Диана Джонс - Волшебный витраж

– Что случилось, Шон? – спросил Эндрю, преспокойно высунувшись из окна.

– Получилось, профессор! Получилось! – ликовал Шон. – Она поет. Прямо поет-заливается! Идите посмотрите!

Лицо у него было все красное от волнения и гордости.

Эндрю сообразил, что Шон, должно быть, говорит о косилке, и сказал:

– Пожалуйста, отойдите с дороги, я поставлю машину.

Шон послушно попятился в кусты, а потом побежал за машиной. Едва Эндрю и Эйдан выбрались наружу, как Шон тут же трусцой кинулся к странному сарайчику. Внутри, под витражным окном, в круге из ржавчины стояла косилка. Судя по всему, Шон ее отчистил.

– Ну, потяните стартер. Послушайте, она прямо поет! – упрашивал Шон.

Эндрю с некоторым сомнением нагнулся и взялся за ручку на конце тросика стартера. Обычно в подобных случаях ощущение было такое, словно тянешь за ручку, вросшую в материковый базальт. Если все складывалось удачно, тросик с жутким скрежетом вытягивался примерно на дюйм. Если неудачно, тросик не поддавался, сколько ни тяни. И как бы все ни складывалось, хоть удачно, хоть неудачно, после этого больше ничего не происходило. Но сегодня, стоило Эндрю легонько дернуть за ручку, и тросик размотался с нежным жужжанием. А когда он вытянулся на нужную длину, двигатель кашлянул, щелкнул, запыхтел и заурчал. Косилка вся содрогнулась, сарайчик наполнился синим дымом. Шон сотворил чудо. Эндрю похолодел. Он понял, что мистер Сток будет в ярости.

– Шон, какой вы молодчина! – с жаром воскликнул Эндрю и прикинул в уме, скоро ли у мистера Стока возникнет желание подстричь лужайки. – Гм… долго ли осталось до Мелстонского летнего фестиваля? – прокричал он, перекрывая рев косилки. – Как она выключается?

Шон протянул руку и ловко щелкнул нужным тумблером.

– Две недели, – проговорил он в звенящей тишине. – Через две недели и будет. Я думал, все знают.

– Значит, до того времени Стокова Кара нас не настигнет, – пробормотал Эндрю. – Умница, Шон. Теперь можете дальше расчищать сарайчик.

– А можно, я скошу траву? – взмолился Шон.

– Нет, – отчеканил Эндрю. – Это было бы крайне неразумно.

И Шон, и Эйдан очень огорчились. Эйдан только было подумал, что, если договориться с Шоном по очереди разгуливать с пыхтящей косилкой, будет весело. Шон уныло оглядел скопившийся в сарайчике хлам.

– А куда девать мешки с цементом? – спросил он.

Мешки с цементом простояли в сарайчике целую вечность, успели схватиться и стали похожи на рядок твердых валунов, обернутых в бумагу.

– Закопайте, – бросил Эндрю через плечо, подталкивая Эйдана к выходу. – Идем, Эйдан. Надо разгрузить машину.

Когда они шагали к машине через лужайку перед домом, Эйдан выразительно поглядывал на траву. Лужайка вся была в пучках и кочках. Между тем на ней густо росли ромашки, одуванчики и лютики и горделиво высились кусты чертополоха. Видывал он много нестриженых лужаек, но такого…

– И не проси, – проговорил Эндрю. – До самого фестиваля у мистера Стока будет забот по горло – надо ведь растянуть стручки фасоли и накачать помидоры. Он коллекционирует первые призы. А еще он очень гордится, что никто, кроме него, не умеет заводить косилку. Уповаю на то, что к фестивалю косилка примет прежнее обличье. Иначе не избежать мне горы вялого салата.

– Понятно, – ответил Эйдан. – Кажется.

– И морковок в ярд длиной, – горько добавил Эндрю.

