Елена Княжина - «Чудовищный» секрет Авроры, или Магистра не дразнить!

Островок былой магии, отделенный от прочего мира – опустевшего, обедневшего… Вот чем по сути сегодня была Санкт-Петербургская Академия. Благодаря восполняемому источнику Сияющей материи (между прочим, озеро на улице по ночам даже слегка светилось! Фантастическое зрелище!) магический фон на территории был необычайно силен. Многие вымирающие виды могли выжить только тут.

Мы же делали все, чтобы создать им комфортные условия. И не быть съеденными невзначай.

Я окинула взглядом пустые полки стеклянного подвесного шкафа. Тролль меня укуси! Или Милли все-таки забыла сделать запрос на новую партию лекарств для магических тварей, или Эстер-Хаз намеренно задерживает поставку! А за лето наши запасы порядком истощились… Одними травками и диетой всех не вылечить.

Но моя начальница уверяла, что отправила им перечень необходимого… Значит, все-таки Верховный Совет. Черт. Да чтоб у них там нашествие плотоядных шурхов случилось!

За окном пролетела оторванная ветка: поднялся ветер. Громко хлопнули ставни с той стороны, заставив вздрогнуть. (Мы их используем в случае непереносимости света у временных постояльцев. Нечасто, но бывает). Что-то снаружи жалобно заскрипело. Раздался тонкий стон, принадлежавший не то сломанному механизму, не то вполне живому существу.

Да что ж такое! Заповеднику еще и двадцати лет нет, а уже все разваливается!

Набросив кофту, я вышла во двор. Небо успело почернеть. Не я ли полчаса назад любовалась бледным питерским солнцем?

Вдалеке у отцовских теплиц маячил высокий, строгий силуэт. Он приковывал взгляд как-то сам собой, этаким навязчивым магнитом. Не отлипнуть!

Мужчина стоял ко мне спиной и разглядывал Академию. Не двигался и словно бы чего-то ждал. Или кого-то.

Кто это? Ученик, преподаватель? Друг отца или кто-то из магинспекции? Последнее было бы совсем паршиво.

Полы темно-синего плаща – по виду, кожаного – хлопали крыльями летучей мыши. Порывы ветра трепали темные волосы, собранные в низкий хвост на затылке. Часть прядей выбивалась и вихрем взлетала над поднятым воротником…

Странный какой-то мужик. Точно не местный.

От разглядывания статного незнакомца меня отвлек повторившийся стон. Всего в паре шагов от меня, в колючих кустах барбариса! Не механизм… Что-то живое пряталось там и просило помощи. Может, даже разумное, раз до ветлечебницы добралось. Я проследила глазами след, оставленный чьим-то брюшком: тут кто-то прополз.

– Эй, малыш… Ты где? – я опустилась на корточки и с опаской заглянула внутрь куста. Беглецы в Заповеднике бывают разные. Некоторые вполне могут оттяпать нос или палец. А другие – и целую голову.

Но следы были маленькие, чем-то напоминающие кротовьи. У нас так выглядят только… Так, стоп. Это ведь не тот, о ком я думаю?!

Я стала активнее продираться сквозь куст и наконец нашла его. Моего шмырла! Почти полностью обескровленного, с запавшими глазками и обреченным взглядом. Который стал еще обреченнее, едва зверек меня заметил и опознал. Ну вот, и этот туда же…

– Я помогу. Тише, тише, – аккуратно взяв в руки безвольное тельце, покрытое короткой дымчатой шерстью, я ободряюще улыбнулась бедолаге. Тот скорбно застонал, сложил сломанные перепончатые крылья и закатил глаза.

Кто мог такое сотворить с драгоценным, вымирающим видом? Во всем мире осталось не больше двадцати особей Шмырлов Зубокрылых, пять из которых обитали у нас. Я активно занималась восстановлением популяции, но пока терпела неудачи на этом деликатном поприще. И вот… Кто-то обескровил одного из них! Можно сказать, убил!

Погладив слипшуюся шерстку, я прижала чумазого шмырла к груди. Тот еле дышал, а при взгляде на меня грустнел и опять закатывал глазки. Во всяком случае те, что на мордочке. Похоже, я была последней, кого он желал видеть в предсмертный час.

– Ну да, признаю, в прошлый раз зелье вышло неудачным. Но я же для вас старалась. Могли бы и добровольно размножаться в неволе, а не вот это все, – примирительно пробубнила, пытаясь вспомнить особенности разведения шмырлов. Только ведь недавно читала трактат, посвященный их чудодейственной крови…

Да, точно! Она у них необычно густая, вязкая и… еще какая-то. Простое кроветворящее снадобье крохе не подойдет. Ему нужен… Черт, черт! Мысли путались, и я решила, что в любой непонятной ситуации лучше бежать. Куда-нибудь. А потом уже разбираться.

Поэтому припустила в сторону теплиц. В голове крутилось название какого-то растения, но слово никак не желало обрести форму. Тролль меня побери, ну вот какой из меня целитель, если я нужную травку вспомнить не могу?

Через пять минут бега я, задыхающаяся и потная, поравнялась с силуэтом. Отсюда было понятно, что это не ученик, а мужчина лет тридцати пяти. Выше меня на голову и с такой прямой спиной, как будто его этой выправке с детства учили в каком-то до неприличия приличном заведении.

Что-то в нем настораживало, пугало, заставляло рассматривать снова и снова – крутую линию плеч, крепкую шею, дурацкий короткий хвост на затылке, повязанный лентой (вот кто сейчас так носит?).

Внутри появилось непривычное щемящее чувство, разгоняющее мурашки за ушами. Словно я что-то потеряла. Или нашла. Тролль его разберет!

– Усадьба Воронцовых довольно интересна, не правда ли? Давно хотел посмотреть, но не складывалось, – густой голос шел от мужчины. Он почувствовал мое присутствие, но не обернулся. – Что-то в ней волнует и заставляет любоваться. Архитектурное чудо…

– Пфф! – не удержала я градус пафосности момента и понеслась дальше, к седьмой теплице.

Именно в ней хранились самые ценные (читать – запретные) волшебные травы. А мой шмырл начал дышать так тяжело, что сердце сжалось. Он не может умереть! Никак нет! У меня на него большие планы!

Я смахнула с щеки непрошенную слезу и жезлом открыла оранжерею. Благо, на меня запирающие чары в собственном доме не действовали. Вбежала внутрь и принялась суетливо разглядывать полки. Так. Не Монстроглаз, не Трясучка, не Ублиум Мортис, не….

– Он уже не жилец, мисс, – сухо проинформировали меня через плечо.

– Выйдите! – шикнула на незваного гостя, следом за мной протиснувшегося в теплицу. – Вам сюда нельзя.

– А вам?

– И мне нельзя, – согласно кивнула и продолжила бешеным взглядом водить по стеллажам. Не Эустома Голодная, не Псевдоеж Листошерстный, не…

– Слишком поздно обнаружили, – продолжал мужик свою нотацию. – Кровь почти вся вышла. Дайте этому пареньку помереть спокойно.

– Это самка! Одна из двух! – обиженно шмыгнула носом. – У нее знаете какая воля к жизни? Не знаете! Потому что не пили мое экспериментальное зелье и…

– Вам так дорог этот зверек? – с любопытством уточнил голос за спиной. Я на мужчину не смотрела – некогда. Травка, травка… какая же мне нужна?