Варвара Ковригина - Сильтарин. Renaissance

– «А танцы? – раздались слова прямо в голове. – Покажи мне ваши танцы!».

И я вспомнила все, что знала о танцах. Мелькнули воспоминая о вальсе и ему подобных, танго и сальсе, румбе, балете и даже о простых зажигательных вечеринках, и именно это заинтересовало Бога больше всего. Выходил он из моего сознания с сияющими глазами, даже пламя ярче пылало в его волосах.

– Невероятно! – выдохнул он. – Твой мир удивителен! Столько музыки, столько танцев, столько эмоций! Как бы я хотел услышать и увидеть все это наяву!

Я развела руками в стороны и улыбнулась.

– Но я рад, что смог заглянуть в твои воспоминания, – Бог слегка заискрился и, ойкнув, погасил сияние. – Спасибо вам за вечер! – он встал, по очереди одарив нас с Даром внимательным взглядом. – К сожалению, мне пора, но, возможно, мы еще увидимся, – подмигнув, он растворился в всполохах пламени, и пространство словно выцвело. Ушел бархатный уют, исчезло душевное тепло, и я поежилась от пронизывающего ветра, вдруг ворвавшегося на поляну.

– Потрясающий чел… Бог, – выдохнула я, и эльф усмехнулся.

– Боги – странные создания. Никогда не знаешь, что у них на уме.

– Но Гио невероятный, ты же согласен? – я слегка дернула парня за рукав, и тот хохотнул.

– Пламени легко втереться в доверие. Смертные души слишком уж тянутся ко всему теплому, настоящему и искреннему. Ты же заметила, как изменилось пространство вокруг него?

– О да, – широкая улыбка осветила мое лицо. – Хочу еще раз его встретить! Он такой… такой…

– Живой, – подсказал Дариэль, и я воскликнула:

– Да!

– Только помни, что он все же Бог, бессмертная сущность. Как бы не сгореть в его Пламени.

Я моргнула, приходя в себя, и уверенно улыбнулась:

– Все будет хорошо!

– На все воля случая…

***

Разлепив по утру глаза, я недовольно потянулась, разминая затекшие за ночь мышцы. Все-таки ночевки в лесу – это нечто, я никогда к ним не привыкну! Понятие палаток в этом мире, видимо, не существовало, и спали мы в импровизированных спальниках, представляющих собой два утепленных полотна, одно из которых было наполнено чем-то вроде ортопедической пены. Не думаю, что местные ученые могли изобрести подобный материал, но был он точно таким же мягким и эластичным. Однако мне все равно было неудобно. Я, дитя современности, привыкла к теплу и комфорту, а тут же даже мягкая пена не могла скрыть иной раз неровности земли, что уж говорить про одеяло, которое так и норовил сдуть вредный ветерок. Да и сама ночевка на открытом воздухе была еще тем удовольствием. Лес вокруг и тишина, нарушаемая ночными звуками: то зверь какой завопит, то листья зашумят, то ветка хрустнет, то орда насекомых атакует. И это при том, что я сразу никогда не засыпаю! В общем, кошмар!

А утром еще и умыться негде. Как же я скучала по своей личной купальне во дворце Повелителя, по мягким полотенцам, теплым полам, вкусным завтракам… здесь же об этом можно было только мечтать! С утра встал, скатал в рулон спальник, умылся ледяной водой из ручья, от которой едва зубы не сводит, пожевал что-нибудь безвкусное, запрыгнул в седло и вновь в небо.

Размышления прервало противное жужжание, и Дариэль чертыхнулся сквозь зубы.

– Ринэль, щит! – раздался отрывистый приказ, и я, не тратя время на расспросы, испугано окутала нас полупрозрачной защитой.

– Что такое? – спросила, наконец. – Что за звуки?

– Насекомые, – зеленые глаза друга напряженно всматривались вперед, и я нервно прижала уши к затылку.

– И что с ними? – сглотнув вязкую слюну, уточнила я, и охранник долго думал прежде, чем ответить.

– Лесная нечисть, – вдруг выплюнул он. – Если присосутся, больше не отцепятся.

Впереди показалось небольшое облако, и, как только оно приблизилось, я смогла разглядеть множество маленьких зеленых жучков с острыми трубками на голове. Моргнув, я недоуменно проговорила:

– И что? Спалить их, и все дела! – и тут же осуществила задумку, пустив в них волну пламени.

– Да, но, – эльф замялся, – они не горят.

Огонь рассеялся, и рассерженные жучки плотно облепили щит. Дракон и сильт недовольно застыли в воздухе, гулко хлопая крыльям, и я дернула бровью.

– Нашел, чего пугаться! – фыркнула я. – Меня не только огненным заклинаниям обучали, – взмахнув рукой, я шарахнула по жукам молнией, и те злобно отпрянули, но не больше. – Не поняла, – пробормотала я ошарашенно.

– Молния – это тоже огонь, в каком-то смысле, – вздохнул Дар, и я насупилась.

– Подумаешь! – буркнула я и недобро прищурилась. Повеяло холодом, и превращенные в снежинки насекомые посыпались вниз. – Вот так!

– Растают же.

– Ага, счаз! – рассмеялась я. – После такого еще никто не выживал! Я же их полностью в лед превратила!

В зеленых глазах мелькнуло уважение, и я едва не замурлыкала от удовольствия.

– Это еще кто кого защищает, – хмыкнул Дариэль, и я улыбнулась.

– А как бы ты без меня отбился? – полюбопытствовала я, вспомнив, что обратно эльф полетит один.

– У меня есть амулет на такой случай, – отозвался парень. – Раскрыл бы щит, а там, может, и отстали бы. Эти жуки терпением не отличаются.

– Да? – с сомнением дернула я уголком рта. – А надолго амулета хватит?

– Надолго, – уверил меня Дар. – Все же сам Дэллион зачаровывал, а он плохих вещей не делает.

– Ну если только, – кивнула успокоенная я, и мы продолжили наш путь.

***

Впервые за долгое время лес закончился, и под ногами распростёрлись бескрайние поля, изредка перемежающиеся с маленькими, совершенно небольшими лесками. Все чаще стали попадаться речки и озера, а иногда можно было даже рассмотреть и малюсенькие деревеньки. Все это говорило об одном: мы, наконец, покинули эльфийские леса!

– Дар, а, Дар? – позвала я друга, мечтательно смотря вниз. – А давай в каком-нибудь постоялом дворе остановимся?

– Зачем? – удивился телохранитель и тут же качнул головой. – Плохая идея, Ринэль, это слишком опасно.

– Ну, пожа-а-а-алуйста, – проныла я, умоляюще округляя глазки и хлопая ресницами. – В моем мире нет таких заведений, а мне очень хочется посмотреть! Ну, один денек!

– Ничего так смотреть, – поморщился Дариэль. – Хорошие дворы встречаются только в крупных городах, а такие, – он кивнул вниз, – лучше не посещать юным лэссам.

– Почему? – надулась я.

– Так царит грязь и разврат. Усталые путники заходят, чтобы отдохнуть, выпить и… – парень запнулся и не договорил, хотя я и так поняла, какое слово пришлось ему проглотить. Отдохнуть, выпить и снять женщину.

Я грустно вдохнула и одарила товарища самым печальным взглядом, на который только была способна. Предупреждения, конечно, серьезные, но очень уж хотелось посмотреть.

– Не смотри на меня так, – зеленые глаза недовольно блеснули, и я надула губки.