Любовь Черникова - Призыв – дело серьезное. Огонь моих крыльев

– Это точно безопасно?

Арес забирает пакетик из моих рук. Нюхает и пожимает плечами.

– Никто не умер ни разу, – шучу, но смеяться даже не тянет.

– Ладно, верю. Ты прости, что я так уставился. Оторопел от неожиданности, – он ерошит волосы на затылке, и этот жест кажется мне таким родным и правильным.

Предлагаю единственное, что могу:

– Давай просто забудем?

Светлый не успевает ответить, когда в дверь снова стучатся. На этот раз куда более яростно.

– Ирис, ты готова? – доносится голос Гейл Мандрейдж.

– Чистой ауры, Дарро. Ты и ночевал здесь?

Я открываю, и проклятийница окидывает нас взглядом, отмечая беспорядок в комнате и мое бледное лицо. Кажется, она делает неверные выводы.

– Чистой ауры, Гейл. Нет, я только что пришел, – вежливо отвечает светлый.

– За нами скоро приедут. Собираемся у главного входа. Кроу, у тебя еще есть десять минут, чтобы съесть бутерброд или булочку, – подруга кладет сверток с едой для меня на стол.

Что-то сжимается в груди, несмотря на успокоительное. Понимаю, никакие слова сейчас не помогут мне выразить эмоции, поэтому просто делаю шаг и заключаю ее в объятия:

– Прости.

– Что это с ней? – интересуется еще более невозмутимым тоном, чем обычно Гейл у Ареса, и это наводит меня на подозрения.

– Гейл? Ты тоже принимала «спокуху»?

– Совсем немножко, – отвечает подруга.

Арес издает скептичный смешок, за что мы его одариваем равнодушными взглядами.

– Есть ты не будешь, – слова Гейл звучат утвердительно.

– Не смогу.

Вдруг вспоминаю, что едва не забыла захватить спас-амулет.

– Я сейчас.

Возвращаюсь в комнату и поднимаю с тумбочки маленький темно-зеленый камешек неправильной продолговатой формы, перевитый серебряной проволочкой с петелькой на конце. Хочешь, на цепочку вешай вроде кулона. А хочешь, к заколке или еще куда-нибудь цепляй.

«Поднимайся, лентяйка! Тебе еще бр-р-раслет делать», – звучит в голове хриплый голос Птица.

– Браслет!

Беру с полки шкатулку с немногочисленными украшениями. Их у меня не слишком много, как и одежды. Перебираю в поисках подходящего. Выуживаю один. Серые и черные камешки, совершенно не волшебные, прицеплены к серебряной основе и свободно болтаются точно ягоды на ветке. То, что нужно!

Птиц был прав целиком и полностью. Темно-зеленый камень почти не отличим от серо-черных. Расстегиваю браслет и продеваю основу сквозь петельку. Начинаю сражаться с застежкой, пытаясь застегнуть на руке.

– Давай помогу? – теплые пальцы Ареса берут меня за запястье, осторожно тянут.

Он вроде бы всего лишь застегивает браслет, но как же приятно… Закончив, светлый отступает, и я оглядываю себя в небольшое овальное зеркало над туалетным столиком, по привычке вставая на цыпочки. Одергиваю пиджак.

– Может косу заплести? Только я сама не справлюсь…

Переплетать придется раз десять, а болтушек-фей звать сейчас совершенно не хочется. Отвечать на неудобные вопросы, насчет Птица не хочется. Да и что из меня за хозяйка такая, что фамильяров развоплощает ради забавы? Узнают, разорвут контракт немедленно. Обязательно им признаюсь, но только не сейчас, не перед испытанием.

Светлый замечает мои сомнения и подходит сзади. Просит:

– Можно мне?

– А ты умеешь?

Мой вид и голос ничем не выдает удивления, но на деле я поражена.

– Увидишь, – улыбается Арес, глядя в глаза моему отражению.

