Александра Лисина - Профессиональный некромант. Пенталогия в одном томе

Я поморщился.

– Ти-ихо-о! – рявкнул уже во весь голос, добавив туда рыкающих ноток. И это сработало – мертвяки замерли на середине шага, не сводя с меня вытаращенных глаз. – В очередь стано-вись!

Они поспешно выстроились в колонну и снова преданно на меня уставились, словно ожидая похвалы.

– Молодцы! – облегченно вздохнул я. – Теперь подходим по одному, становимся вот сюда и поворачиваемся спиной! После лечения аккуратно садимся в сторонку и не мешаем соседям. Первый пошел!

Ну вот. Наконец-то угомонились.

Я удовлетворенно оглядел первого желающего испытать на себе мой «целительный» дар и, как только он подставил шею, звучно хлопнул ладонью по липкому загривку. Острие ритуального кинжала с едва слышным хрустом взрезало липкую, но на удивление прочную кожу. С легкостью рассекло связки и, дотянувшись до важного нервного узла, молниеносно отдернулось.

Отлично. Всегда бы так получалось, и у меня вообще не возникло бы никаких проблем.

– Следующий! – зычно гаркнул я, помогая первому мертвяку опуститься на пол, и привычным движением поднял правую руку.

Спустя четверть часа все было кончено: я разорвал все связи «птенцов» с их прежним хозяином. Освободил бедолаг от магических поводков. Попутно наложил на них собственное управляющее заклятие. Одним махом избавился от потенциальных противников и взамен обрел преданных слуг. Заодно сэкономил на этом уйму энергии и вообще чувствовал себя превосходно.

Из тридцати несвежих зомби, большая часть из которых сейчас приходила в себя на земле, на ногах осталась всего одна красотка. То самое подозрительно шустрое умертвие, которое я специально оставил на закуску.

– Ну что, милая? – приторно улыбнулся я, смело подходя к оставшейся в одиночестве, нервно переминающейся девице. – Будешь сопротивляться?

«Красотка» в ответ обнажила кривые зубы и неуверенно зашипела.

– Ну зачем же так? Я ведь к тебе со всей душой…

При виде моих клыков она моментально подобралась и на пробу плюнула ядовитой слизью, снова попав прямо на мою многострадальную мантию. Говорю же – умная девочка. И явно что-то подозревает. Потому что, хоть я и вымок в этой самой слизи чуть ли не по самую макушку, ее все равно что-то тревожит. Не хочет поворачиваться. Боится меня, как бы странно это ни звучало по отношению к нежити. Избегала прямого контакта, по-прежнему сомневалась и упорно пятилась к выходу, не сводя с меня огромных, лишенных век, недобро поблескивающих глаз.

Та-ак, а вот это уже нескладно. Выпускать ее отсюда нельзя. Если удерет наружу, может привести за собой других гостей – гораздо более опасных и намного менее сговорчивых, чем эти невинные дети. Если же рванет к башне, то испоганит мне весь план. А то, глядишь, еще нитку заговоренную порвет. Графа с его людьми почует, бузить начнет. И что я потом буду делать?

– Не бойся, милая, – проворковал я, осторожно подкрадываясь к яростно щелкающей зубами «девушке». – Я не желаю тебе ничего плохого. И вообще, просто хотел сообщить, что вон тот мужик на себя запал! Веришь, нет? Ну так посмотри назад и узри несчастного влюбленного!

Моя первая жертва тихо икнула и, увидев ослепительную улыбку «красавицы», ненадолго остановившей на нем свой горящий взгляд, испуганно отползла подальше.

– Смотри, как он трепещет от одного твоего вида, – проникновенно продолжил я, когда дурная девка оскалилась и утробно заворчала. – Прямо зуб на зуб не попадает! Только он боялся подойти раньше. Да и сейчас, как видишь, все еще боится. Меня попросил помочь, вот я и помогаю как могу.

Мужик вздрогнул, уставившись на меня шальными глазами. А потом снова перевел взгляд на умертвие, с которого от резких движений кожа на руках и ногах начала лопаться, и инстинктивно отполз под защиту приходящего в себя зомби-верзилы.

Я снова разулыбался и поспешил добавить:

– Да ты сама взгляни: мужик – хоть куда. Совсем еще свеженький, рукастый, не смотри на то, что одной кисти нет – отрастит еще. Ну хромает – тоже не порок. Кожа на горле провисла? Так это даже оригинально! И вообще, настоящему мужчине такие мелочи не страшны!

Ох. Что я несу?

Хотя, кажется, помогает?

– Он уже давно с тебя глаз не сводит, – продолжал увещевать я упрямую дуру, которая наконец начала пятиться медленнее и щелкала зубами уже не так агрессивно. – Которую ночь мучается от неразделенного чувства. Еще когда живым был – уже мечтал об этой встрече, а как помер, так вообще с ума сошел от безысходности. Вон даже правый глаз чуть не потерял, пока на тебя таращился. Это ли не признак великой любви?

Умертвие ненадолго задумалось и замедлилось еще на чуть-чуть.

– Это судьба! – воодушевился я, не заметив, что мужик с надеждой косится в сторону зияющей дыры в решетке, явно намечая пути к отступлению. – А от судьбы еще никто не убегал! Поверь моему опыту – вы просто созданы друг для друга!

Девка наконец остановилась и взглянула на «жертву» с благосклонностью. «Жертва» от такого внимания совсем сникла и опять попыталась спрятаться за широкую спину соседа, но меня это не остановило. Уверенно приблизившись к «даме», я решительно предложил ей руку и твердо сказал:

– Прошу вас, леди. Дайте этому красавцу-богатырю шанс доказать, что он вас достоин.

Мужик окончательно спал с лица. Однако «дама», поколебавшись для виду, все-таки прониклась. После чего кокетливо убрала с лица спутанную прядь грязных волос и на пробу улыбнулась.

На моем лице не дрогнул ни один мускул, когда от непривычного движения часть ее щеки все-таки не удержалась на подгнивших тканях и отвалилась безобразным лоскутом, обнажив верхнюю челюсть. Заодно, выставив на всеобщее обозрение остатки предыдущей трапезы «красотки» и копошащихся там могильных червей. Но когда умертвие издало странный воркующий звук и попыталось подразнить своего избранника, облизав губы таким же почерневшим языком, остаться невозмутимым мне удалось лишь с большим трудом.

Мужик же, оказавшись под прицелом хищно горящих глаз умертвия, безвольным киселем сполз на землю и, кажется, потерял сознание. Не уверен, правда, что зомби способны падать в обморок, но ему явно стало нехорошо. А потом с таким обреченным выражением на лице застонал, что в моей душе появилось что-то смутно похожее на сочувствие.

Самое главное, с помощью этого бедняги мне худо-бедно удалось заинтересовать умертвие и отвлечь его от всего остального. Переключить внимание с моей необычной персоны на более интересный предмет интерьера. А это уже половина победы. Ни в чем не повинного зомби я, конечно, на растерзание не отдам, потому как мужская солидарность для меня совсем не пустой звук. И вообще, я не настолько плох, чтобы так гнусно подставлять людей, пусть даже бывших.