Юлия Комиссарова - Печать владыки душ

Карета набирала ход и взмыла в небо. Они пролетали деревни и села, летели над своим городком, перелетали поля и леса и вскоре пронеслись перед множеством огней. Это был прекраснейший и чарующий Санкт-Петербург, да и где еще могла находиться эта таинственная квартира, как не в этом мистическом городе на Неве, полном тайн и загадок, окутанном шлейфом старины и очарования. Своими холодными туманными ночами и манящего депрессивным и меланхоличным спокойствием.

– Как же он прекрасен! – восхищалась Каролина.

Они летели над Исаакиевским собором. Его прямые линии темнели и сверкали на фоне переливающихся светом ночных огней Невы. Статуи горгулий возвышались над ним, делая это место еще более мрачным и таинственным. Они летели над Авророй, проводя ее своим взглядом в тумане реки. Она будто приветствовала их своим спящим килем. Они летели мимо Петропавловской крепости, что красиво сияла, отбрасывая серебристые блики от ночного месяца. Его мягкий, слегка желтоватый свет нежно окутывал собой каждый камешек на покрытой брусчаткой дороге. Ее острый шпиль, будто пронзал ночное небо своим острием. Как же величественен и торжественен был Екатерининский дворец, торжественно обосновавшийся на площади, окруженной стариной древних улиц! Здесь каждая тропинка и камешек пронизаны стариной и историей. Все они помнят события, произошедшие здесь ни одну сотню лет. Все здесь осталось, как прежде в те незапамятные времена, когда по ним проезжали экипажи, постукивая звонким топотом от копыт ретивых коней и каблучками прекрасных дам в модных шляпках того времени. Вот они пролетели границы города и оказались над Царским селом, окутали взглядом его прекрасные сады, его томные беседки, хранящими разговоры великосветской публики. По ним бродили когда-то монаршие особы, размышляя на злободневные темы того времени, над дворцом, ослепляющим ярким блеском золота и замысловатых узоров и барельефов. Они мчались мимо Александровского сада, мимо старины и пустых скамеек, мимо молчаливых статуй, увитых бархатным плющом. Они сделали круг, свернули в сторону и снова оказались в центре, затем стали резко снижаться. Это и была та самая улица, где располагался дом с этим загадочным адресом. Вот экипаж спустился совсем близко и наконец, его колеса стукнулись о брусчатку, выбивая поток сильных искр. Все они рассыпались в разные стороны и исчезли, будто их никогда и не было, малочисленная публика проходила мимо, словно ничего не замечая, видимо все они были околдованы заклинанием, другого объяснения, почему никого не беспокоила приземлившаяся с неба старинная карета с открытым верхом и двумя всадниками, объяснить было невозможно. Как только транспорт остановился, извозчик слез со своего места, поправил поводья и помог выйти Наине и Каролине из кареты, услужливо подав руку. Оказавшись на земле, Каролина осмотрелась и заметила, что в пафосном здании напротив, горел свет. Он был необычен, весь он был голубовато-фиолетовым. Его лучи будто выпрыгивали из-за высоких колонн строения, по архитектурным особенностям, больше походившим на театр.

– Это здесь? Я думала, что собрание будет в квартире? – удивленно произнесла Каролина.

– Нет. Просто от скопившейся здесь энергии исходит свет. Он является знаком того, что напротив нужная квартира, это своего рода маяк для нас, чтобы извозчик сверху мог заметить место приземления.

Они вошли в мрачную арку, прошли закрытый двор с облезлой штукатуркой и вдруг оказались в парадной, одного из ничем не примечательных домов. Этот дом был без лифта, его старая постройка не предусматривала этого, да и этажей было всего пять. Поднявшись по древней лестнице с проржавевшими перилами, они оказались на лестничной площадке с тремя дверями без табличек с указанием квартиры.

– Ты знаешь, какая дверь? – спросила Каролина.

– Да, но хочу, чтобы ты сама попробовала угадать, – серьезно ответила Наина.

Девушка стала внимательно осматривать каждую из них. Левая дверь была обита коричневым дерматином, в ней были вбиты гвозди с широкими шляпками, создавая при этом рисунок ромбами, ручка ее была круглой и очень старой, шляпки гвоздей давно облезли и не сияли блеском, как это бывает у новых. Центральная дверь была металлической, из прочной стали с хорошим замком, железной ручкой, а правая дверь была деревянной без каких-либо украшений. Закрывалась она на крючок. Ручка полностью отсутствовала, лишь след напоминал о когда-то ее здесь существовании. Дверь также была окрашена в зеленый цвет и давно нуждалась в ремонте.

– Я не знаю, я думала, что эта дверь должна как-то выделяться и быть особенной. Я рассчитывала, что она будет из какого-то черного бархата с вензелями и символами, а тут обычные квартиры, с обычными дверями, даже не знаю, но пусть будет эта.

И она указала на центральную дверь из металла.

– Чем обусловлен твой выбор? – поинтересовалась женщина.

– Эта дверь самая внушительная из всех.

– Нет. Эта не она. Наша левая!

– Почему? Как ее можно определить? – удивлялась Каролина, рассматривая ничем не примечательную дверь.

– Все просто. Запомни, ответ всегда кроется в деталях!

При этих словах женщина указала на нужный объект.

– Центральная дверь выделяется, правая, у нее отсутствует ручка, что тоже достаточно броско, левая самая обычная и ничем не приметная, поэтому это именно она. К тому же, ты можешь, и сама проверить это, используя свой дар. Подойди к каждой из них и приложи свою ладонь.

Девушка подошла к центральной двери и, приложив ладонь, ничего не почувствовала.

– Совсем ничего…

– Иди к следующей!

У правой двери был тот же эффект, а как только Каролина приложила ладонь к левой двери, будто жаркое раскаленное пламя оставило на ее ладони сильный ожог, девушка резко одернула руку. Она стала рассматривать, не осталось ли следов.

– Как горячо! – бросила девушка, дуя на ладонь.

Вдруг на двери, будто из искр проявился древний пергамент, он приглашал расписаться кровью на нем, отмечая таким образом посетителей. Девушка коснулась пуговицы своего плаща, ее пальцы, словно сами потянулись к ней против ее воли и нанесли ей рану, из пальца закапала кровь, а пергамент гласил оставить кровь всем вошедшим.

– Нужно приложить палец, вот сюда, напротив наших имен, я нашла их, вот же. Офазатэя и Мириода, они написаны на латыни.

Каролина потянулась окровавленным пальцем к пергаменту, но Наина резко одернула ее, схватив за руку.

– Не вздумай!

– Почему? Здесь же написано, что иначе нас не пропустят, – удивлялась Каролина.

– Запомни, не все нужно делать беспрекословно, что просят или требуют. Если ты подпишешь это, то продашь навечно свою душу дьяволу. Этот контракт – соблазн, искушение, от которого нужно отказаться и проигнорировать. У нас есть статус хранителя, он дает нам право входить сюда, не подписывая кровью, так называемый, лист посещений, пусть нечисть ставит здесь отметки, но не мы хранители, мы не являемся слугами сатаны, мы, как бы наблюдатели, а остальные присутствующие давно продали ему свою душу. Нас пропустят и так!