Ольга Гусейнова - Пепел на ветру

В первый момент показалось, что это зомби глядит на меня из фильма ужасов: кожа с сухими лохмотьями, через которые проступает голубовато-розовая, новая, фиолетовые круги под глазами – отвратительные последствия пережитой лихорадки. Больные и тусклые светло-карие глаза и осиное гнездо на голове. Я попыталась расчесать волосы, но уже через минуту поняла, что это сделать нереально.

Работая ножницами, я не плакала, хоть и любила свои роскошные шоколадные волосы. Слишком многое, что я любила, исчезло или погибло, а вот волосы отрастут заново. Встряхнула головой, испытывая странное ощущение легкости и чувствуя каждый шевельнувшийся волосок на голове. Собрала отстриженные грязные колтуны и выкинула без сожалений.

Сначала посидела в ванной, отмачивая кожу в теплой воде, а потом осторожно вымылась, чувствуя, как вместе со старой кожей смывается моя прежняя жизнь. Я даже не заплакала, когда приняла решение, что любимых и близких людей никогда не забуду, но раз высшие силы помогли мне выжить, значит, буду жить по полной, не оглядываясь на прошлое.

Я уже позавтракала и оделась в легкий джемпер и джинсы, когда услышала гудок на улице. Выглянула в окно – мне помахали руками Пуш и Травин. Вздохнув, набираясь смелости, я открыла входную дверь и шагнула в подъезд. Вздрогнула, когда уловила запах тлена, поэтому тут же активировала защитную маску.

Мужчины встретили меня внимательными взглядами, не пропустив моей пятнистой шелушащейся кожи, стриженых рваными, неровными прядями волос, обрамлявших голову в виде шоколадного цвета шапочки. И синяки под глазами, похоже, не укрылись от их внимания, но они с улыбкой кивнули, поздоровавшись. Я же запоздало представилась, залезая за ними в тесную кабину грузовичка.

Два дня я моталась с врачами по улицам, мы собирали трупы, складывая их в кузов грузовичка, и развозили по крематориям. Но нам все реже попадались живые; пару раз мне повезло, что я была с мужчинами-магами. На нас нападали те, кто пережил болезнь, но либо потерял память и сейчас действовал сообразно животным инстинктам, быстро скрываясь, только увидев нас, либо сумасшедшие, которым лихорадка повредила мозг. Эти как раз не прятались – нападали, и каждый из них действовал по-своему. Нарваться на таких страшнее всего. Но ко всему, оказывается, можно привыкнуть и приспособиться. А еще маги, оценив мое плачевное состояние, лечили меня, помогая восстанавливаться.

Я шла по улочке вдоль трехэтажных миленьких домов с зелеными крышами. Мы добрались до квартала, в котором проживали исключительно полиморфы, а они многоэтажные здания не любили.

Внимание привлек настойчивый лай собаки, судя по хрипловатому баску, довольно крупной. Внимательно осмотрелась и с левой стороны на одном из балконов, забранном решеткой, заметила морду и передние лапы овчарки. Она лаяла, глядя на меня, и кидалась на прутья, но стало понятно, что собака старается привлечь внимание – такая в глазах тоска и мольба. Я не выдержала и подошла к балкону.

С обычными решетками, которыми пользовались исключительно полиморфы и хавшики, презиравшие магические, я не смогу справиться. Подтянулась за прутья повыше и заглянула в проем балконной двери, ведущей в гостиную. Сначала на меня пахнуло смрадом разложения, а потом, испугав меня, прямо передо мной подпрыгнул пес. Шлепнувшись на попу, поморщилась; в этот момент собака тоскливо завыла, потеряв меня из виду. Я осмотрела дом и, прикинув расположение квартиры, с опаской пошла в подъезд. Мои спутники сейчас зачищали дом за углом, а я случайно зашла в этот переулок и сейчас была настороже – мало ли что.

Остановившись перед нужной дверью, постучала, секундное молчание – а потом услышала громкий лай и скрежет лап пса, настойчиво стремящегося на свободу. Воспользовалась бытовой магией, сняла дверь с петель и отставила в сторону – раньше за это можно было бы сразу в тюрьму угодить, а сейчас я спасаю жизнь собаке.

За дверью обнаружила ребенка – девочку, скрючившуюся на коврике. На труп она была не похожа, но, по всем признакам, больная. Запах тлена мешал разумно мыслить, и я вновь активировала маску, после посмотрела еще раз на девочку и пса. Он улегся рядом с ребенком, внимательно глядя на меня в ожидании, даже жалостно подвывал, явно взывая о помощи.

Тут же валялись большая распотрошенная пачка собачьей еды и перевернутая миска. Я присела рядом и осторожно протянула руку в попытке нащупать пульс на шее девочки. Не сразу почувствовала ровное, но слабое биение ее сердечка. Осознав, что она жива, чуть снова не расплакалась, только уже от счастья. Малышка лежала в грязных трусиках и маечке, ей было не больше семи-восьми лет, а может, и меньше – полиморфы чуть медленнее взрослеют.

С тяжелым сердцем я прошла внутрь квартиры, бросив извиняющийся взгляд на кобеля. В гостиной никого нет; немного пошарив по шкафчикам, нашла документы. Забрала с собой, засунув в задний карман джинсов, затем обошла всю квартиру, обнаружив в спальне мертвых родителей девочки. Едва мазнув по трупам взглядом, чтобы не запомнить их такими, активировала заклинание левитации и вернулась в прихожую. Там осторожно подняла девочку на руки и вышла на улицу. Жуткий груз плыл за мной до самого грузовичка, куда я его и направила. Кремация лучше, чем неупокоенные и вечно скитающиеся души – надо освобождать их от бренного тела.

Пуш и Травин встретили нас молчанием, но, осмотрев девочку, заявили:

– Сильное обезвоживание и долгое голодание. Хотя полиморфы живучие, и, возможно, это поможет ей выжить.

– Ты оставишь ее себе?

Заглянув в печальные глаза псины, мысленно пообещала ему, что она справится, а я помогу. Мужчинам ответила коротко:

– Она ребенок! И теперь моя.

Мне ответили понимающей улыбкой.

– За эту неделю все меньше и меньше живых встречаем, зато все больше трупов находим, – Травин говорил с горечью, страхом и печалью в голосе, – боюсь, такими темпами в лучшем случае эта обещанная пара процентов выживших и останется… Если уже не осталась! Я рад, что ты нашла переболевшую и живую, а не… Вам дальнейшую жизнь налаживать нужно, а мы пока мертвым поможем. Сколько судьба отмерила…

Я с тревогой посмотрела на мужчин, отмечая воспаленные от недосыпа глаза, небритые осунувшиеся лица. Потом в отчаянии спросила:

– Вы не переболели?

Оба, хмыкнув, отрицательно покачали головами:

– Если мы не приедем… как-нибудь, не жди…

– Но…

– Слишком маленькая вероятность.

– Но…

– Хорошо, три дня, как ты и сказала, потом я считаю, вам нужно будет искать другое место для проживания. Погода еще холодная, но если резко потеплеет или начнется жара, то город превратится в рассадник заразы. Сама понимаешь: крысы, насекомые… запах разложения, голодные животные… и не только животные…