Алия Блэк - Шуньята. Сказка о Вечности

Ни сам Орифиэль, ни, тем более, Сэм не знали, как стабилизировать энергию сестры. Оставалось только надеяться, что она справится сама. В конце концов, это она – ангел с несколькими научными степенями, это она участвовала в нескольких войнах. Должна справиться.

Но на памяти Орифиэля Алису уже давно так не срывало. С другой стороны, и Билл последний раз так травился пару лет назад. И, хоть переживания сестры он понять мог, это не отменяло того, что она вела себя неразумно.

– Ложись уже спать, – устало вздохнул Орифиэль, садясь на кровать рядом с Биллом.

За последние два часа он проверял его течения энергии уже в третий раз.

Это сказывалось и на его собственном состоянии. Орифиэль чувствовал нарастающую головную боль из-за частого контакта с несовпадающей энергетикой брата. Конечно, будь они кровными родственниками, дело пошло бы куда проще.

Но они исходили из того, что имели.

Хотя, та же Алиса была с Биллом связана на энергетическом уровне браком, она вполне могла бы помочь. Но сестра только и делала, что носилась вокруг кровати, напоминая собой огромный комок переполошенных нервов. Или мать-курицу.

От мыслей о еде засосало под ложечкой. Захотелось перекусить.

Все это заставляло Орифиэля раздражаться. На себя, потому что опять истощил организм, расходуя энергию неправильно. На сестру, которая только и может, что паниковать, не делая ничего полезного.

На этом мысль Орифиэль оборвал. Так о сестре думать нельзя. Все же, она сращивала поврежденные потоки.

– Алиса, ты меня слышала вообще? – спросил Орифиэль, убедившись, что сейчас Билл просто спит. Видны били только остаточные ожоги от отравления, значит, брат почти восстановился.

– Что? – подняла на него глаза Алиса. Прослушала. Орифиэль нахмурился. У нее покраснели глаза. Не из-за слез – дело было в энергии. К глазам вместо собственной, синей, прилила чужая алая. И, судя по всему, сестра об этом не знала.

– Так, – Орифиэль поднялся с кровати, разрывая связь, и потянул сестру за собой. – Перестань. У тебя глаза горят. Иди, лучше проверь Самадриэля. И извинись перед ним. Такое ощущение, что это я – старший, – пожаловался он сестре.

– Но… – попыталась что-то возразить она.

– Алиса!

– Не кричи, – нахмурилась девушка, а через секунду ее лицо разгладилось. Она взяла Орифиэля за щёки, чуть потянув, и прильнула к его лбу своим. – Иногда я удивляюсь тому, как быстро ты растёшь. Вроде совсем недавно маленький ворчал на то, что тебе не нравится запах человеческой энергии. А сегодня общался с другими видами, улыбался, так спокойно себя вел. Я так горжусь тобой.

– Не говори ерунды, – сморщился Риф, отодвигая от себя сестру. Его смутило проявление нежности с её стороны. Он ведь уже не ребенок. – Мне по-прежнему неприятен запах их душ. Но это невежливо показывать. И как ты вообще заметила?

– Глупый, – усмехнулась Алиса. – Это моя работа.

– Иди уже!

Она легко рассмеялась и выпорхнула из комнаты.

Как всегда. Ее настроение менялось мгновенно, оставалось только подстраиваться. Орифиэля это раздражало. А вот Биллу наоборот нравилось – он всегда говорил, что его завораживала непредсказуемость. Забавно, если вспомнить, что они оба – прекрасные стратеги.

Но больше всего Орифиэля удивляло, что, не смотря на раздражение, на сестру никогда не выходило долго обижаться. Она после ссор смеялась, заставая его с надутым лицом, говорила, что если много нервничать, то морщины появятся. И после этого он отходил.

Орифиэль посмотрел на Билла. Что бы он ни думал про сестру – и сам ужасно перепугался за брата. У него кожа побледнела – обычные последствия аллергии, от которых Орифиэля едва ощутимо трясло. Он всегда боялся, когда с родными что-то случалось. Боялся потерять любого из них, не понимая, как будет жить, если все же что-то произойдет. Но в этот раз он своими глазами видел почти восстановившиеся органы и потоки энергии.

Завтра к обеду вообще следов не останется, кроме легкой слабости.

Но на душе всё равно было неспокойно.

Он стянул накинутое на Билла одеяло, вместо него накрыв брата тонким пледом. Тот никогда не любил тяжелые и плотные вещи.

Из комнаты Орифиэль вышел, так и не дождавшись сестры.

Вернувшись в комнату, она легла на кровать поверх откинутого тяжелого одеяла и принялась наблюдать. Белое в свете Алькора лицо немного подсвечивалось из-за восстанавливающей энергии. Засмотревшись, она и не заметила, как уснула.

Разбудили ее едва ощутимые прикосновения к щеке. Сквозь сон она потянулась к ним, как-то больше по привычке. Касания успокаивали.

Но ведь Билл спал, когда она пришла, разве нет?…

Она подорвалась.

Мысленно поругав себя, за то что так неосмотрительно заснула, она посмотрела на мужа.

– Тише-тише, не так резко, – хрипло засмеялся Билл. Смех быстро перерос в жуткий кашель.

Алиса прикрыла глаза. Этот звук она ненавидела – сразу вспоминались все неприятные случаи, связанные с ним.

И почему память прекрасно сохраняет худшие воспоминания, не оставляя место на что-то хорошее. Лучше бы было наоборот – как в детстве, когда работает защитный механизм.

Не касаясь, Алиса заставила свою энергию перейти к Биллу, смягчая ощущения, перетягивая их на себя, чтобы разделить на двоих.

Она раскрыла глаза, когда в комнате вновь повисла тишина. Лицо Билла маячило тенью прямо перед ней. Алькор за окном скрылся за облаками, лишая источника света. Это не мешало, хотя ей нравилось, когда что-то освещалось им.

Впрочем, это лишь лирика, а на деле же, Билла хотелось скорее покалечить за вопиющую неосторожность.

– Ты – идиот, – торжественным шепотом возвестила его Алиса, решив не отказывать себе в удовольствии его хотя бы отчитать. – Даже я знаю, что сначала надо аллергены глушить, а потом уже добавлять новые. Тем более, если их взаимодействие неизвестно!

– Спасибо за то, что просветила, – прохрипел Билл. И даже в этом слабом голосе Алиса слышала ворчливо-занудные интонации. Желание ударить его только увеличилось. – Сядь нормально к краю, я лягу.

– Вечно ты так. Спал бы спокойно на подушках, – не смотря на свои слова, Алиса пересела ближе к краю, опираясь на спинку кровати. Ей самой будет проще, если она сможет касаться его, и он прекрасно знал об этой ее слабости. – Иди ко мне, чучело.

– На тебе удобно лежать. И сама ты чучело.

Алиса улыбнулась. Накрыла ноги одеялом, чтобы Биллу мягче, а ей – теплее.

Они помолчали.

– Как мелкие? – спросил Билл, подогнув к себе ноги и уткнувшись лбом девушке в живот.

– Да как всегда. Я напугала Сэма, Риф меня за это немного поругал, но потом успокоился.

– А группа что? Кстати, извини, что я все на тебя скинул.