Елена Матеуш - Не остановишь силой дождь. Экзамен

Когда дорога наконец спустилась вниз и впереди уже виднелись первые дома, Сима заметил чёрную тень на обочине. Он распахнул дверь, и чёрный зверь прыгнул. Уже в карете обернулся Павлом и упал на сиденье рядом с подвинувшимся Симой. Павел тяжело дышал, бока ходили ходуном. Ржавый протянул ему фляжку.

– Попей! Это вода.

Павел сделал два глотка и вернул фляжку.

– Сейчас остановимся на постоялом дворе. Я схожу к гостинице, заберу свои вещи из номера, и мы с Симой уедем. Вы сразу к дому Кридисов не идите. Только после того, как мы покинемгород. Не раньше, чем через два – три часа. Чтобы у нас было время, пока вас с ними свяжут.

– Не боись, Пёс. Мы дело знаем, сумеем запутать ниточки. Вначале сходим к здешнему боссу, а потом уже в дом. Отжим недвижимости – прибыльный бизнес. Так что никто не удивится нашему интересу.

– Вам видней. Кто из харранцев поедет с нами?

– Там, на постоялом дворе решим.

Постоялый двор был для публики попроще, чем единственная гостиница в центре города. Он располагался в нижней части Виррана. Здесь останавливались крестьяне, рудознатцы, охотники, заезжавшие сюда по делам. Возницу предупредили о скором отъезде, и пока остальные отправились в харчевню, Павел поспешил в гостиницу.

За стойкой портье сидел пожилой мужчина. Если он и удивился, увидев Павла, то вида не показал, и вопросов, когда тот сдавал ключ и прощался, задавать не стал. Павел спешил, его сжигало нетерпение. До тех пор, пока карета вновь не покинет город, и он не увидит своих подопечных, беспокойство углём будет гореть в груди.

На постоялом дворе ждать долго не пришлось. Карета и его будущие спутники были готовы в любой момент отправиться. Возницу Гнус выбрал ни лишь бы какого, а жившего когда-то в здешних местах и хорошо их знавших. Мужик был спокойный и демонстративно не любопытный. Весь вид его говорил: «Моё дело маленькое. Куда скажете – туда и везу. Всё остальное меня не касается».

Харранец, отправлявшийся с ними, светловолосый и сероглазый, протянул Павлу руку:

– Густав, – и изо всей силы сжал ладонь Павла.

Рука у него оказалась как тиски и Павел намеренно крепко сжал в ответ. Густав отступил первым:

– Всё, хватит! – засмеялся он и демонстративно потряс побелевшую ладонь. – Первый раз с оборотнем ручкаюсь.

Павлу понравилось, как легко Густав отступил, без обид и нелепых попыток взять реванш, потешить своё самолюбие. Понравилось и то, что он не стал задавать вопросов и требовать пояснений, когда Павел велел вознице направить карету совсем не на ту дорогу, по которой они въезжали в город.

Выехали спокойно, никто их не остановил. Удивления такой быстрый отъезд не вызвал. С постоялого двора уезжали многие.

– Этой ночью тут народ повеселился: подожгли несколько домов и лавку. Дома отстояли, а лавка сгорела дотла, – делился услышанными сплетнями Густав. – Кого-то побили, говорят, и убили кого-то в суматохе. Так что все ждут гвардейцев и разбегаются от греха подальше.

Павел до назначенного места встречи с семейством Кридис ехал на облучке рядом с возничим, изучая окружающий мир с помощью чувств оборотня. Ничего тревожного не заметил. Их никто не преследовал. Всадники, повозки и редкие экипажи, выехавшие вслед за ними из Виррана, спокойно обгоняли медленно едущую карету. Кридис он почуял ещё до того, как увидел. Приказал вознице остановиться и спрыгнул с облучка. Он поднял сжатую в кулак руку, показывая условным жестом, что всё в порядке и можно выходить.

