Наталья Мустафина - Свадьба леди Клайв

– Кое чего не хватает.

– Да ну и чего же, по-твоему не хватает?

Подражая брату, Седрик заговорил точно таким же тоном, каким до этого говорил Уилл:

– Во-первых, ты не одним словом не обмолвился о любви. Во-вторых все-таки еще раз напоминаю, она моя невеста, ты уверен, что она примет твое предложение?

Уилл сложившись пополам, упал на камень, буквально катаясь по нему, зашелся безудержным смехом. Молча, наблюдая за ними со стороны Уйэкфилд внимательно прислушивался к каждому слову братьев, досадливо глядя на развеселившегося Уилла с возмущением покачивая головой, предусмотрительно отошел в сторону потирая ладони, он испытывал нестерпимое желание дать старшему хорошую оплеуху.

– О любви?

Уилл просто стонал от хохота, вдруг резко оборвав смех, в миг стал совершенно серьезным, зло, сощурив глаза, презрительно заговорил:

– Что ты можешь знать о любви, красавчик, наш? Единственное, как наслышан, ты бесподобен в постели, отдаю должное, что-бы добиться таких успехов в твоем возрасте тебе, конечно, пришлось изрядно постараться, ну так и продолжай скакать из одной постели в другую. Только подумай если, не дай Бог женишься, боюсь, половина дам при дворе, не выдержат и умрут с горя. Открою тебе тайну быть любовником и любить совершенно разные вещи.

Все сильнее раздражаясь, Седрик медленно наклонил голову, затем резко вскинул, тряхнув шикарной гривой вьющихся волос, глядя на брата с нарастающим напряжением в голосе возразил:

– После нашей встречи с Агнессой при дворе я полностью прекратил все свои связи.

Уилл цинично улыбнулся и удовлетворенно кивнул головой:

– Ну, спасибо хоть пояснил, а то никак не мог понять почему все дамы при дворе ходят с траурными лицами.

Он отлично знал взрывной характер Седрика и видел, что тот уже находится на пределе, и из последних сил сдерживает себя и тем не менее намеренно продолжал дразнить, явно поставив перед собой цель спровоцировать ссору.

– Я так и не услышал ответ на мой вопрос. Ты любишь Агнессу? Почему ты так уверен, что она выйдет за тебя?

Уилл сморщился как от зубной боли и совсем неожиданно заговорил голосом, в котором вдруг отчетливо зазвучали ноты душевного страдания:

– Любовь – Фыркнул презрительно – Даже смешно произносить это слово, нет – Мотнул головой – Вернее противно. Почему все так стремятся, чуть ли не каждый свой поступок, иногда даже самый отвратительный, прикрыть этим словом и ведь никому даже не важно, что в результате возможно кто-то будет страдать всю свою жизнь?

Уйэкфилд, казалось, не находил себе места, кожа на скулах его лица заметно натянулась, прикрыв глаза застонал в голос, непонятно почему, но было очевидно, что этот невольный вздох их наставника внезапно охладил Уилла, на несколько секунд он замер, уперев взгляд в землю, затем медленно поднял глаза, переводя их на рыцаря, набрал полную грудь воздуха и громко выдохнул, устало, подняв руку, равнодушно махнул, поднимаясь с валуна. Считая разговор не оконченным Седрик настойчиво потребовал:

– Не понимаю о чем, вообще разговор? Ты не можешь ответить или не хочешь?

Лениво тряхнув головой, Уилл перевел взгляд на брата и безразличным голосом отрезал:

– Надеюсь, и никогда не поймешь. А по поводу Агнессы предоставим самой даме сделать выбор, хоть с этим думаю не будешь спорить?

Седрик в замешательстве смотрел на брата, за время их разговора настроение того успело несколько раз поменяться, он все еще пока не мог до конца поверить, что Уилл говорит вполне серьезно, ничего не ответив на вполне разумное решение молча подошел к коню, проверяя подпругу. Старший брат продолжал внимательно следить за ним и вдруг неожиданно громко рассмеялся:

– Ох, как же я мог забыть ты, же твердо уверен, что неотразим. Все хочу спросить, как думаешь, когда о тебе говорят отчаянный, подразумевают способности в постели или, что отчаянно самонадеян?

Терпение Седрика, по всей видимости, все-таки лопнуло порывисто развернувшись он решительно бросился к спокойно ожидавшему брату, Уйэкфилд как будто ждал этого предусмотрительно встав между ними попытался вразумить:

– Совсем с ума посходили нашли время, когда выяснять отношения, не забыли, что едете на похороны к отцу?

Напоминание о смерти отца в миг охладило их, пристыженные, оба молча послушно вскочили в седла, пришпорив коней, пустили в галоп.

Через час начался дождь вначале мелкий, затем, постепенно расходясь превратился в настоящий ливень небо потемнело, порывы ветра усиливались с каждой минутой, все неистовей и ниже пригибая деревья к земле. Уйэкфилд с сомнением бросил взгляд в сторону леса, на минуту пришла мысль немного переждать разыгравшуюся стихию укрывшись там, но тут же отмел эту идею, подумав про себя: «Еще один такой разговор и мирно это уж точно не закончится, надо быстрей добраться до замка, может родные стены и вид умершего отца их наконец образумит».

Уже совсем стемнело, природа неожиданно смилостивилась над путниками, дождь почти прекратился, но скользкая от вязкой грязи дорога затрудняла животным бег, все троя облегченно вздохнули, когда перед ними в темноте ночи вырисовались освещенные лунным светом стены замка. Увидев приближающихся к воротам замка всадников, привратник прильнул к бойницам, стараясь направить свет факела на них, и получше разглядеть прибывших. Первым к воротам приблизился Уилл, помахав рукой в знак приветствия, громко назвал свое имя, в ту же минуту створки ворот распахнулись.

Весь следующий день целиком был посвящен к печальным приготовлениям, братья обращались друг к другу строго при необходимости обсудить вопросы, связанные с этим мероприятием, при этом оба усиленно старались не смотреть друг другу в глаза. Уже поздно вечером считая, что все давно спят, Седрик отправился в комнату отца, испытывая острую потребность побыть с ним наедине. Войдя в комнату, совсем не удивился застав там Уиила, вздрогнув, брат быстро отвернулся, но ему хватило мгновения, чтобы успеть заметить, глаза того покраснели. Сердце Седрика болезненно сжалось, он и сам бродил по темным залам не находя себе места, страдая от суровой безысходности и понимания невозможности облегчить боль и горечь утраты. Видя, что то же самое происходит и с Уиллом неожиданно осознал, что испытывает к брату смешанные чувства благодарности и признательности, на душе стало теплее при мысли, что рядом есть еще один человек, который, как и он пытается справиться с тем же самым горем, только, к сожалению, в одиночку. Сопереживая подошел ближе, Уилл резко развернулся и не глядя на него вышел из комнаты.

На следующий день к обеду прибыл королевский кортеж. Король сдержал слово, вместе с ним прибыл принц Ричард. Возле маленькой часовни не было свободного места, воины, слуги и все жители замка пришли проститься со своим лордом, на лицах всех была написана искренняя скорбь, вместе с тем взгляды большинства были прикованы к Генриху и его сыну, им впервые представилась возможность увидеть короля и принца, да еще так близко. Похоронили лорда Томаса Тотт в родовом склепе, находящемся в подземелье замка, рядом с женой. Сразу же после поминального пира королевский кортеж тронулся в обратный путь, на прощанье принц посоветовал Седрику: