Надежда Чубарова - Слуга тьмы

– Убился-а-а!.. – кричала Беляна, сотрясаемая рыданиями.

– Что случилось? – тихо спросила Найдана у стоящих рядом.

– Зашибся мальчонка-то, – пояснил кто-то сбоку, – убился сыночек Белянин. Бегал с другими-то детьми, а потом вдруг упал, как былиночка подкошенная. То ли головой ударился, то ли еще что. Только вот уж и не встал больше.

Найдана присела рядом и легонько приложила ладонь ко лбу мальчишки. Холодный уж совсем… Видать, Марена уже коснулась его своей рукой. Но маленький огонечек жизни где-то там внутри еще теплится. Из последних сил цепляется, чтоб удержаться в этом остывающем теле. Он настолько мал – этот огонек, что сразу его и не распознать. Ведагор предупреждал ее, чтоб не показывала никому свои умения. Но стоит упустить мгновенье и огонек потухнет.

– Скорее! Несите его в мою избу! – крикнула Найдана, стараясь перекричать причитания собравшихся и плач Беляны.

Люди оторопели от ее решительности, но послушались. Безжизненное тело мальчика перенесли в избу и уложили на лавку. Народ ввалился в избу, желая посмотреть, что же будет происходить дальше. Места в маленьком жилище совсем не осталось, некуда было даже шагу ступить.

– Выйдите все отсюда! – приказала Найдана таким тоном, что никто не посмел ослушаться. Нехотя, оглядываясь и вытягивая шеи, люди все же вышли. Осталась только Беляна. Стоя на коленях перед лавкой, она обняла ступни сына, уткнулась в них зареванным лицом и, казалось, готова была умереть вот так вместе с ним. Найдана не стала ее трогать. Это было горе матери, оно ни с чем не сравнимо.

– Слабенький он совсем родился, – будто бы сама с собой тихо говорила Беляна, не надеясь, что Найдана будет поддерживать беседу, – совсем хиленький. Я уж и не надеялась, что выживет. Вот Михрюткой его и прозвали. Дескать, неловкий он какой-то, за жизнь – и то зацепиться не может. А он выжил…

Найдана не отвечала Беляне, но и не останавливала. Не опасаясь, что ее может кто-нибудь увидеть, она привычно бросила взгляд на очаг, и там заполыхал огонь, освещая жилище. Быстро развязав пояс, она ослабила одежды на мальчике и приложила руку к его груди. Да, крошечный огонек жизни еще не покинул это дитя. Найдана осторожно потрогала его голову, осмотрела со всех сторон.

– Крови нет. Да вроде, и кости целы… – Найдана вспомнила, как они с Ведагором точно так же осматривали птенца, придушенного куницей. Но то птенец, а это человек. Никогда прежде она не бралась возвращать к жизни человека. Никогда не пыталась соперничать с богиней Мареной.

Найдана расслабила ворот на рубахе мальчика и приложила обе ладони к его оголенной груди. Теперь нужно собрать всю силу, всю, сколько есть, и направить через ладони в это маленькое тело, которому нужно жить. Найдана почувствовала, как в пальцах нестерпимо закололо, будто она только что мяла руками свежую крапиву. А под ладонями разлилось тепло. Оно проникало в глубь детского тела, доходя до самого сердца, – Найдана будто видела это даже с закрытыми глазами. С каждым мгновением ей самой становилось все труднее дышать, силы покидали ее, переливаясь в это дитя. Наконец она почувствовала, нет, увидела, как сердце ребенка начало биться. Он судорожно вздохнул, хватая ртом воздух, и открыл глаза.

Беляна продолжала реветь, обнимая ноги сына и не замечая, что творится вокруг. Устало опершись о лавку, Найдана еле держалась, чтоб не упасть. Она села возле мальчика и даже нашла в себе силы улыбнуться ему, когда он поднял на нее удивленный взгляд.

– Мам? – позвал мальчонка, не понимая, что происходит.

Беляна подняла голову, но, скорее, по привычке отзываться на это слово, даже не осознавая, кем оно произнесено. А потом вдруг поняла. Поняла, что это ее зовет сын. Тот самый, которого она оплакивает. Не в силах справиться с чувствами, Беляна закричала в голос и бросилась обнимать и целовать ничего не понимающего сына. Тот только таращил глаза, переводя их с обезумевшей матери на Найдану, которая сидела рядом и молча наблюдала, как бездонное материнское горе вдруг сменилось на безграничную радость.

В пальцах все еще чувствовалось жжение, как от крапивы, и Найдана помяла их друг о дружку, пытаясь унять зуд. Она так устала, что не могла встать. Все же это исцеление отнимает много сил. Ведагор об этом не предупреждал. Птенец в свое время дался ей намного легче.

Беляна, не вставая с колен, теперь кинулась обнимать спасительницу своего ребенка:

– Благодарю тебя! – всхлипывала она, хватая руки Найданы и тычась в них лицом, губами, мокрыми белесыми ресницами. – Отдам тебе все, что у меня есть! Благодарю тебя за сына.

– Мне ничего не надо, – ответила Найдана, неловко высвобождая руки, уже совсем мокрые от слез. – Не рассказывай никому о том, что здесь было.

– Проси, что хочешь! Ничего не пожалею! – не унималась Беляна.

– Отдай мои серьги, – решилась Найдана. Это был шанс вернуть то, что было ей очень дорого.

Лицо Беляны застыло, будто она не поняла, о чем речь, и тут же снова скривилось в гримасе плача.

– Я не могу… – сквозь слезы сказала она, – Жировит увез их этой осенью, сказал, что продал на торжке… Они были такие детские, мне ни к чему, а дочерей у меня нет… Прости меня!.. Проси что-нибудь другое.

– Мне ничего не надо… Ступайте… – На глаза вдруг почему-то навернулись слезы. Не из-за серег, с ними она простилась еще тогда, когда пришлось их отдать, и оттого не понимала, почему теперь плачет.

С тех пор люди стали обращаться к ней со своими недугами. Нет, в открытую никто не называл ее ведуньей или ворожеей, наоборот, все делали вид, что ничего не знают о чудесном исцелении сына Беляны, но случись с кем какая хворь – шли к Найдане. Должно быть, Беляна не сдержала обещание. А может, народ и сам догадался, Найдана ведь не спрашивала. Люди обращались, а она не отказывала. Хоть тяжело это – исцелять. Ведь чтоб излечить недуг, ей каждый раз приходилось делиться своей силой. Потом, чтоб восстановиться, требовалось время. Но она не жаловалась и никому не отказывала в помощи. Да люди, пожалуй, и не думали, насколько тяжело ей это дается. Зато у Найданы теперь было так много дел, что на грустные мысли и переживания просто не хватало времени. Дни пролетали незаметно, седмицы летели за седмицами, вот уже и Велесовы дни позади, скоро солнце заметно повернет на весну.

День был солнечный и чудесный. Дети катались с горы то по одиночке, то гурьбой, то лежа на пузе головой вперед, то стоя на ногах. Найдана шла от колодца с полными ведрами воды. Возле избы Беляны она остановилась и невольно засмотрелась на детей. Как удивительно быстро они забывают невзгоды, когда в доме снова поселяется счастье! Найдана улыбалась, глядя, как толкутся ребятишки. Кажется, совсем недавно она точно так же каталась с горы, смеялась и была счастлива, а дома ее ждали родители. Когда? Еще пару зим назад? А будто целая вечность прошла…