Уголёк тревоги, подгонявший Павла, погас только тогда, когда Кридис вышли из-за деревьев. Улыбалась Павлу только Тина. Анна выглядела усталой, а Ян настороженным. Павел видел, что Ян Кридис держит наготове плетение боевого заклятия. И он его понимал. Его бы тоже напрягало в таких обстоятельствах такое количество незнакомцев. Павел для него, по сути, тоже незнакомец. Он увидел его впервые вчера вечером и теперь вынужден доверять самое дорогое – жизни жены и дочери.

– Это парни, о которых я говорил, – Сима и Густав. Их прислал нам в помощь дор Шимонт. Садитесь скорее в карету и едем, пока никого на дороге нет.

Пока Анна и Тина усаживались в карету, Густав обратился к Павлу:

– Слушай, если мы будем ехать долго, и ты не хочешь, чтобы их обнаружили, то стоит выправить им ксивы, чтобы не светить по дороге.

– Было бы неплохо. Это сложно, долго?

– Если не заморачиваться и взять что-то простое, чтобы так только, по дороге предъявлять, то нет. В ближайшем городе могу решить этот вопрос. Сделаю и мужику с бабой, и пацанёнку ихнему.

Павел не сразу сообразил, что Густав принял одетую в куртку и штаны Тину за мальчика. А поняв, не стал разубеждать. Так даже лучше.

В карете Ян держался по-прежнему напряжённо, но заклятие убрал. Анна скинула с головы капюшон, развязала завязки плаща, вытянула ноги и облегчённо вздохнула:

– Хорошо что карета. Я уже не способна к долгим переходам или поездкам верхом. Павел, представьте нам вашего спутника.

– Сима, то есть Симон Гуршвиц, – поспешил назваться тот.

– Анна, вам надо поменять имена, а Тина пусть будет Тимом, – поспешил сказать Павел, вспомнив про ошибку Густава. – Мы начнём сразу называть вас по-новому, чтобы быстрее привыкнуть.

– Хорошо, тогда я буду Петрой, а Ян так и останется Яном. Наша дочь как-то забыла у нас подорожную, когда приезжала в гости прошлым летом, а муж у неё тёзка моего. Может, получится ей воспользоваться, хотя, конечно, выдать себя за старшую дочь мне будет сложновато.

Сима повернулся к Павлу:

– Слушай, надо чтобы родители написали дочери. Шима ждёт.

– Да, чуть не забыл. Хорошо, что напомнил.

Павел не стал говорить, что записку Кассандре отправил ещё ночью. Пусть та будет только её. А эту получит Шима, чтобы потребовать с неё клятву. Первая была от отца, вторая пусть будет от матери. Кэсси увидит, что оба они живы.

– Напишите что-нибудь дочери так, чтобы она знала, что это именно вы, – Павел протянул листок вестника Анне.

– Хорошо.

Тина, сверкая глазами, наблюдала за матерью и Павлом. Присутствие ещё и Симы в карете смущало её, и она пока молчала, но по глазам было видно – ей кажется, что опасность уже миновала, и всё это путешествие в карете огромное приключение.

Граф Вартис, заместитель главы Тайной канцелярии

Первый день графа Вартиса ушёл на политес, обязательный при посещении провинции для чиновника такого уровня. Аудиенция у наместника дора Дангофинга, визит в местное отделение Тайной канцелярии, представление ему всех значимых его служащих. Вечером – посещение приёма у мэра города. Окружающие старательно изображали фальшивую радость от его прибытия, за которой у всех ощущалась тревога. Эта тревога никак не помогала выявить заговорщиков. Граф привык, что его опасались все. Безгрешных людей не бывает, и лишь полный идиот шагает по жизни, не видя собственных ошибок и прегрешений. При появлении рядом заместителя главы Тайной канцелярии все остальные резко начинали вспоминать о совершённых или воображаемых проступках и ждать неприятностей.