Алиса Буланова - Попаданка в академии некромантии

– Спи спокойно, Ханна, – донёсся до меня тихий голос Винса. Когтистые руки подняли меня в воздух.

Я подскочила от громкого стука в дверь. Огляделась по сторонам, пытаясь понять, где нахожусь. Всё та же маленькая комнатка, вырубленная прямо в скале, неброско, но уютно обставленная, подсвеченная зеленоватым фосфорным светильником. Мне некстати подумалось, что это, возможно, и не фосфор вовсе. Ведь фосфор светится по ночам, лишь когда за день напитается солнечным светом. Тут света солнца не было, только свет от источника некроэнергии снаружи.

«Ах да, я ведь умерла вчера, – припомнила я. – И теперь я в академии некромантии. А тот, кто стоит сейчас за дверью, наверняка Каин. Надо бы пошевеливаться, чтобы не раздражать его лишний раз».

Быстро свернув в комок плед, накрывавший колени, я поднялась и поспешила в душевую. Она на удивление выглядела довольно современно. Если большинство других потребностей Живых были чужды Немёртвым, то личная гигиена оставалась по-прежнему актуальной. Я взглянула на себя в зеркало и не узнала в отражении себя прежней. Бледное лицо, синюшные губы, глаза навыкате. Видимо, так я теперь буду выглядеть всегда. Печальный вздох вырвался из груди. Бинты на шее со вчерашнего вечера испачкались и слегка поистрепались. Снимать их было страшно, но необходимо. Я расстегнула пуговицы блузы и застыла обомлев. Папин медальон впечатался в кожу, буквально врос в неё. От него по груди и животу, будто солнечные лучи, расходились тёмные кривые линии. Нефрит в центре медальона светился тем же зелёным светом, что источник некроэнергии. Постепенно до меня начало доходить, почему я стала нежитью. Виной всему был этот самый медальон. Однако вопросов меньше не стало. Как подобная вещь могла оказаться у моего отца? Знал ли он о его свойствах, а если знал, то почему сам не воспользовался им, чтобы продлить своё время?

Я прикрыла руками лицо. Снаружи вновь раздался нетерпеливый стук. Нужно было собираться и идти. Нехотя я взялась на бинты. Стараясь не смотреть на шею, напоминающую лоскутное панно, я сняла повязки и встала под холодный душ.

«Да уж, – мрачно усмехнулась я. – Немёртвым можно не беспокоиться о счетах за отопление и горячую воду».

После душа, обернувшись полотенцем, я вышла обратно в комнату.

– Дьявол! – вырвалось непроизвольно, когда я увидела Каина, сидящего на тахте и нервно потирающего колени. – Как ты вошёл?!

– Было не заперто, – ответил он, деликатно отвернувшись.

Я, пытаясь натянуть полотенце по самые глаза, прошлёпала босыми ногами к чемодану и наощупь достала оттуда бельё и первую попавшуюся под руку одежду – красное платье, которое купила в дружеском угаре при походе по магазинам с Леей. Этот случайный выбор теперь привёл меня в отчаяние, однако тратить лишние секунды на поиски другого, и тем самым злить Каина ещё больше, не хотелось. Одеваться пришлось в душевой и второпях. Что делать с повязками, я так и не решила, понадеялась, что позже можно будет попросить Каина проводить меня до мавзолея.

Когда я вернулась в комнату, Каин со скепсисом оглядел меня, но промолчал.

– Собери волосы, я перевяжу тебе шею, – произнёс он также угрюмо, как и всегда.

Я удивлённо приподняла брови. Каина трудно было понять. От него веяло раздражением и неприязнью, но, тем не менее, он продолжал помогать снова и снова. Мне хотелось верить, что его суровость – это напускное. Но я знала, что рассуждая подобным образом можно очень легко обмануться и разочароваться в человеке всего лишь потому, что нафантазировала себе то, чего нет.

Осторожно присев на край тахты, я собрала волосы в пучок. Каин подсел ближе и надорвал перевязочный пакет. Я старалась не пересекаться с ним глазами, но его лицо было слишком близко к моему. Взгляд Каина казался напряжённым и сосредоточенным. Большие руки с грубыми пальцами старательно крепили салфетки на сшитые раны, а затем накладывали сверху бинты.

– Оно ведь не заживёт, да? – вдруг спросила я, осознав, что бинты носят по большей части декоративный характер.

Каин отрицательно покачал головой. Я грустно вздохнула.

– Со временем швы немного разгладятся, и будет как у меня.

Он оттянул футболку и продемонстрировал огромный шрам в районе солнечного сплетения. Хотя на самом деле, шрамом его назвать можно было очень условно. Сшитые края раны так и не срослись, только лежали плотнее друг к другу. Но даже так, она всё еще выглядела пугающей. Заметив моё выражение лица, он отпустил ворот и вернулся к повязке. Хотелось спросить его, как это случилось, но из чувства такта я удержалась. В конце концов, для него эта тема может быть столь же болезненной, как и для меня.

– Готово, – он незаметно закрепил конец бинта. Я коснулась пальцами повязки. Она сидела туго, но в то же время позволяла нормально двигать шеей и головой.

– Спасибо, – кивнула я, взглянув на Каина. Наши взгляды пересеклись, и глубине его чёрных, как мрак, глаз полыхнули языки изумрудного пламени. Зловеще, но красиво. Я засмотрелась на пару мгновений.

– Ну что, идём? – спросил он, отведя взгляд.

– Ага, – кивнула я и поднялась на ноги.

Я не имела представления, что нужно для занятий некромантией. А потому по студенческой привычке взяла с собой блокнот и пару авторучек. Сложила всё в маленькую сумку и перебросила её через плечо. Снова поймала на себе осуждающий взгляд Каина.

– Что?

– Вырядилась, как на свидание, – проворчал он и шагнул к двери. Я пожала плечами и, обув туфли на плоской подошве, поспешила следом.

Снаружи царил всё тот же полумрак, но было более людно. Немёртвые самых разных видов и внешности спешили по своим делам. И я начала понимать откуда взялся этот интерес со стороны Винса, заявившегося ко мне прошлой ночью. Немёртвых женского пола тут было не так много. Было ли причиной тому, что женщины в принципе более живучи, или же просто их души реже задерживались в междумирье, для меня осталось загадкой. Однако я довольно быстро поняла, что мне придётся быть очень осторожной, если я хочу сохранить своё существование относительно спокойным.

– Держись ко мне поближе, – бросил Каин, когда кто-то из проходящих мимо протянул руку к моим волосам.

Я заметила, как его лицо начало меняться, челюстная часть вытянулась, приобретая форму волчьей пасти. Глаза округлились, уши сместились на макушку и, как и шея и плечи, покрылись густой тёмно-серой шерстью. Процесс трансформации занял не более минуты. Глядя на зубастую мокрую от слюны пасть, извергающую в прохладный воздух клубы пара, исполнять его приказ совсем не хотелось. Напротив, хотелось оказаться как можно дальше от него. Однако я быстро заметила, что желающих проявить ко мне интерес стало куда меньше.