Иванна Осипова - Ты вышел из тьмы

– Какая там любовь, – махнула та скалкой и вернулась к пирожкам. – Станешь хозяйкой в его доме, детей родишь, вот и полюбишь.

От мысли о Григоре и детях Вельде сделалось нехорошо. Никак не представляла она себя рядом с огромным увальнем.

– Нет, тётя, я так не могу.

– Значит и останешься, как я, одна на свете. Ни мужа, ни детей. Чужих будешь кормить в трактире. Тебе почти семнадцать, пора задуматься о будущем.

– Лучше уж так, чем без любви, – не унималась Вельда.

– А что такое любовь-то эта твоя, девочка?

Задумалась Вельда. Не могла она подобрать верных слов, только смутно чувствовала, как оно всё должно быть, если любовь есть. Так, чтобы смотреть и не насмотреться, чтобы сердце сжимало от счастья. Чтобы летать как на крыльях и падать в пропасть вместе, но не испытывать страха. Держать любимого за руку, верить и поддерживать. Так думалось рыжей Белке.

В середине третьего месяца весны в трактире появился и Стефан Фолганд, как обычно, весь в чёрном, закутан в плащ, пусть и тепло на улице. Вошёл медленно, неловким движением иногда опираясь о мебель, добрёл до кухни. Сам бледный, худой, глаза лихорадочные и холодные. Увидел Вельду возле лестницы на второй этаж, тут же отвернулся, губы сложились в тонкую нить.

– Здравствуй, Рейна, – голос звучал хрипло, простужено.

– Господин Стефан! Да на вас лица нет, – всплеснула руками тётушка. – Садитесь скорее к огню. Желаете вина?

– Это вам.

Осторожно он достал из-под плаща коробку, поставил на стол. Рейна разрезала верёвки, а под крышкой оказалось четыре бокала тонкого стекла. Намного лучше того, что был у них ранее.

– Вместо разбитого.

– Зачем же…

– Возражений не принимаю.

Сказал жёстко, всё так же медленно развернулся и направился к камину на привычное место. А Вельда проскользнула в кухню.

– Я отнесу господину Стефану вино, тётушка.

– Смотри не разбей подарок, – покачала та головой. – Птицу свою в комнате запри от греха… Ворон же.

– И что ворон?

– Ты герб Фолгандов видела?

Вспомнила Вельда, что действительно на гербе лорда изображён ворон, как и на плаще молодого мага.

Словно почувствовал ворон, что его собираются закрыть в тесную коморку, вспорхнул и впервые за долгое время перелетел в залу, да на каминную полку, прямо напротив мага.

Тут уж и тётя всполошилась, за вороном в залу вышла.

– Простите, господин Стефан, это глупая птица моей племянницы, но мы ворона сейчас под замок посадим.

Долгим взглядом изучал Стефан птицу, а птица его.

– Не нужно, Рейна. Никого не нужно сажать под замок. Особенно такого замечательного ворона.

Протянул руку, ворон и пристроился на пальце мага.

– И что ты мне поведаешь, друг мой? – спросил Стефан птицу. – Даже так? Так берегись котов впредь. Они бывают весьма несносны.

Лицо младшего Фолганда оставалось непроницаемо холодным, ни тени улыбки. Провёл пальцами второй руки по спине ворона, скользнул по раненому крылу, и Вельда готова была поклясться, что увидела голубые искорки, пробежавшие по перьям. Настоящая сказка творилась на её глазах. И не мечтала Белка увидеть когда-нибудь колдующего мага.

Птица встрепенулась, расправила крылья.

– Тс-с, приятель. Подлечу тебя немного. Вот, так лучше. Ну и болтлив же ты. А вот девичьи секреты не следует разбалтывать всем подряд.

Белка стояла рядом и держала поднос с бокалом. От последних слов мага краска залила пунцовым цветом лицо. А что, если и правда ворон что-то рассказывает магу? Про кота же Стефан знать не мог! Или он смеётся над глупой девчонкой? Только вид делает. Сложная штука магия, а маги сущее наказание для рыжих девчонок.

– Всё, – махнул рукой Стефан, подбросив птицу. – Лети к хозяйке. Ты ей многим обязан.

Птица послушно расправила крылья и вернулась не плечо к Вельде.

«У-у, предатель», – подумала она, тут же почти перестав дышать.

Отогревшись у камина, Стефан впервые скинул плащ, черными крыльями отбросив его на спинку диванчика. И Вельда зачаровано не могла отвести глаз от мага. И как раньше не замечала очевидного. Как слепая ходила. Прозрела в мгновенье.

Стефану так шёл чёрный цвет, и сам он был ладный да статный, что глаз отвести невозможно. Лицо выразительно тонкое, пусть и со странной рассогласованностью черт, пусть холодное и сейчас сильно измождённое. Сердце забилось чаще от восторга – невозможно красивый. Совсем не такой молодой лорд, как Григор или другие парни, которых Вельда часто видела в трактире. На фоне них молодой маг показался настоящим героем любимых историй. Загадочным и притягательным. Новая сказка стучалась в жизнь рыжей девчонки. Как же страшно и отчаянно весело стало Вельде.

Маг подошёл, взял бокал с вином. Посмотрел в глаза, немного наклонив голову с высоты своего роста, чёрная прядь упала на лицо, совсем как тогда, у костра на площади.

– Беги от меня, Бельчонок, – глаза, как льдинки, колют до крови, обжигают сердце.

Поднос полетел на пол, а Вельда – стремглав вверх по ступенькам лестницы, в маленькую комнатку под самой крышей. Захлопнула дверь, почти упала спиной на неё, тяжело дыша. Испуганный ворон потерялся в общей зале.

Что делать теперь – плакать или смеяться, радоваться или горевать? Она не знала. Все прочёл, как по книге, молодой маг, каждую мысль и чувство. Угадал? Или разболтала птица, как часто говорит с вороном о маге рыжая девчонка. Стыдно и страшно. И почему-то с толикой тайной радости трепыхалось сердце.

Она отдышалась, взглянула в зеркало – лицо раскраснелось, глаза блестят, отчаянные, весёлые. Совсем девчонка. Наивная и маленькая.

– Бельчонок, – сама себе прошептала Вельда, обхватила ладонями пылающее лицо. – Он назвал меня Бельчонком.

Так хорошо стало. Не хотелось думать, что это означает и почему необходимо бежать от Стефана Фолганда. Как же можно потерять только что обретённое? Никак невозможно. Словно ценный подарок оказался в руках. Желалось чувствовать искрящуюся радость и верить. Сердечко Вельды падало в пропасть с мучительным наслаждением, и чудилось, что маг и теперь рядом, навсегда.

– Вельда, – голос тёти вернул к реальности. – Спускайся, дорогая, нужна твоя помощь.

Пришлось спрятать внезапное счастье глубоко в сердце, вернуться в общую залу. Ворон устроился на лестнице, сверху наблюдая за посетителями, чистил перья и вёл себя, как положено благородной птице.

Брошенный поднос Вельда нашла на одном из столиков. Забрала, занялась работой, тщательно обходя мага. И смотреть в его сторону стыдно. Иногда не могла удержаться и бросала искоса короткие взгляды. Стефан, сам как чёрный ворон, сидел возле огня, медленно пил вино, о чём-то размышлял.

«Интересно, что у него там, в голове», – в Вельде проснулось вечное любопытство. – «О чём могут думать маги?».