Они выгрузили продукты и отнесли в кухню. Потом Эйдан вернулся за своими пухлыми пакетами. Пока он волок их наверх, в гостевую комнату, до него донесся гул, очень похожий на урчание косилки. Кажется, Шон не послушался Эндрю, подумал Эйдан, выглянув в окно на площадке. Однако оказалось, что гул издает инвалидный автомобильчик Таркина О'Коннора, приехавшего забрать Стейси на ленч. Вот и хорошо, подумал Эйдан. На подоконнике в кабинете Эндрю лежит большой электрический фонарь. Пока Стейси нет, можно пойти и взять его. Ночью пригодится.

Эйдану нравилась комната, которую ему отвели. И размеры, и низкий потолок, и широкое низкое окно, прорубленное в стене толщиной три фута. Когда-то это окно, наверное, состояло из нескольких узких амбразур, решил Эйдан. Мелстон-Хаус явно был построен еще в те времена. А особенно Эйдана очаровало, что скрипучий деревянный пол шел под уклон ко всем четырем стенам. Если Эйдан клал завалявшийся в кармане стеклянный шарик в середину комнаты, шарик укатывался к какой-нибудь стене – смотря куда и как его положить.

Однако, открыв дверь, Эйдан вздрогнул: в комнате зло и воинственно наводила порядок миссис Сток. Поскольку двигать мебель в гостиной ей запретили, она вымещала обиду на гостевой комнате. И смерила свирепым взглядом Эйдана с его пакетами.

– Ты, похоже, к нам надолго, да? – спросила она. – Тут тебе на всю жизнь хватит. Надеюсь, ты благодарен профессору Хоупу. У него, знаешь ли, деньги на деревьях не растут.

Эйдан уже хотел было сказать, что купил одежду на собственные деньги, и даже рот открыл. Но счел за лучшее его закрыть. Эндрю не любит запеканку из цветной капусты. А если он, Эйдан, разозлит миссис Сток, она приготовит запеканку на ужин, а это рассердит Эндрю. А Эйдану было очень-очень надо, чтобы Эндрю не сердился, иначе его отправят обратно к Аркрайтам. А этого Эйдан, наверное, не перенес бы.

– Да, конечно, большое ему спасибо, – сказал он.

Подошел к окну и поставил пакеты с одеждой на подоконник шириной в три фута.

– Это надо разложить в комоде, – заявила миссис Сток.

– Я бы хотел сейчас переодеться, – кротко проговорил Эйдан. – А вы видели, какое чудо Шон сотворил с косилкой?

– А все пакеты потом отнеси вниз и положи в мусорное ведро… Что, правда? – спросила миссис Сток.

– Да. Профессор Хоуп был просто потрясен, – хитроумно высказался Эйдан, почти не соврав. – Мистер Сток теперь сможет подстричь лужайку.

Свирепый взгляд миссис Сток сменился злорадной ухмылкой.

– Хо-хо, и верно, сможет! – сказала она. – Пора этому овощному маньяку взяться наконец за работу, за которую ему платят! Умничка наш Шон!

Мысль о том, что мистеру Стоку придется теперь оторваться от Призовых Овощей, до того обрадовала миссис Сток, что она бросилась искать Шона, только и успев рявкнуть на прощание через плечо:

– Ленч на столе в столовой через полчаса. Пакеты в мусор.

Эйдан шумно вздохнул с облегчением.

Между тем Эндрю внизу сунулся в кабинет сказать Стейси, что за ней приехал отец. Стейси отвернулась от экрана, где так и плясали буковки, знаки и цифры.

– Передайте папе, мне нужно еще полчаса, – сказала она. – Надо доделать кусок, чтобы потом понимать, с чего начинать. Ума не приложу, что вы сотворили с этой машиной. Посадите папу куда-нибудь, где он вам не помешает. Он не будет против. Привык дожидаться разных конноспортивных воротил. – И сопроводила этот приказ ослепительной улыбкой.