Елена Болотонь - Группа крови. Война сапфиров

– Вторая категория. Группа БА24С. Все подтвердилось!

Кисло улыбнулась ему в ответ. Рано или поздно, но придется идти на процедуру. Ох, и чует мое сердце недоброе.

– Очень рада за тебя.

– Ну, чего ждешь? Давай… Твоя очередь, и поедем праздновать!

А на меня нахлынула тоска. Все сжалось в груди. Последний рубеж, разделяющий меня с детством. Собственно, с чего бы мне печалиться? Я и так жила с клеймом вот уже двадцать лет, потому встряхнула головой, отгоняя наваждение, и сделала шаг.

– Ваша кровь принадлежит первой категории, группа АГ89С. Поздравляем.

В кресле соседней школы сидел довольный Иван со Крейн – заносчивый сынок богатых родителей. Он гордо кивнул, выжидая, пока номер отпечатается на запястье. Лазерные технологии делали процедуру быстрой и безболезненной. Ну вот, спешите приветствовать! Новоиспеченный банкир или руководитель завода готов.

В понимании принадлежности человека к определенному кругу ничего сложного нет. Первая буква показывает саму категорию. А – первая, Б – вторая, В – третья. Хуже всего тем, у кого категория была К. Ниже еще не встречалась.

Вторая буква – это группа внутри категории. Та же система.

Цифры – это маркер способностей. Здесь появляется у людей выбор. Профессий внутри подгруппы много, поэтому недовольных мало.

Что касается последней буквы – это маркер измерения. В нашем случае С – Солнце.

– Женька, ты чего ждешь? – ко мне подскочила довольная Мари, тряхнула великолепной гривой каштановых волос, рассыпавшейся по ее спине блестящими волнами. – У меня все отлично! Смотри! – Она протянула мне руку, всем настроением показывая, как счастлива своей свободе.

Я вздохнула. Мари и Эмиль ждали меня. А наставники ободряюще улыбались каждому школьнику. Они улыбались и мне.

– Здравствуйте, – произнесла я, робко приблизившись к анализатору. – Евгения со Лярина.

– Приветствуем на пороге во взрослую жизнь, – несколько жеманно произнес фомальгаутец, равнодушно скользя по мне взглядом. – Меня зовут Анту фаль Ан. Садитесь.

Анту фаль Ан. Я хихикнула. Смешно. «Будешь в уме, Антуан» – нарекла его с легкой руки, пока залезала на кресло. Оно нежно обхватило меня, погружая в мягкий комфорт. Стойка приподнялась, подняв сиденье над полом так, что мои глаза оказались на уровне глаз мужчин.

– Положите на подлокотник вашу правую руку, Евгения, – попросил Анту Ан.

– И левую руку, юная леди, – сказал седовласый мужчина, первый директор нашей школы, Михаил со Конев.

Да уж… Приставки измерений только портят имена. Хорошо их не обязательно произносить каждый раз, а только при знакомстве либо на официальных приемах.

Мою руку тут же обхватили закрепители. Попалась птичка…

– Вторая категория, группа БС33С. Неплохая группа для взрослой жизни. Вам повезло.

К цифрам, присвоенным с рождения, подъехал белый робот на рукаве-штанге, похожий на старый добрый фен. Сначала что-то пискнуло, и фен превратился в светодиодный фонарик с тысячами мелких огоньков. Под голубым свечением все буквы и цифры исчезли, оставляя кожу девственно чистой. Раздался двойной писк.

– Поздравляю, родительский контроль снят, – сухо прокомментировал процесс фомальгаутец.

– А куда он делся?

– Растворился в крови, выйдет в течение суток естественным путем.

К правой руке на второй штанге приблизился еще один робот. Тонкие пальцы машины обработали кожу руки, выдвинулась игла. Я смотрела, как по прозрачной трубке набирается кровь. Анализатор вобрал нужное количество в себя, и потянулись томительные две минуты.

Радостные лица Эмиля и Мари… Чудесная группа поддержки усиленно махала мне руками.

Пип-пип-пип… Ну вот, наконец-то… Фен загорелся фиолетовыми огоньками и прижался к запястью.

– Что такое? – вдруг раздались удивленные голоса. – К-а-а-ак такое может быть?

Михаил Конев свел брови к переносице, быстро касаясь пальцами экрана, проверяя цифры и запрашивая какие-то данные.

А фен печатал буквы на моем запястье, превращая их в тонкие белые шрамы навечно…

А… А…0…0…0… А…

Я зажмурилась… В это время фен пискнул в последний раз и отъехал. Рукава анализатора подобрались, а держатели расцепились. Я поднесла запястье к глазам. Это не укладывалось ни в какие рамки.

АА000А. Бред! АА000А.

Я сглотнула слюну. Во рту внезапно пересохло. Кровь прилила к вискам, и бросило в жар:

– Что это значит?

Встревоженные лица мужчин и непонимание на их лицах, приближающиеся к креслу остальные наставники. Все они только ухудшили ситуацию. Я испугалась. Сильно-сильно! Быстро спрыгнула с кресла и ринулась из зала вон. Быстрее! Еще быстрее! Вон!

Никто не успел сориентироваться, а я уже летела прочь, куда подальше, с непонятными буквами, цифрами и нулями, навсегда въевшимися в мою кожу. Заклеймена!

– Женька, стой!

За мной следом побежали друзья.

– Задержать! – раздались со всех сторон крики наставников.

– Внимание охрана, задержать школьницу! – включилась громкая связь, раздавшаяся эхом по всем залам.

Но куда там. Как быстроногая лань я подскочила к авиану-такси. Только не домой. Там меня будут искать. А куда? Куда? Руки сами ввели команду: парк среднего округа. Включила зажигание и взмыла вверх. Мне нужен макронет, тихое спокойное место и время.

Я оставила авиан на стоянке около кафе Дариан Шаха, а сама бросилась по ореховой аллее к ближайшему торговому центру. Быстрее, быстрей… В людном месте можно затеряться и выиграть час-другой. В ухе раздался легкий треск. Я дотронулась до телефона, который обхватывал мягкими подушечками контур уха, удерживаясь на нем как клещ.

– Орейле, кто там?

– Ваша мать.

– Дай доступ.

– Дочка, – голос мамы казался взволнованным, – нам звонили из школы. Тебя ищут. Что произошло на церемонии?

– Не знаю, мам.

– Группу крови подтвердила?

Я замолчала…

– Дочка?

– Вы точно мои родители?

– Евгения, мы твои родители. Что случилось на церемонии?

– Мама, давай потом поговорим.

Дрожащими пальцами я дотронулась до мочки уха, и связь прекратилась. Тут же раздался новый треск.

– Орейле?

– Мари Синица.

– Да?

– Женька, ты куда сбежала? Тебя все ищут. Что с твоей группой крови?

– Не знаю, Мари.

– Давай встретимся, поговорим?

– Позже.

В трубке замолчали, и вдруг я услышала низкий мужской голос. Он произносил слова, которые кирпичами выстраивались в моей голове в одну глухую тяжелую стену.

– Девочка. Ты не сможешь бегать от правительства, и тебе придется рано или поздно встретиться с нами.

Я узнала в говорящем Анту фаль Ана.

– Тогда лучше поздно, – и бросила трубку.

– Орейле?

– Да, Евгения?

– Отключи связь и перекрой точки доступа к себе. Не хочу, чтобы нас вычислили.