Анастасия Долгова - Провидение. Лекса

– Сейчас все сделаем, – заверил меня мужчина и крикнул в толпу: – Марк! Иди сюда!

К нам подошел рослый парень лет двадцати, и стал внимательно слушать, что от него требуется. Я же, чтобы не терять времени, пошла к обгоревшему дому. Необходимо было выбрать балку, которая не обвалится за сегодняшнюю ночь. Удача мне улыбнулась, и подходящий брус нашелся почти сразу. Осталось самое трудное и неприятное. Нужно начертить руну защиты и влить в нее магию. Эта штука опустошит мой резерв минимум на три четверти. Но выбора нет. К тому же, как сказал Леший, магия против лиха бесполезна. Значит, завтра мне хватит и того, что успеет восстановиться к утру. Я призвала кинжал из браслета и задумалась – добавить ли мне к защитному куполу еще и сигналку.

– Зачем тебе нож? – вырвал меня из раздумий голос Митяя.

– Чтоб ты спросил, – улыбнулась я. – Видишь, ты спросил. То есть я достигла своей цели.

Рядом стоящий Марк попытался скрыть свой смех за кашлем. Но я-то, в отличие от Мити, его все равно раскусила, и парень это заметил. Он улыбнулся мне такой доброй и открытой улыбкой, что мои губы сами по себе расползлись в ответной.

– Все это прекрасно, – я глянула на кромку леса, со стороны которого на деревню надвигался туман. – Но нужно ставить охранку. Что бы ни случилось, мне не мешать. Не отвлекать. Не пытаться остановить. Не подходите ко мне и не заходите за спину, если я не попрошу.

Дождавшись утвердительного кивка от обоих, я одним выверенным движением полоснула себе по ладони. Подойдя к выбранной заранее балке, я начала чертить руну, параллельно вливая в нее магию. Своеобразную сигналку, я все-таки решила не ставить, здраво рассудив, что, даже если она сработает, сил выйти проверить, у меня все равно не будет. Я почувствовала, что что-то горячее стекает у меня по подбородку, но я должна справиться. Оставалось нарисовать последний штрих, как я почувствовала запах гнили. Я сегодня его уже слышала, стоя в лесу. Сейчас главное не поддаваться напускной панике, которую нагоняет туман. Надо было отправить Митю и Марка подальше – сама как-нибудь доползла бы. Я задумалась и влила чуть больше силы в последнюю линию. Защита от этого, конечно только выиграла, а меня вот изрядно подкосило. Я медленно обернулась в сторону леса и увидела его. Лихо стояло в тени деревьев и смотрело прямо на нас. Если так можно про него сказать, потому что вместо глаз у него было два черных провала. Но я была уверена, что он нас именно видит.

– Лекса! У тебя кровь идет из носа, – взял меня за руку Митя.

Стоило мне отвернуться от леса, и в мой мир снова ворвались звуки и краски. Я смотрела на мальчика и с облегчением понимала, что он не увидел и не почувствовал ничего. Перед глазами все плыло, и, прежде чем отключиться, я успела выдохнуть:

– Все в порядке. Мне просто надо поспать.

Меня подхватили чьи-то сильные руки.

Снова маленькая комнатушка с однотонными стенами, снова цепи на руках… Неужели он нашел меня?

– Тебя продал твой же жених. Каково чувствовать себя настолько ненужной? – мужчина напротив хрипло рассмеялся.

– Что ты хочешь от меня услышать? – я сплевываю кровь на пол и с вызовом смотрю на него. – Думаешь, я буду молить тебя о пощаде? Буду просить меня отпустить?

– Нет, – он качает головой. – Для этого ты слишком гордая. Вся в мать.

На последних словах он срывается на крик и всаживает мне в живот нож. «Главное не закричать! Нельзя доставлять этой мрази такое удовольствие», – бьется в моей голове единственная мысль. И у меня получается – из моего рта вырывается только сдавленный вздох.

– Сука! – кричит мой надзиратель и с размаха бьет по лицу. – Думала, сбежишь? Думала, начнешь жить заново? Хрен тебе! Я буду тебя вечно преследовать!

– Нет… Этого не может быть. Это все нереально… – шепчу, под конец срываясь на крик: – Я же сбежала! Ты должен быть мертв! Ты нереален!

В ответ мой мучитель опять смеется. Этот смех оглушает. Он идет как будто из каждого угла моей клетки. От него невозможно спрятаться. Я даже не могу заткнуть уши, потому что мои руки прикованы к стене. И тут сквозь этот чудовищный смех продирается знакомый встревоженный голос:

– Лекса! Лекса, проснись! Лекса, ну давай же! – голос готов сорваться в истерику. И тут я вспоминаю, кому он принадлежит. Митя!

Я резко просыпаюсь и подскакиваю с кровати, в моей руке призванный кинжал, а сама я не заметила, как выставила его вперед в защитном жесте.

– Ты проснулась, – облегченно выдохнул мальчик, пока я пытаюсь до конца осознать, что это был всего лишь очередной кошмар. – Я будил тебя, но ты не просыпалась. Ты кричала во сне. А я не мог тебя разбудить. Лекса, это было так страшно.

Не обращая внимания на нож, он подбежал ко мне и обнял. Я немного заторможено положила свободную руку ему на голову и растрепала волосы.

– Что тебе снилось, девочка? – спросил стоящий на пороге комнаты Беримир.

– Прошлое, – еле слышно шепчу я, и, не желая видеть, в старческих глазах жалость, пытаюсь сменить тему: – Уже рассвело… Хорошо же я вчера выложилась, раз меня так разморило. Пора собираться, наверное.

– Но я же так и не рассказал тебе, что узнал! – восклицает юный разведчик.

– Моя Мила как раз накрыла на стол, так что умывайтесь и приходите завтракать, – сказал староста и вышел из комнаты.

Как только с банными процедурами было покончено, мы все вместе сели за стол. Митяй опять стащил себе на тарелку целую гору пирожков, и, с явным наслаждением, уплетал их за обе щеки. Я же ловила на себе сочувствующие взгляды хозяев дома.

– Что же с тобой такое приключилось в жизни, дочка? – первой не выдержала Всемила. – Когда я вчера тебя умывала и переодевала, заметила шрамы. Никогда бы не подумала, что на теле может быть столько отметин.

– Скажем так, у меня очень своеобразная семейка. Она как раз и наполнила мою жизнь незабываемыми моментами, следы от которых остались со мной, – туманно ответила я, надеясь, что на этом разговор будет закончен.

– Что же ты молчишь, Мить. Аль, ничего не узнал вчера? – пришел мне на выручку все понимающий Беримир, и я с благодарностью на него посмотрела.

– Как это я ничего не узнал?! – возмутился мальчик с набитым ртом. – Да что Вы такое говорите, дядь Мир! Я все-все узнал. Говорят, в той деревне из сказки не все померли. Чудище только половину деревни забрало, остальные разъехались, кто куда. Боялись, что Лихо вернется. Нападало-то чудище только на тех людей, у кого семьи были. Тех, кто один жил, стороной обходило. Потому все и уехали оттуда. Кто же захочет семью-то терять? Вот, и я считаю, что никто.

– Только семьи, значит. Интересное у вас Лихо. Избирательное, – я доела ватрушку и поднялась из-за стола. – Спасибо, Всемила. Накормили. Я вчера просила Беримира еду мне с собой собрать… Если не трудно, конечно.