Софи Авдюхина - Драконья волынь (сборник)

Полина попыталась встать на ноги. Течением ее все же немного отнесло от берега, но тут было неглубоко, ступни быстро нащупали вязкое дно, вода стояла по грудь. Полина подняла руку и провела ею над поверхностью реки. Повинуясь движению, по воде пробежала легкая волна. Полина восхищенно улыбнулась и взмахнула рукой снова – вторая волна получилась даже лучше первой. Это занятие приносило столько радости, что она могла бы до самого утра оставаться здесь, пуская волны по воде одной лишь силой желания, однако очень скоро отвлеклась, внезапно увидев на дне что-то светящееся. Полина нырнула и, спугнув какое-то кривоногое подводное существо, заметила россыпь самых обычных речных камешков, почему-то излучавших розоватый свет. Она осторожно вытащила один на поверхность и тут вдруг увидела, как на берегу, посреди травы, начали «зажигаться» и другие камни. Их оказалось немного, и свет от них шел неяркий, но он совершенно не был похож на то молочно-лунное сияние, которое исходило час назад от реки и от ее собственной кожи. Это определенно было что-то другое. Полина выбралась на берег, закуталась в халат и огляделась: камни продолжали «включаться», как световики, но не все, а лишь те, что лежали вдалеке от тропинки, по которой она пришла. Полина подобрала свою сорочку и решила посмотреть, куда ведет эта светящаяся процессия камней. Она прошла еще немного вдоль берега, пока на пути не выросла преграда из переплетающихся старых стволов. Их пришлось обходить по траве выше Полининого роста, запутанной и колючей. Камни становились все крупнее, и сияние их делалось ярче, несколько раз Полина больно ударилась о них босыми ногами, а один раз так неожиданно споткнулась, что чуть не упала в заросли высокой крапивы. Но любопытство вело ее вперед до тех пор, пока трава не начала постепенно смягчаться и расползаться в стороны, и тогда Полине открылось поистине чудесное зрелище. На каменистом холмике, возвышающемся над Нищенкой, сидела Анисья. Ее веки были плотно сомкнуты, прекрасные белые кудри спадали на смуглую кожу. Она походила на искусное каменное изваяние, постамент под которым переливался розовым, сиреневым, зеленым и золотым. Все камни вокруг казались словно наэлектризованными, Полина подумала, что сейчас к ним даже опасно прикасаться. Из леса донеслись первые голоса птиц. За спиной Анисьи все ярче и ярче разгорался рассвет.

Где-то прокукарекал петух и громко заквохтали куры. Легкий ветерок, задувавший в открытое окно, трепал прозрачные занавески, наполняя комнату запахом скошенной травы.

– Маргарита, – позвала Полина, еще нежившаяся в постели под лучами солнца. – У тебя есть сегодня утром встреча с наставником по стихии?

– Конечно, и не только у меня, между прочим. – Маргарита сонно посмотрела на часы. – Почему ты все еще лежишь?

– Дарья Сергеевна перенесла встречу на вечер, потому что ночью я должна была сходить к реке. Поэтому теперь у меня есть пара часов, чтобы понять наконец, что такое зеленый сифинакок, иначе Густав Вениаминович просто убьет меня, если я еще раз засмеюсь над названием какого-нибудь растения. – Полина потянулась и повернулась на бок, на самом деле собираясь еще немного поспать после ухода соседки.

– Да, а самое обидное, что все смотрят на тебя, как на совершеннейшую тупицу. Конечно же, как можно не знать сифимок? – возмутилась Маргарита, вставая с кровати.

– Сифинакок.

– Ну да, вот именно. Как прошла твоя встреча с рекой?

– Отлично! Я… Я искупалась голышом…

– И что, никакой маньяк не напал на тебя? – рассмеялась Маргарита.

– Нет, зато я видела, как Анисья превращает обычные придорожные камни в светящиеся! Правда, она была так глубоко погружена в это, что даже не заметила меня.

– Интересно, никто не сфотографировал ее в это время для «Тридесятого Вестника»? Ладно, что-то мне в голову лезут совсем не возвышенные мысли… Я пойду. А ты, очень надеюсь, выучишь все про этот сифимок и, набравшись знаний, поделишься ими со своей соседкой. Я бы предпочла компанию книги, чем встречу с Маливиничком.

– Не грусти. Сифинакок – это тоже не самая приятная вещь на свете. Говорят, что если он разозлится, то может плюнуть ядом тебе в лицо.

– Фу, какой невоспитанный. Возможно, он предок Егорки – тот тоже, когда говорит, вечно плюется. И где только Велес его откопала!

Маргарита быстро умылась и поспешила на встречу с наставником по Огненной магии. Полина зевнула: она и впрямь намеревалась поспать еще чуть-чуть, а уж потом приняться за изучение свойств целебных растений с нелепыми названиями.

– Хватит спать! Заречье всегда славилось трудолюбивыми колдунами!

Полина закрыла глаза, игнорируя скрипучий голос избушки.

– Я не шучу! Утренняя песня поможет тебе взбодриться! «Эта любо-о-о-о-овь меня-а-а-а сгуби-и-и-ила-а-а-а…»

– Встаю! – оборвала избушку Полина и резко села на кровати.

«Интересно, избушки сами когда-нибудь спят? Почему бы инженерам не наделить их этой способностью вместо умения петь?» – пронеслось у нее в голове по дороге в ванную.

Утро выдалось замечательное: теплое и солнечное. За окошком синело летнее небо, шумел лес и кричали ласточки. Мимо иногда проходили Огненные, Полина слышала их голоса и радовалась, что сейчас ей не надо никуда торопиться. Приведя себя в порядок, она села с книгой на лавочку у крыльца. Погода стояла прекрасная, и раз уж ее встреча с Лисой откладывалась, было бы глупо не воспользоваться случаем понежиться в последних лучах августовского солнца.

Маргарита же проводила время, как ей самой казалось, намного хуже. Поначалу она еле плелась по Дороге Желаний, но вскоре сообразила, что стоило прибавить шагу, – встреча с наставником была назначена на десять утра, в то время как ее наручные часы уже показывали пять минут одиннадцатого, а она только-только свернула на тропинку, ведущую через небольшое поле к «тайному шалашу» Маливиничка, который все Огненные мечтали сжечь по-настоящему. Вот опять показалась побеленная печь, стоящая прямо посреди дороги, а за ней уже виднелись деревья, плотной стеной огораживающие знакомую поляну. Но что-то в голове Маргариты щелкнуло, едва она прошла мимо печи, и заставило вернуться на несколько шагов назад: в печурке стоял большой противень с румяными пирогами, и Маргарита услышала, как жалобно заурчало в животе.

– Угощайся, девица-красавица.

Маргарита подпрыгнула от звука этого резкого голоса и оглянулась: нет, она была тут совершенно одна.

– Да здесь я, здесь!

– Где? – Маргарита посмотрела на печку, потому что казалось, будто голос лился прямо из нее.

– Вот именно здесь. Пирожок хочешь?

– Ну-у, – замялась Маргарита, понимая, что уже опаздывает. – Хорошо, давайте.