Тальяна Орлова - Великий князь Седьмой Окраины

На второй лекции я поняла, что у радости все-таки есть причины. Дракон действительно рассказывал очень интересно и понятно, но как будто не прилагал к тому усилий. Все драк-шелле обычно получают несколько университетских образований на протяжении своей длинной жизни, и потому любой из них без малейшей подготовки мог бы стать прекрасным учителем почти по любому предмету. Но и нас поставили в условия тяжелой ответственности: сдадим экзамен не слишком хорошо – и получится, что не оправдали грандиозный подарок. На этих уроках даже Райна не осматривала одногруппников и не кривила лицо от вида чьих-нибудь старых башмаков, боясь не успеть записать хоть слово, вылетавшее изо рта самого настоящего драк-шелле.

Мы немного привыкали к его присутствию, расслаблялись. Наверное, к концу триместра даже дышать на лекциях отважимся погромче. Но я снова перестала чувствовать ноги, когда после занятия милорд Ао меня окликнул:

– Это ведь ты Нилена, рожденная быть целительницей? Задержись, будь добра.

Со мной многие преподаватели беседовали в первые дни, я сразу признала за ними право на этот интерес. И все же в этот раз по неявной причине забеспокоилась. Мне даже с виконтами и всякими там баронами не приходилось оказываться так близко, а этот дракон с молодым лицом и седыми висками по статусу был больше тысячи виконтов.

– Присаживайся, Нилена, – поторопил он. – Хочу устроить маленькую проверку твоим способностям.

Я пододвинула стул и присела к краю ближайшего стола, он разместился напротив и тотчас вынул из внутреннего кармана черного сюртука большую брошь. Старое золото с темно-красными камнями – возможно, за такую вещицу можно купить целиком университет вместе с Радожкой и всеми ее жителями.

– Не стесняйся, потрогай, – он пододвинул длинным пальцем украшение в мою сторону. – Скажи хоть что-нибудь о ее владельце.

Я отмерла и с удивлением глянула на него. Едва не поежилась от непривычных глаз цвета светлого золота, пересеченных вертикальной темной полосой зрачка, расширяющегося и сужающегося в зависимости от света.

– Милорд Ао, – нерешительно подала голос. – Разве мне можно заниматься такой магией?

– Разумеется! – заверил он. – Говорят, некоторые одаренные лекари по личной вещи могут перечислить все хвори ее хозяина.

Я про такое не слышала, но не может же мне врать преподаватель. Тем более, он не способен перепутать, что поможет моему дару, а что ему повредит. Я осторожно взяла брошь, сжала в кулаке и закрыла глаза. Ощутила какую-то красную пустоту. Отложила вещь на стол, вновь подняла взгляд на дракона и ответила, сомневаясь в каждом слове:

– Не чувствую никаких хворей. Я почти уверена, что хозяин этой вещи умер. Вряд ли что-то еще может отдавать такой же пустотой. А привкус красного может означать, что умер он насильственной смертью или сам был воплощением красного… не демон ли?

Испугавшись сказанного, вздрогнула. А вдруг я угадала, и сейчас милорд Ао услышал печальную весть о каком-нибудь своем знакомом? Но он неожиданно широко и как-то облегченно улыбнулся, а в его голосе прибавилось нажима:

– Верно, Нилена! Ее владелец погиб, причем довольно давно. Но давай продолжим. А если я тебе скажу, что тот человек снова существует? Он уже может не быть демоном, но существует.

– Как это? – я отшатнулась, ощутив в его словах отголоски сумасшествия.

– Путем очень сложной магии целой группы могущественных колдунов. Это не так важно, потом расскажу, если придется. А пока возьми снова и почувствуй заново уже с этой мыслью – где владелец броши находится теперь?

Но я уже справилась с волнением и соображала все лучше. Потому даже не подумала протягивать руку и покачала головой:

– Милорд Ао, вы хотите поисковое заклинание? Но это мне точно нельзя делать!

– Можно-можно! – быстро заверил он, но из глаз пропали искры доброжелательности.

Я тряхнула головой и нахмурилась, мучаясь двоякими ощущениями – когда полученные знания сталкиваются с другими и приходят в противоречие:

– Нельзя, – менее уверенно повторила я. И чтобы не выглядеть упертым бараном, объясняла вслух больше для самой себя, чтобы окончательно разобраться: – У нас ведь пару лекций до вас читал другой преподаватель, и он дал подробную классификацию. А его я внимательно слушала! То есть… то есть я и вас слушаю, конечно, но его прямо всеми ушами слушала и каждое слово запоминала. У меня прямо перед глазами эта таблица стоит – лекарское дело идет по одной ветви магии, а поисковое колдовство – совсем по иной… Там вроде бы так выходит, что они в разные стороны растут, и потому если некоторые заклинания меня только ослабят, то поисковые могут вовсе лишить силы. Разве я неправильно запомнила?

– Неправильно! Или предыдущий учитель что-то перепутал. Можно, говорю, – дракон вновь смягчил голос: – Нилена, ну же, попробуй. Тут дела-то на мгновение, вдруг сразу сработает? Обещаю, до конца жизни ты ни в чем не будешь нуждаться!

Я и без него знаю, что не буду, если не истрачу свой дар на ерунду. Но сам он мне подкинул и объяснение – а вдруг дракон что-то перепутал? Любой может ошибиться. А я за такую проверку серьезно поплачусь. Лучше уже вначале в учебнике сверюсь. Потому вскочила на ноги и как можно вежливее извинилась:

– Я бы с удовольствием, милорд Ао, но у меня уже началась практика по целебным травам. Мне никак нельзя на нее опаздывать!

И, не дав ему возможности меня задержать, унесла ноги прочь.

Откровение догнало меня намного позже, когда я проконсультировалась с несколькими учителями, а потом и поискала ответы в книгах. Оказалось, что я все правильно помнила: мне запрещены убийства или причинение вреда с помощью магии, подобное уничтожит мой талант целителя сразу же. Но есть и другие нежелательные виды колдовства. Например, любовные заклинания и поиски – особенно поиски людей. В них, судя по тексту в учебнике, я была одарена сильнее всех прочих – действительно, могла чуть ли не за миг отыскать любую душу в любом конце света. Никому другому такие сложные поиски не удаются. Вот только даже одна такая попытка ополовинила бы мой ресурс, а еще двух-трех поисков хватило бы на уничтожение его остатков. Не просто так мама оставила мир живых в столь юном для ведьмы возрасте – это ей отвороты и привороты, а также помощь соседям с утерянными кошельками аукнулись.

А откровение заключалось в том, что великолепный дракон, к которому на обучение мечтали попасть все студенты, оказался самым обычным дураком. Чему он вообще может нас научить, если в базовых темах путается? За ним же нужно каждое слово теперь проверять в авторитетных изданиях!

А ведь умные люди предупреждали Майера, чтобы действовал осторожно! Но голову вскружила возможность быстрого разрешения. Рискнул – и проиграл. Вначале стоило втереться в доверие, вызвать к себе уважение, а уже потом очень аккуратно подвести маленькую ведьмочку к своей просьбе. Ни в коем случае он не оставил бы ее жертву без соответствующей компенсации и за собственный обман готов был заплатить хоть замком в столице с соответствующим содержанием на столетия вперед. Но Витай предупредил, что сам он на подобную сделку не пошел бы – мало какой маг на такое согласится. И потому без обмана дело вообще обречено на провал.