нечисть я отпускаю только на тот свет, метаморф. Так что тебе лучше не торопиться. И ты в любом случае не в том положении, чтобы ставить условия.

Я сдерживаю нервный смешок. Если отвлечься от моей незавидной ситуации, сам паладин тоже не сказать, что на коне…

– Интересно, – зачем-то говорю я, – инквизиторы признались, что потеряли вас, или торжественно казнили кого-то невинного? Как у вас, воинов света, принято?

Всё тело обжигает болью – словно удар хлыста. Стараюсь молчать, но от шипения не удерживаюсь. Нет, я и не думала, что лорд такое спустит. Не знаю, зачем сказала… Странно только, что наказание настолько короткое.

– Ты же всё равно в итоге всё мне расскажешь, – устало говорит лорд и кривится, словно это в его тело только что впивались тысячи невидимых иголок… – Любишь боль?

– Жизнь люблю, – огрызаюсь и продолжаю стоять на своём: – Расскажу в обмен на свободу.

На секунду мне кажется, что меня ждёт наказание длиной в целую ночь – в глазах паладина всё, что угодно, но только не жалость, да и благодарности там не сыскать, но Рравеш молча отворачивается к большой зелёной кочке, водит по ней рукой, словно, что-то выискивая… и, видимо, находит – в кочке отворяется дверь.

– Не в истинном облике даже не пытайся зайти, – бросает, не оборачиваясь.

Я смотрю на захлопнувшуюся дверь потайного лесного домика для паладинов и инквизиторов, зачем-то поправляю на себе плащ и недоумённо моргаю. Всё? Это правда на сегодня всё?

Разумеется, внутрь я не пошла, да паладин, уверена, и не рассчитывал. Просто любезно предостерёг, что место принадлежит Инквизиции и, значит, от всякой нечисти надёжно защищено. Но я бы в любом случае не стала заходить – что я там забыла, в крайне ограниченном пространстве, в обществе борца с нечистью?

Перекинувшись в большую кошку, взобралась на дерево и удобно там устроилась. Хотелось, конечно, есть, но не настолько чтобы отправиться на охоту и разводить костёр… я даже идти пить поленилась – настолько устала.

Утром, ещё до рассвета, Рравеш будит меня, дёрнув за хвост, и даёт одежду и обувь. Всё это – и то, что дёргает за хвост, а не за поводок, и то, что дал одежду, пусть она и рассчитана на среднестатистического мужчину, а не на девушку, кажется мне добрым знаком. Не желая демонстрировать лишнего, я остаюсь всё в том же облике, что и на балу, разве что подрастив размер ноги – одежду можно перехватить поясом, а вот падающие сапоги так просто не подвяжешь…

– Тебе нужна моя помощь, паладин, а мне свобода, – говорю минут через двадцать пути. – Давай договариваться.

– Ты кровно заинтересована в моей долгой и счастливой жизни, метаморф. О чём с тобой договариваться? – хмыкает лорд.

– Я заинтересована в том, чтобы твоё тело жило, а разум спал, паладин. Устроит ли тебя такая жизнь?

Я не блефую, разве что чуть-чуть. Сейчас, когда из всей былой силы у лорда в руках лишь мой поводок, он беззащитен перед ядами, а уж найти лишающий разума и подсыпать – я смогу. Ну или нанять пару менталистов…

Паладин зыркает недобро, но крыть ему нечем. Требовать клятву под страхом смерти бесполезно – боги, к счастью, не слепы. Тому, кто под ножом у горла клялся, никакой кары за нарушение не будет. Как бы тому, кто нож приставал, не досталось…