Саша Готти - Влада и война призраков

В атриуме же как ни в чем не бывало продолжался экзамен: Лина Кимовна грозила кулаком Горяеву, а Ада Фурьевна сканировала аудиторию глазками, под прицелом которых головы у многих вжимались в плечи.

– Ну что с вами опять, Огнева? – спросила Лина Кимовна. – Я не поверю, что вы уже все написали.

– Я… нет, – Влада еще раз бросила взгляд на небо, проверяя, не померещилось ли ей.

– Смотрите! – вскрикнул вдруг Марик Уткин, оторвавшись от своего билета и уставившись в окно. – Что это?! Это не тучи!!!

Студенты привставали с мест, вытягивая шеи и встревоженно вглядываясь в сумерки за окнами.

– Экзамен продолжается! – прикрикнула Ада Фурьевна. – Сядьте немедленно!

В этот момент в коридоре раздались шаги: кто-то бежал, спотыкаясь и задевая стены. Дверь в атриум с грохотом распахнулась, и на пороге появился завхоз Фобос Карлович, всклокоченный и запыхавшийся.

– П-предсказываю… – заикаясь, выдохнул он, пытаясь перевести дыхание. – Первый, я п-первый предсказываю с-сегодня войну!!! Не Грозные, а Ливченко… – Завхоз не договорил и, как подкошенный, повалился на пол.

– Что это значит?! – Ада Фурьевна вытаращила глаза. – Фобос Карлович, ваши шутки уже… за гранью, да еще во время экзамена!

В распахнутые двери атриума подуло ветром, взметнув волосы на головах сидящих поблизости ребят. Ветер был не свежий, уличный, а какой-то затхлый, душный, будто дуло из подземелья. А потом, переступив через лежащего на полу завхоза, на пороге появился дежурный ведьмак Жорик Темнов в своем неизменном черном плаще.

Ведьмак выглядел буднично и обычно, разве что вокруг его глаз залегли темные круги, будто он не выспался, да его плащ казался странно пыльным, словно бы провисел очень долго на улице, а потом его забыли почистить.

– Сядьте, не надо вставать, мадам, – снисходительно махнул фурии ведьмак. – У вас тут, кажется, идет экзамен по Конвенции? Ваш домовой не ошибся, и вы можете этот экзамен уже не сдавать. Конвенции больше нет, и вам – нечисти – объявлена война.

– Какого черта ты несешь, Темнов? – резко спросил Гильс. – Как ты вообще сюда попал, через зловоротню?! С ума сошел?!

– Забыл спросить разрешения у любимого сыночка Темнейшей твари, – язвительно ухмыльнулся Темнов и поманил Владу пальцем. – Начало войны напрямую связано с тобой, Огнева! Знаешь, сколько сил я потратил на тебя за эти годы? Как трудно было заставить тебя обратиться в вампира! Каждый раз что-то мешало, срывалось… Но сегодня, прямо сейчас, все заканчивается.

– Что вы здесь делаете? – ледяным голосом отчеканила Ада Фурьевна. – Немедленно объяснитесь, как вам удалось пройти через зловоротню!

Влада смотрела на ведьмака, пытаясь понять, что происходит. Как вампир, способный в любой момент забрать людскую жизнь, она вдруг почувствовала, что от Темнова веет вовсе не теплой и живой человеческой энергией, а чем-то холодным, будто она смотрит в открытый посреди тротуара люк, где сплошная темень и пахнет гнилью.

Да и ведьмак вел себя странно: если раньше он лишь язвительно подтрунивал над своим незавидным положением в тайном мире, то сейчас вел себя уверенно и нагло, и от его былой сдержанности и серьезности не осталось и следа. Было ясно и то, что Темнов не боится ее, как раньше, а спокойно и уверенно смотрит ей прямо в глаза.

– Ты не тот, за кого себя выдавал, – Влада заметила, что ведьмак ждет ее слов и хитро улыбается. – Иначе ты сейчас боялся бы меня.

– Верно подметила… – кивнул Жорик. – Вообще, сегодня великий, торжественный день, которого я ждал очень много веков. Долгие, долгие годы…

– Что-то ты гонишь, ведьмобродие. Ты на вид не старше Алекса, – озадаченно сказал Герка, разглядывая Жорика.

– О-о, погодите, не все сразу, – печально улыбнулся тот. – Ответьте-ка, ребятки, мне лучше вот на такой вопрос: что, по-вашему, происходит с нечистью после смерти?

Студенты молчали, переглядываясь и пожимая плечами. Кто-то показал на ведьмака и покрутил пальцем у виска, но страх уже мелькал в глазах и Ады Фурьевны, которая сидела за столом, будто окаменев, и в глазах Лины Кимовны, ноги которой внезапно стали ватными.

– Ну вот, двойка вам за это, студенты Носферона, – вздохнул ведьмак. – Я понимаю, что вам рассказывают, мол, после смерти… Я имею в виду настоящую смерть, а не застревание в янве… так вот, после смерти вы попадаете в какую-то неизвестную вам Тьму, где встречаетесь со своими близкими. Огнева, ты нам ответь!

Влада перехватила взгляд Гильса, по которому догадалась, что Муранов понимает в происходящем еще меньше, чем она сама. Что же касается Егора, то тролль внимательно слушал, так и не скинув ноги со стола.

– Достигнув глубокой старости, нечисть переходит в янв, – помедлив, Влада все-таки решила ответить. Она почему-то не могла оторвать взгляд от запястий и пальцев Жорика – те с каждой секундой становились все более высохшими и какими-то слишком худыми. – Но если нечисть убита магами, осиновым колом или заклятием, она попадает во Тьму. Или же если умирает от голода, – добавила она, и холодная волна ужаса и слабости прокатилась по спине: ее собственный голод вампира напоминал о себе и усиливался с каждой секундой.

– Неверный ответ, – Жора покачал головой. – Итак, убитая или погибшая от голода нечисть попадает во Тьму, о которой вы ничего не знаете. Вам не рассказывают правду только потому, что она убийственна для Темного Департамента и той темной твари, что им управляет. Пусть лучше нечисть и студентики пребывают в счастливом неведении относительно того, в какие тартарары отправились сотни вампиров, троллей и прочей нечисти, их предков, во время войн! Путь думают, что есть некий темный мир за пределами янва, откуда однажды можно вырваться, правда?! И каждый раз на лекциях в этом вашем Носфероне кто-нибудь из студентов обязательно таким вопросом ставил преподавателя в неудобное положение. «Как же так, у нас два вида смерти! Почему, уважаемая Ада Фурьевна?» Как отвечать, если Темнейший скрывает правду?

Ведьмак не улыбнулся, а осклабился, обнажив ряд зубов, которые вовсе не были такими желтыми и неровными еще минуту назад.

– Огнева, твои несчастные светлые предки тоже так думали – что они убивают вампиров, троллей, оборотней, и те, рассыпаясь в пепел на их глазах, оказываются в некоем пространстве, которое дальше янва. Так что нечисть в своих заблуждениях не одинока.

– Ты, кажется, пришел, чтобы рассказать правду? – тихо напомнила Влада, вместе с остальными напряженно всматриваясь в лицо ведьмака. Все-таки за несколько минут, что они разговаривали, он както осунулся, даже постарел, и теперь выглядел старше Алекса лет на десять.