Майарана Мистеру - В прятки с Вельзевулом

Что делать?

Мой мозг ничего лучше не придумал, как отключиться от действительности.

***

Пробуждение было весьма непривычным. От неправильной позы у меня затекла нога, и я ощущала все прелести гриппа. Надо же было умудриться заболеть.

Голова была, словно чугунная. Во рту засуха, будто я всю ночь целовалась с печкой. Жутко чешется запястье с меткой. И… Непонятное чувство вины и неправильности ситуации топило с головой.

Открыла глаза. Так. Потолок, как потолок. Белый. Повернула голову и… Резко сорвалась с постели на низком старте! Не моя комната! Не моя кровать! И кто-то спящий под одеялом совсем рядом… тоже не мой!

Сердце бешено стучало, руки тряслись, в голове звенела пустота. Что я вчера делала? Где была?! Кто этот тип?!

Лихорадочно шарю руками по своему телу в поисках одежды, но на мне только нижняя сорочка. Платье куда-то исчезло.

Первая мысль была истерично-надрывной. Осознание, что я провела ночь с мужчиной в одной постели пульсировала в висках, причиняя неимоверную боль.

И тут всплыло неожиданное воспоминание о том, как Матильда вынуждает глотать меня спиртное. Адская боль от удаления метки. Протянутый ей пузырек с жидкостью и извинения за то, что не могут проводить. Всё. Дальше обрыв.

Как я могла?

Взираю на соседа по постели, лица которого из-за одеяла не видно, и борюсь с желанием прямо сейчас сдернуть с него ткань, и узнать кто это.

«О, многоликая! Неужели, я и правда..? Как могла? Ужас!»

Ещё раз осмотрела комнату, на этот раз очень внимательно. Ничего лишнего, всё довольно строго и как-то не обжито, что ли. Шкаф с зеркалами, на стене пара картин с женскими силуэтами, очень плотные шторы, из-за которых складывается ощущение, что сейчас предрассветные сумерки. Всё. Похоже, это только одна комната и, вероятно, есть и другие.

Чёрт! Ну, где же моё платье?

Бесшумно ковыляя, шагать не получалось ввиду того, что одна нога не слушалась, по холодному полу, я добралась до двери. Больше всего на свете мне хотелось отсюда уйти, пока этот… кто-то не проснулся.

Обогнув по дуге кровать, я заметила от чего-то очень знакомые дорогие сапоги, стоящие рядом со шкафом. Определённо, где-то я их уже встречала. Перевела взгляд на спящую фигуру. Такую обувь носят только богатенькие детишки. Неужели я… с кем-то из… Выдохнув, решила не заострять на этом внимание и выскользнула за дверь.

Это оказалась гостиная. Довольно большое помещение с несколькими окнами и легкими шторами. На полу ковер с высоким ворсом, по которому, оказалось, приятно ходить босиком. Пара мягких диванов у камина, наверное, здорово проводить вечера в такой обстановке.

Приглядевшись повнимательнее, я обнаружила свое платье, небрежно брошенное на кофейный столик. Рядом же оказались и туфли. Они явно были скинуты, потому как даже не стояли аккуратно, как я обычно разуваюсь, а просто валялись, будто пьяная хозяйка очень торопилась их снять.

Неужели, я действительно была настолько пьяна, что раздевалась, ещё не дойдя до спальни?

Нервно закусила губу. Думать об этом не хотелось совершенно. Первая ночь с мужчиной, и я ничего об этом не помню. Проще сделать вид, что вообще ничего не было.

Приняв для себя решение так и сделать, я натянула на себя платье и гордо распахнула перед собой одну из дверей. Не та. Эта вела в рабочий кабинет. К стенам прижимались шкафы с книгами, массивный рабочий стол стоял напротив двери, на столе идеальный порядок.

Я даже не знала, что в академии есть жилые апартаменты для богатеньких, думала только комнаты, а тут…

Найдя нужную дверь, ведущую на выход, я сделала шаг в коридор и чуть не заорала, когда сильная рука втащила меня обратно.

Ещё и рот удачно закрыли, но я настолько перепугалась, что от неожиданности ощутимо, надеюсь, укусила обидчика.

– Твою мать! – ругнулся неизвестный мне тип.

Отплевываясь и отфыркиваясь, я резко развернулась.

– Чур меня… – поверить собственным глазам было очень сложно.

Передо мной стоял Вельзевул. Злой, как… Хотя он и есть демон. Чёрные, как смоль волосы растрепаны. Зеленые глазищи недобро сверкают. Губы искривлены в какой-то не хорошей и многообещающей усмешке. И самое главное – на нём были только штаны! То есть голый! То есть… Почти голый!

– Мамочка… – шепчу, пятясь к двери. – Это… Это что же получается? Я с новым ректором?..

Одна смоляная бровь демона удивленно поползла на лоб.

– Что?

Чувствую, как щеки заливает краской. Такой, что аж на расстоянии двухсот метров будет видно.

– Ну… Это…

К первой брови присоединилась вторая. Ректор скрещивает руки на груди, отчего невольно подмечаю рельеф мышц. Глубокий вдох как-то сам собой организовался в легких. Моё состояние не остается незамеченным, потому что объект, столь сильно меня смутивший, скалится в очередной ухмылке.

– А ты, значит, ничего не помнишь, дорогая, – и такой акцент он делает на последнем слове, что у меня вообще никаких сомнений не остаётся.

То есть, было дело. То есть, он у меня первый, а я… Что за издевательство?! Я ничегошеньки не помню. Ладно я! Я пьяна была, но он-то? Ректор академии! И невменяемую адептку в постель затащить!

Нервно почесав зудящее запястье, покачала головой, по-прежнему не отрывая взгляда от грудной клетки демона.

– То есть, ты не помнишь, как вошла в коридор преподавательского этажа в неподобающем виде, задрав юбку, по самое не могу, спустив рукава, до самого не хочу и, потеряв по пути туфли? – угрожающе зарычал ректор, медленно склоняясь надо мной всё ниже. – Не помнишь, как ползала по коридору в поисках маленькой коварной дряни?!

Какой дряни? Я не могла. Не должна была.

– Как, увидев мои сапоги рядом с собой, сказала: «Классные шузы, брат», а потом фривольно предложила вместе распить бутылку спиртного, которую, как ты мне сообщила, знаешь, где можно раздобыть?

Мне стало совсем стыдно. Громко сглотнув, я попыталась спросить всё ли это, но мне не дали и слова вставить.

– Как отключилась и категорически не желала приходить в себя? Я, между прочим, даже не знал, куда тебя отвести. Не тащить же полуголую невменяемую девицу в медпункт?

Эм… А это разве не было бы логично?

Кажется, ректор совсем в бешенстве.

– И вы принесли меня к себе. И мы… Ну, того?

Зелёные глаза сощурились. Демон резко выпрямился.

– Я похож на извращенца, адептка? Ты столько шуму подняла за эту ночь, что мне даже подумать было страшно, что произойдет, выпусти я тебя из своих апартаментов. Это преподавательский этаж, что могли подумать остальные учителя, – виновато потупила глазки, потому как стыдно очень. – И смею заметить, ваше поведение этой ночью было ужасным. Называть меня «дорогим» на самом деле дорогого стоит.

Мне кажется, я все губы в кровь искусала за этот момент ректорского возмущения. И возмущение это было справедливым. Никогда в жизни больше не буду пить.