Мишель Рид - Сквозь паутину лжи

Судьба подкинула еще одну шутку, и золотой мальчик Франческо Толле был наказан за свою жестокость, когда Лекси в одночасье осталась сиротой без гроша за душой, к тому же беременной от него.

Лекси вздрогнула и вернулась в настоящее, когда дверь в комнату тихо закрылась. Она поняла, что медсестра только что вышла. Франко до сих пор не открывал глаза, и Лекси подумала, что он уснул. Она посмотрела на их все еще переплетенные руки, его длинные пальцы полностью закрывали ее ладонь. Когда-то они точно так же держались за руки, только вот тогда по его венам не струились лекарства и обезболивающее.

Эти руки знали ее лучше и ближе, чем чьи бы то ни было еще. Она поерзала на стуле, поразившись тому, что ее тело все еще помнит его прикосновения. Его руки были сильными и мозолистыми. Он был самым счастливым человеком на земле, когда управлял своей парусной яхтой «Миранда», на которой они жили в то лето. Парусники, катера, моторные лодки, даже гигантские танкеры и круизные лайнеры строились на верфях Толле близ Ливорно. Франко, квалифицированный морской инженер, был в своей стихии на любом судне. К тому же он был успешным бизнесменом в империи отца, что добавляло ему очков.

Он всегда пользовался огромным успехом у женщин. Лекси подумала, что сам Леонардо да Винчи был бы счастлив запечатлеть его на одном из своих полотен. Лекси отстраненно отметила, что ему не мешало бы побриться, щетина придавала ему вид безрассудного пирата, и она вдруг почувствовала, что хочет прикоснуться кончиками пальцев к его такому знакомому лицу. Он всегда был безрассудным, он просто не получал удовольствия от гонки, если она не происходила на сумасшедшей скорости.

Неудивительно, что она влюбилась в него, совершенно потеряв голову. Он был живым воплощением девичьих грез – красивый, обаятельный, сексуальный. Эта физическая притягательность исходила от него, даже когда он лежал без движения на больничной койке.

Лекси судорожно вздохнула, борясь с желанием провести пальцами по его коже. Он был потрясающим любовником, к тому же достаточно харизматичным мужчиной, чтобы своим обаянием затмить все свои недостатки.

Он был добрым и внимательным, любил посмеяться, в том числе и над собой. У него был блестящий технический склад ума, который позволил ему спроектировать и построить свою первую парусную яхту в возрасте тринадцати лет. Он был уверен в себе и бесстрашен, когда дело касалось любого вида водного спорта. И он мог часами без движения лежать на солнце. Расслабление было для Франко так же важно, как конкуренция в спорте и секс. Долгие вечера и ночи, наполненные чувственностью, давали ему безграничную энергию.

Но он мог также быть достаточно жестоким и безжалостным, чтобы на спор соблазнить наивную девчонку, потому что ему нравилось выигрывать, и не важно, какую цену в итоге придется заплатить жертве.

В сердце Лекси снова проснулась та боль, которую она тогда испытала, хотя она и старалась закопать воспоминания как можно глубже. Она вспомнила выражение лица Франко, когда сообщила ему о беременности. Что-то едва уловимо изменилось в его взгляде, как будто глаза подернулись льдом. В конце концов, он взял на себя ответственность и за собственную ошибку, и за саму Лекси тоже.

Где была ее гордость, когда она позволила ему сделать это? Лекси была ослеплена любовью и страхом потерять его, и ей было стыдно за это. Но куда больший стыд она испытывала за то, что, выходя за Франко замуж, хотела наказать его за то пари.

Возможно, именно по этой причине она и приехала сюда – потому что в глубине души знала, что вела себя ничуть не лучше, чем сам Франко.

Лекси посмотрела на Франко, и их взгляды встретились. По бесстрастному выражению его лица она догадалась, что он все это время лежал так тихо, потому что без труда читал каждую ее мысль. Высвободив свою руку, Лекси откинулась на спинку стула, она была напряжена и напугана.

– Не знаю, зачем я приехала сюда, – быстро проговорила она.

Франко чувствовал себя беспомощным и слабым. В глазах Лекси снова стояли слезы, хотя она изо всех сил старалась этому сопротивляться. В ее волосах золотились солнечные блики, проникавшие в комнату сквозь рейки жалюзи, окрашивая локоны в цвет розового золота.

– У меня было ужасное предчувствие, что ты умираешь, и если я не приеду, то никогда не прощу себе этого.

– Тебе станет легче, если твое предчувствие сбудется, дорогая? – безо всякого выражения спросил он. – По крайней мере, ты будешь богатой вдовой.

– Не говори так. – В глазах Лекси застыла неподдельная боль. – Я никогда не желала тебе смерти и не хочу твоих денег.

– Я знаю. И это делает ситуацию еще более ироничной.

– В чем ирония? В том, что ты лежишь здесь, весь переломанный?

– Я не в таком ужасном состоянии, как это выглядит со стороны. – В его голосе звучала спокойная уверенность, и Лекси еще раз внимательно взглянула на него.

– Что ты понимаешь под «не таким ужасным состоянием»? – Она провела дрожащими пальцами по своим волосам и посмотрела на монитор и многочисленные капельницы. – Ты лежишь плашмя на спине, с ногами на вытяжке!

– То, что я лежу плашмя, – просто мера предосторожности, потому что у меня смещены пара позвонков, а единственное, что случилось с моими ногами, – это глубокая рана на левом бедре, которую уже зашили.

– А все эти повязки? – Лекси с беспокойством посмотрела на его грудную клетку.

– Несколько треснувших ребер и вывих плеча, который уже успели вправить.

– Что-то еще? – Лекси заметно побледнела, когда представила себе все его ранения.

– Голова болит, – подсказал он.

Голова болит… Значит, никаких переломов, сотрясения мозга? Никаких жизненно опасных травм, которые объяснили бы настойчивость его отца. Лекси почувствовала, как в ней поднимается ярость.

– Предполагалось, что ты серьезно пострадал, – осуждающе сказала она.

– Ты не находишь мои повреждения серьезными?

– Нет! Твой отец дал мне понять, что ты…

– Что я хочу тебя видеть?

– Истекаешь кровью, переломан и спрашиваешь обо мне! – Она процитировала Сальваторе. – Предполагалось, что ты в коме или что-то вроде того.

– Люди, находящиеся в коме, не разговаривают.

– Заткнись, пожалуйста! – Лекси вскочила на ноги и начала расхаживать по комнате. – Зачем ты хотел меня видеть?

– Положи свою сумку и сними жакет с шарфом, пока ты не изжарилась.

– Мне это не мешает, – нетерпеливо возразила Лекси.

– Нет, мешает. Ты посмотрела на меня один раз и теперь не можешь сидеть спокойно и не смотреть на меня снова.

– Твое высокомерие не знает границ, – раздраженно прошипела она.

– Ради бога, – выдавил Франко, – я лежу здесь пластом, едва не воя от боли, а ты мысленно раздеваешь меня.