Гай Орловский - Ворг. Успеть до полуночи

– Я пойду с тобой, – просто сказала она.

В голове взорвалось, я не удержался и крикнул так, что из ближайшего куста выпорхнула перепелка:

– Не понимаешь?! Я не могу тебя защитить, и, не то чтобы, хочу! Здесь Абергуд, топь, неизвестная опасность, смерть, в конце концов. Ты будешь мешать, в итоге оба сгинем в трясине. У меня времени – без малого сутки.

От гнева вздыбился загривок, клыки удлинились на полногтя, пульс участился, еще не много и озверюсь. Невозможная прилипала, хоть и красивая. Как объяснить женщине, что со мной опасней, чем без меня?

Она тихо вздохнула и опустила голову. Намокающие локоны упали в вырез платья. Я постарался не смотреть, но звериные повадки не удержать – взгляд все равно съехал в декольте.

– Лотер, – произнесла она кротко. – Я не могу вернуться в замок.

– Чего это?

– Отец нарочно отправил меня подальше, – проговорила принцесса. – Там часто бывает Ильва со своими подопечными. Он боялся за меня. Я – его единственная отрада. Знаешь, на что он пошел, ради спасения моей жизни?

Я буркнул:

– Знаю.

По лицу принцессы скользнула тень, она опустила виноватый взгляд и сказала:

– Королева нежити держит его на коротком поводке. Манипулирует, как хочет.

Внутри неожиданно ухнуло, дыхание участилось, как перед дракой, наверное, и глаза светятся. Опять ощущение слежки. И во рту привкус гнилой.

Я сделал несколько глубоких вдохов и покосился на принцессу. Странно, что не испугалась. Обычно человеческие женщины с криками бросаются в рассыпную, когда видят красноглазого ворга. Мне – плевать, одиночкам никто не нужен. Но выдержка принцессы вызывает уважение.

– Что ж он отправил тебя из дворца в сопровождении только гвардейца и возничего? – зло спросил я и оглянулся в поисках источника беспокойства. Но вокруг лишь болото и кусты клюквы.

Она покачала головой.

– Нет, была еще кавалерия и пешие гвардейцы. Они погибли, когда нежить напала в первый раз. Гвардейцы остались биться, а сэр Гренлик поехал со мной. Но мы не ожидали повторной атаки.

Изабель печально вздохнула, в уголках глаз собралась влага, но она удержалась и продолжила:

– Отцу с огромными усилиями удалось выкупить у ихтионов несколько гротов, чтобы спрятать меня.

– Ничего себе, – присвистнул я.

Она кивнула и сказала еще печальней:

– Морской народ не любит людей, так что стоило это немало. Король не хочет, чтобы Ильва с помощью меня помыкала им и творила, что вздумается.

– Раньше надо было думать, – фыркнул я, – когда шел на сделку с королевой нежити.

И тут же прикусил язык, вспомнив, что причина сделки стоит передо мной, хлюпая носом. Девушка прекрасно понимает – если бы не болезнь и горячая отцовская любовь, Центральные земли и Восточный край были бы в безопасности.

Зеленый светлячок прожужжал над головой принцессы и, после двух кругов, опустился на плечо. Она вздрогнула и быстро смахнула жука. Тот поднялся и с недовольным гудением скрылся в тумане.

– Я знаю, – смиренно проговорила она. – Все из-за меня. Но сейчас уже ничего не поделать. Нельзя, чтобы Ильва получила окончательную власть над королем и королевством. Лучше сгинуть в Абергуде. Тогда отец сможет разорвать союз с королевой нежити и все будет как раньше.

Мой гнев немного утих. Я смотрел на королевскую дочь и думал – она сейчас серьезно или просто пытается разжалобить, чтобы взял с собой?

Несколько секунд присматривался к кукольному личику – взгляд серьезный и обреченный. Она правда готова умереть!

– Ну, ты чего, – сказал я озадаченно. – Вряд ли твой батюшка будет счастлив узнать, что все его усилия пали крахом. Он многим пожертвовал, вон, воргов предал.

В голове мелькнуло – сейчас она точно меня разжалобит. Эх, прости отец, не прошел я инициацию суровостью. Ни в первый, ни теперь во второй раз. Тогда, на холме не смог оставить слабого волчонка. Забрал. Месяц потом ругали, что из-за меня дармоеда приходится кормить. Слабых в стае не держат.

Пока я думал, Изабель на ходу начала возиться с завязками корсета. Наконец, верхние узлы разошлись. Я оторопело уставился на нее. Оно конечно приятно, но не среди болота же. Хотя…

Она не стала расшнуровывать до конца, но этого хватило, чтобы я увидел причину. В середине грудной клетки между двух полусфер светится зеленоватый камень размером с орех. В самом центре пульсирует яркая точка, в стороны расходятся прерывистые волны.

– Благодаря этому я жива, – сказала Изабель, зашнуровываясь. – Ильва вдохнула в меня новую жизнь уже поле того, как дух покинул тело. Если камень вынуть, я тут же погибну.

Я отшатнулся, едва не свалившись в лужу, и спросил:

– Ты нежить?

Изабель покачала головой.

– Нет, – ответила она. – Я человек во всех смыслах. Чтобы оставить мне волю, Ильве пришлось вложить в камень часть своей души, если она у нее есть. Потому так важно, чтобы я все время была рядом, под контролем. Если Центральные земли полностью прейдут в ее владения, она сможет забрать камень. Но король все еще могуч, а без меня влияние на него значительно ослабевает.

От дворцовых заморочек и интриг закружилась голова. Почему люди не могут жить просто? Обязательно нужно выдумывать проблемы, решать их. Ильва не очень-то человек, но ведет себя еще хуже, чтоб ей вечно гнить в склепах.

Хотел сказать что-нибудь ободряющее, но вопрос вылетел раньше, чем успел все обдумать.

– Если так рвешься умереть, чего просто не выколупаешь камень? – спросил я и тут же пожалел.

Губы Изабель задрожали, влага в глазах, наконец, прорвала невидимую пленку и заструилась по белоснежным щекам. Грудь заходила ходуном, плечи затряслись, она рыдала молча. От этого стало жутко.

Однажды видел смертника, который шел на костер. У него были такие же остекленевшие глаза и обреченный вид. Когда смертник взошел на помост, толпа взревела, но он не обратил внимания. Стоял, рядом со столбом, и смотрел в никуда. Думал, начнет кричать, когда зажгут огонь, но он молчал, даже когда лицо скрылось в пламени.

Губы принцессы побелели, она прерывисто выдохнула и проговорила дрожащим от истерики голосом:

– Я не могу убить себя.

Абсурдность ситуации окончательно меня выбила из равновесия. Даже мелькнула мысль, что со мной отправились в надежде покончить со всем.

Я зарычал и лязгнул челюстью, принцесса рядом вздрогнула, взгляд стал испуганным.

– Прекрасные принцессы не должны погибать ни от рук королевы нежити, ни в Абергудских топях, ни где-то еще, – глухо проговорил я.

– Но Ильва… – попыталась вставить она.

Я оборвал.

– Они должны становиться женами королей соседних земель, скреплять союзы и жить долго и счастливо. А это какой-то кошмар маленькой девочки.