Джоанна Линдсей - Очаруй меня

Обитатели деревни Тамдон полагались на Алфриду, лечившую их болезни. Они приходили на кухню и передавали свои просьбы судомойкам, а уж те шли к Алфриде, которая отдавала им свои травяные отвары и настои в обмен на монетку. Алфрида помогала людям так долго, что Брук считала, что она уже успела изрядно разбогатеть. Хотя люди называли ее не знахаркой, а ведьмой, все же они выпрашивали ее зелья. Алфрида держала свое искусство целительницы втайне от семьи Брук, опасаясь, что ее обвинят в колдовстве и выкинут из дома.

– Обычно у тебя есть причины плакать и злиться, но почему ты смеешься? Что тебя так обрадовало, куколка? Поездка в Лондон?

Брук подбежала к выступившей из-за дерева Алфриде.

– Не в Лондон, но все равно поездка. Пойдем, расскажу довольно хорошую новость… в некотором роде.

– Довольно? – рассмеялась Алфрида. – Разве я не объясняла тебе опасность противоречий?

– Тут ничего нельзя поделать. Меня отдают в жены врагу моего брата. Конечно, не добровольно, а по просьбе принца-регента.

Алфрида вскинула брови:

– Королевские особы не просят. Они требуют.

– Совершенно верно, и угрожают страшными последствиями, если их требованиям не подчинятся, – добавила Брук.

– Ты бы отказалась подчиниться?

– Не я. Мои родители. Но они решили не проверять, блефует ли регент, и спешно отослать меня к этому человеку. Роберт считает, что он от меня откажется, так что, возможно, никто не принудит меня за него выйти.

– Ты так и не сказала, что тебя так радует в этом плане, – проницательно заметила Алфрида.

– Если это означает расставание с семьей навеки, я выйду за него по своей воле. И в его пользу говорит уже то, что он трижды пытался убить моего братца. За это я готова его полюбить.

– Ты имеешь в виду те дуэли, о которых упоминали твои родители?

– Да.

– Для удовлетворения чести обычно бывает достаточно одной. Ты так и не узнала, из-за чего они дрались?

Брук улыбнулась, поскольку Алфрида хорошо знала о ее склонности подслушивать.

– Когда Роберт в последний раз приезжал домой, мать спрашивала об этом, но он отмахнулся, сказав, что это не стоящая внимания чепуха. Очевидно, там что-то серьезное, но когда отец сегодня спросил его, чем он вызвал такую ярость северного лорда, Роберт поклялся, что не знает. Но мы с тобой прекрасно понимаем, что он солгал.

Алфрида кивнула:

– По крайней мере, у вас с этим человеком, который будет твоим мужем, есть нечто общее. Хорошее начало.

– Да, мы оба уж точно не любим моего братца, но все же я не пыталась убить Роберта, как он жаловался в детстве, – упрямо сказала Брук. – Я действительно тогда поскользнулась и упала, пытаясь обогнать его на лестнице, и нечаянно ткнулась в его спину. Я успела схватиться за перила, а он покатился вниз. Потом он заявил, что я нарочно его толкнула, а родители, как всегда, ему поверили. Поэтому, пока он не выздоровел, я сидела в запертой комнате. Но клянусь, он несколько лишних недель притворялся, будто вывихнутая нога не заживает, потому что знал, как я ненавижу сидеть за закрытыми дверями. Но мне все равно, что он думает. Он, как тебе известно, ненавидел меня задолго до того.

Алфрида обхватила Брук за плечи и крепко обняла.

– Будет просто прекрасно, если ты больше не увидишь этого противного мальчишку.

Брук включила бы в это утверждение и всех родных, но вслух ничего не сказала.

– Вероятно, я уеду в течение недели. Ты поедешь со мной? Пожалуйста, скажи, что поедешь!

– Ну конечно, поеду!

– В таком случае проведем день, пополняя твои запасы и выкапывая травы, которые можно пересадить. Неизвестно, сможем ли мы найти такие на севере.

– Где именно на севере?

– Не знаю. Пока что мне ничего не сказали. Я только…

– Да знаю я, как ты собираешь информацию, – со смехом перебила ее Алфрида.

Целый день она провела вместе с Алфридой за сбором ее любимых трав. Брук вернулась в дом уже на закате. Прежде чем присоединиться к родным, она намеревалась тихонько прокрасться в свою комнату, переодеться и поужинать. Маловероятно, что они выслали людей на ее поиски. Во всяком случае, никто и близко не подъехал к лесу. Вряд ли отец желает поговорить с ней немедленно. Вполне возможно, она услышит о будущем браке лишь в день отъезда, ведь родным абсолютно безразлична ее судьба.

Она поспешила по коридору и прошла мимо столовой, где, скорее всего, сидели за ужином родители и брат. Брук никогда не ела в этой комнате.

«Твой отец не любит напоминаний о том, что ты родилась девочкой, так что мы не будем обременять его твоим присутствием».

Она смутно помнила, когда мать сказала это впервые. К тому времени Брук уже достаточно подросла, чтобы выходить из детской. Это правило было одним из немногих добрых дел, сделанных для нее матерью, потому что в присутствии отца Брук полностью лишалась аппетита. Она любила есть на кухне со слугами, которые о ней заботились, а атмосфера там была самой дружеской. В кухне то и дело звучал смех. Эти люди любили ее, и будут плакать, когда она уедет. В отличие от родственников.

Она уже начала подниматься наверх, но тут третья ступенька скрипнула. Поскольку в столовой в этот момент царила тишина, скрип услышали.

– Девушка! – завопил отец.

Брук сжалась от его резкого тона, но послушно вошла в столовую и, склонив голову, встала в дверях. Она была покорной дочерью. По крайней мере, так считали они . Брук никогда не нарушала правила, разве что в тех случаях, когда была твердо уверена, что ее не поймают. Она никогда не спорила, не повышала голоса, не противилась приказу, как бы этого ни хотела. Брат называл ее серой мышкой. Отец давным-давно ясно дал понять, что желает ее только видеть, но не слышать. В детстве она еще пыталась проявить непокорность, но эти крохотные искорки мятежа подавлялись пощечинами или суровыми наказаниями. Брук быстро научилась притворяться послушной, хотя в ее душе бушевала ярость.

– Неужели я так давно не видел тебя, сестрица, или ты настолько выросла за одну ночь? Теперь ты уж точно не похожа на мышку.

Она спокойно встретила взгляд Роберта. На него она вполне способна смотреть. Причем пристально. Брат не заслуживал ее уважения и никогда его не получит. Но ее сильно задевало то обстоятельство, что во всей этой ситуации виноват он и что ее собираются просто принести в жертву ради его спасения. Он наверняка натворил что-то кошмарное, в этом она не сомневалась. Недаром северный лорд так взбешен, что три раза подряд требовал дуэли!

– Я тоже не видела тебя несколько лет, так что, вполне возможно, ты прав в том, что это действительно долгий срок, – ответила она глухо. Лицо ее при этом оставалось абсолютно бесстрастным. Это дается так легко, когда овладеешь искусством обмана! Ее нелюбящая семья не подозревала, сколько боли причинила ей за все эти годы.