Он берет с туалетного столика щетку для волос. Для этого приходится перегнуться через меня, и наши тела соприкасаются на мгновение. Еще миг, и его пальцы ловко разделяют мою непокорную шевелюру на несколько частей. По каждой проходятся щеткой усмиряя. Покоряя. Разгоняя приятные мурашки от затылка и вниз вдоль позвоночника. Мои вредные волосы с удовольствием отдаются его пальцам. Нигде ничего не вылезает, не торчит. Ни одна прядка, ни один завиток. Я словно бы в трансе. Даже забываю на несколько мгновений обо всех горестях от этих легких, но уверенных прикосновений. Светлый хорошо знает, что делает. Это даже интимнее, чем мой выход в неглиже из душа…

А через несколько минут мою голову уже украшает аккуратная коса. Арес выглядит слегка смущенным:

– Кажется, что-то получилось.

– Спасибо! Я бы так сама не сумела, – звучит слишком сухо, совсем не отражая моих истинных, загнанных на уровень идеи эмоций.

– Дайири, – он порывисто разворачивает меня к себе. Долго смотрит в глаза. – Может, откажешься от этой затеи? Нечего тебе там делать. Во дворце слишком опасно.

Улыбаюсь. Точнее, изображаю грустную улыбку:

– Арес, какое это имеет значение? Для Птица оказалось небезопасно даже быть рядом со мной – со своей хозяйкой. Наверное, во всем Тенидаре нет такого места, где можно считать себя защищенным полностью, – качаю головой.

Я даже злиться толком не могу из-за своей безэмоциональности. И это раздражает. Но и раздражение выразить не получается! Замкнутый круг какой-то!

– А еще, мне кажется, что я подведу императора, если не приду сегодня. Это будет выглядеть как оскорбление.

Светлый, помолчав, нехотя соглашается с моими словами. Его пальцы ловко заправляют за ухо тонюсенькую прядку – все-таки одна выбилась.

– Ирис, идем? – зовет меня Гейл.

В гостиной ждут Гас Тамбертон-Экрю и Жак Даманн. Приветствуем друг друга.

– Мы с Дарро будем ждать тебя здесь на всякий случай. Я выбрал точкой возврата твою спальню, – напутствует Рыжий. – Если используешь амулет, вернешься именно сюда. А мы пока постараемся придумать, куда вас лучше спрятать потом.

– Не поубивайте только друг дружку, – поддевает их некромант.

– Мы поладили еще вчера, – отмахивается ведун.

– Я провожу, – Арес следует за нами.

– А я лучше здесь посижу, у Ирис в комнате. Мало ли что Гейл сегодня на дверь подвесила, а я еще от вчерашнего не отошел.

Пожелав друг другу удачи, выходим из общежития на улицу. Утро выдается солнечным, но прохладным. У подножия статуи Хрюстона толпятся адепты. Здесь и счастливчики, которым предстоит испытание, и те, кто пришел их проводить. А еще деканы всех факультетов с невозмутимой мистресс Войси-Лауди во главе. Скольжу по ним равнодушным взглядом, сухо отвечая на приветствия.

– Эй, Дарро? А ты что здесь делаешь? – это Ульрик Горн. – Разве тебя не вышвырнули из высшей лиги.

– Меня – да, а мою невесту нет. Она в нашей паре – красивая и умная, а я-то только красивый, – Арес тут же переключается в режим «адепт-боевик» и хищно скалится в ответ типичной «боевической» улыбкой.

В том, что он даст фору некоторым нашим преподавателям, я даже не сомневаюсь. Вчерашний совместный труд над артефактом переноса дал понять, какой искусный он маг, и знания его разнообразны и обширны. Они не упираются во что-то одно. А ведь наедине со мной Арес совсем не такой, как с другими адептами. Даже с друзьями, стоит вспомнить их перепалки с Рыжим. Интересно, может, боевики все на деле нормальные парни, когда друг перед другом не рисуются?