Саша Готти - Хроники Темного Универа. Некромант (сборник)

– Мне почти пятнадцать.

– Очень веский аргумент. Сумасшедшая ты девица, Огнева, – Гильс попытался подняться, и Влада поспешила ему на помощь, с усилием подхватив его на свое плечо. Встать вампиру удалось, но он долго стоял, прислонившись к стене зловоротни и тяжело дыша. – Иди от меня, Огнева, – повторил Гильс уже без особого энтузиазма.

– Еще одно слово, Муранов, и я сама тебя разорву на кусочки, – пригрозила Влада. – Я тоже голодная, до ужаса просто. Хочу бутербродов с вампирами, и много. Пошли, давай руку!

– Не смеши, я же ранен, – рука Гильса тяжело опустилась на ее плечо, и Влада сама чуть не упала, когда вампир захромал рядом.

Перед тем как выйти из подворотни, она выгребла из карманов все, что там было: мелочь, пару конфет и даже ведьмаковские обереги, забытые в кармане, – водяной принял «взятку» с поросячьим восторгом, сразу утащив куда-то на дно лужи и провожая гостей пузырями и воплями.

– Похоже, я что-то пропустил за последний час?! – Гильс остановился, изумленно глядя на толпы людей, спешащих по Маросейке с подушками и одеялами. Многие брели по дороге, машины тормозили с яростным гудением, но никто не обращал на них внимания. Распахивались окна, оттуда на тротуар летели все новые подушки, одеяла, пледы… Прохожие подхватывали их и тащили, бежали, несли, волокли…

Влада вспомнила тролля, которого оставила вместе с рыдающей Тановской. Что-то вроде легкого укола несвоевременной и ненужной грусти задело нервы. За секунду вспомнилось все – замок с зеленой крышей и то, как она почти влюбилась в Егора, побывав в его заветном мире, и как тролль пек блинчики на кухне у Ивлевых. Только не для нее прекрасный лес и зеленоглазый принц с волосами цвета пшеницы. У нее все будет по-другому.

– Когда Бертилов немного успокоится, мир будет спасен, – вздохнула Влада, сбрасывая с себя минутную слабость. – Пойдем?

Они побрели по улице, и Влада улыбалась прохожим, которые с опаской косились на странную парочку, быстро проскакивая мимо с подушками и одеялами.

– Расскажи мне, что этот тролль опять натворил, – попросил вампир. – Ему же Адка башку оторвет, Горан шею намылит, а Батори еще сверху посыплет пеплом…

– Тебе надо вернуться в Универ и за всем этим присмотреть, – веселым голосом начала Влада. Говорить о Егоре больно, но сейчас нужно было говорить и говорить – о чем угодно, лишь бы отвлечь Гильса от мыслей о голоде. – Егору на взводе наводить морок нельзя, его заносит, ты же знаешь… Он, кажется, половину Москвы с ума свел! Я даже по троллеведению помню, что морок такого масштаба ни один тролль навести не может!

– У Бертилова был великий предок, – напомнил Гильс. – Он все уши мне протрындел. Наследственность…

– Еще какая! А вообще, Ацкий с Геркой его потащили охладиться в пруд…

– И зря, – ворчливо отозвался Гильс. – Тут нужно применять не троллеведение, а бертиловодство. Не в пруд, а башку под кран с холодной водой. Тебе бы с ним остаться, а не за мной бегать…

– Помолчи, Муранов. Ты – свинья и редкая зараза.

– Вот-вот, – Гильс тихо веселился, хотя еле шел. – А знаешь, Огнева… Оказывается, ты умеешь ругаться, да еще такими неприличными словами. Я и не знал. Когда-то назвал тебя хорошей девочкой, а теперь… беру свои слова обратно.

– Это когда я ругалась? – Влада нахмурилась, мучительно пытаясь вспомнить, когда такое могло быть.

– Да только что, когда запрещала мне уходить во Тьму. Я даже не понял, на каком языке ты говорила, у-у-у… – Гильс присвистнул, и его багровые глаза сузились.

Влада хотела было рассмеяться в ответ, но секундное головокружение вдруг заставило ее пошатнуться, и она сама ухватилась за Гильса, чтобы не упасть. По спине пробежал холод, непривычный и странный для этой теплой ночи.

– Гильс, я не знаю никаких других языков, кроме русского. Даже на факультативы по языкам нечисти в Универе не ходила, потому что у меня нет к этому способностей. Тебе что-то показалось.

– Влада, тебе нехорошо? – Гильс обеспокоенно смотрел на нее. – Что с тобой?

– Я не могла говорить того, чего не помню! И…

– Ты докатилась за это лето, скажу я тебе, Огнева. Кроме шуток… У подъезда моего дежурила? Дежурила!

– Я тогда пришла поговорить, потому что…

– В квартиру ко мне ворвалась? – перебил ее Гильс. – Ворвалась без спросу! Ты вообще мне прохода не даешь, а теперь еще и не помнишь, что только что делала! Кошмар…

Они медленно брели по Маросейке, продолжая пререкаться, но теперь это не злило Владу, как раньше. Все встало на свои места. Муранову предстоят трудные времена, и еще неизвестно, как он будет возвращаться в Универ, учиться там в новом качестве взрослого вампира.

Куда идти, сейчас было не так важно. Медпункт Носферона, ближайшее круглосуточное кафе, дом на Кудринской – какая разница! Главное, что безысходность и планы врагов хотя бы на время побеждены, и можно брести по ночным лужам, строить планы на будущее и просто быть счастливой. Пусть даже это счастье хромает рядом, ободранное в кровь, голодное, несносное и постоянно пытающееся прогнать ее прочь.

«Только вот холодно мне что-то… Я точно простудилась, теперь наверняка придется валяться с температурой», – размышляла Влада, ощущая, как ледяная волна ползет по лопаткам, обхватывая шею и стягивая горло, будто тисками.

Ей было и горячо и холодно одновременно, и с каждым шагом словно все труднее было дышать.

Стараясь не показывать Гильсу, что с ней что-то не так, Влада остановилась, подняла глаза и увидела, что небесная мгла над крышами рассеялась, открыв круглый диск непривычно огромной и пугающе яркой луны.

Продолжение следует

Батори– древнейший и немногочисленный вампирский клан. Людвиг Батори занимает должность ректора Темного Универа.

Бертиловы– древнейший тролльский род, который ведет свое начало от великого Энгора. В поселке нечисти Пестроглазово проживают Эмма Бертилова и ее сын, Егор Бертилов.

Болотники– разновидность кикимор. Их далекие предки безвылазно жили в болотах и трясинах, поэтому современные болотники имеют тягу к сырости. Характер у них соответствующий. В Носфероне учится Жанна Болотова, которая дружит с Ингой Тановской.

Валькеры и валькирии– летучие, или летучий народец, как их еще называют. Нечисть с крыльями. Крылья валькеров похожи на крылья летучих мышей – кожистые, без перьев. Характер чаще легкомысленный, а внешность вполне симпатичная. Валькеры имеют право летать только с наступлением сумерек, в другое время им запрещает это делать дневное право.