Сергей Васильев - Падение Серого

Дальше я долбил обухом топора по толстенной решётке редкого бокового ответвления в нижнюю канализацию и мы весело орали. И пили вино вместе с говногоблинами, начавшими веселиться от такого приключения с пижонами в канализации. Пришла ещё пара гоблинов.

Через четверть часа в тёмной глубине уходившего вбок и вниз тоннеля завозился грязный и мрачный огр в жутких очень грязных ремках и с утыканной гвоздями здоровенной дубиной. Я направил на него Кольцо Жлоба, не зря украшавшее мой правый указательный палец, пожелал наслать алчность, сказал Кисе показать камушки, весело заорал:

– Эй, огр! Посмотри какие прекрасные драгоценные камни! Они бесценны! Но ты нам понравился! Такой красавчик! Меняем всю кучу на два шипастых шарика! Я знаю, у тебя есть!

Огр как завороженный подтопал, посмотрел на нахрен не нужные ему камушки, решил, алчность решила, что без них ему не жить, сразу решил обменять на нахрен не нужные ему шипастые шарики, вернее один, пробормотал:

– У меня только один шипастый шарик… завалялся… И зачем я его хранил? Давайте меняться!

Дальше было банально. Обуреваемый алчностью, подогреваемой и Кольцом Жлоба, огр быстро – рядом где-то прятал – принёс шарик. Получил четверть драгоценных камушков. Отдал шарик. Получил вторую четверть, несказанно удивившись, что его не кинули. Я объяснил говногоблинам, что даже огра кидать не намерен. Вот кокнуть, пожалуйста, а кидать, увольте.

Обсудил с гоблинами очень понравившуюся им идею учредить Канализационную Гильдию, раз уж они заботятся о канализации и водопроводах, подарил парням вино. Спросил про холодный водовод. Старший гоблин серьёзно сказал:

– Как туда вода свежая поступать перестала, то мы лет восемьсот тому как заделали шлюз перед насосной станцией и концы всех ответвлений наверх, в квартальные водопроводы. И технические сливы вниз, в канализацию дополнительно запечатали, но они и так почти герметичные были. Полтоннеля затоплено, полной герметичности нет, конечно, вода дорогу найдёт. А нечисть не должна лезть, и огры не лезут. Но всё равно откуда-то поналезли за века осьминоги зачарованные, могут сильно сужаться, если приспичит, заразы. Они явно в город лезли, но уже не получилось. Теперь сидят там, в основном в анабиозе каком-то, иногда часть активизируется. Жрать им нечего и вода там кристально чистая, стены очищают, дно выводит грязь. Но не уходят, может и не могут. Мы пару вылавливали, очень вкусные и чистые, даже дерьма ни грамма! Но отошли от дверей и больше не ловятся. Сходить на охоту без шансов, это уже их охота будет! Их там тысяч десять! Окошки толстенные есть в параллельные технические тоннели, они в них зырят. А мы на них. Вместе облизываемся, ха! Патовая ситуация!

– Ты знаешь что такое пат? – удивилась Киса.

– Я в шахматы неплохо играю. Хочешь с тобой на раздевание? – хохотнул красивый сиреневый говногоблин, варвар, блин – То что мы в канализации шаримся, не значит, что мы варвары, как вы нас называете. И чистоту любим. Вонь нам пофигу. А вещи стираем и дрянь не едим. Но вы первые, кто нам дружбу предложил, гильдию! Нам золотари Карсонские платят за обслуживание подземелий, хитрецы, хотя и их понять можно, хочешь жить умей вертеться, как они нам говорят. Сами только выгребные ямы и сантехнику в зданиях обслуживают. А префектура не понимает, что посредникам платят. Мы пробовали напрямую, да куда там, не стали с варварами говорить.

Киса затихла в шоке, а я начал обдумывать несколько новых идей и планов.

Вышли наверх. Отдышались. Похохотали. Топать в У Огра, где могла поджидать меня Смерть, не хотелось. И Киса устала сильно. Нашли жуткую таверну трущоб. Сняли комнату. Поели на удивление вкусную простую еду. Приняли ванну, в которой нас обоих весело помыла сама молодая хозяйка. А её сестра стирала рядом нашу одежду и облизывалась на меня под весёлое шипение Кисы. Упали в свежую мягкую постель. Обнялись. Заснули беззаботно и счастливо.

Не сказать, что мы не наследили и нас не отследили. Когда мы проснулись после обеда, прекрасно позанимались восхитительной любовью, отпиваясь кофе со свежими печенюшками и выползли в относительно скудно освещённый день нижнего яруса, рядом стоял Бизон, на котором курили Гор с дюжиной гномов.

И Берсерк в бандане, консервах, крагах, не виданных ещё мною на нём сапогах-ботфортах, в портупее с разнообразным красивым обвесом и с парой кривых мачете-ятаганов – явно когда-то давно срисованных с кисиного теперь Мачете Смерти – за спиной, демонстративно вылизывал стальные яйца стальным языком, ненавязчиво намекая, кто нас пас. Как оказалось, не пас, но нашли. Сначала городские стражи нашли пять трупов и пару перепуганных сбежавших, потом опросили местных. Найти, куда зашла через несколько часов парочка пижонов, труда не составило. А потом кот пробежался по стенам, заглянул в окна…

С комфортом, но я и Киса внутри, долетели до Виллы, высадив красотку у таверны – дела управления, хоть не надолго, не ждут. На вилле Гор прохохотал, пока я не вытолкал его с совета магов:

– Смерть тут долго шарилась с зонтиком-тростью вокруг виллы и таверны, горестно вздыхая. Под утро исчезла куда-то. А синяки какие! Но красотка! Только приставать к ней не хочется почему-то! Ха! Мы тут подумали, что она может в Реку Зимо шастать! Но тоннель-колодец наш!

– Где Шевалье? – спросил я.

– С полухвосткой своей. Гурон бухает в У Огра. Раз напряга больше нет, он решил пуститься во все тяжкие как в каждом городе. Войска уходят в Дром. На битву. Оборотни. Тут у нас ругань идёт! Все рвутся в бой, а там и легион союзный на подходе и рыцари Антискотии в бой рвутся! Всем врага не хватит, да и ты требуешь зря не убивать. Только немного других командиров и выбили себе ещё и битву У Дикого! Я фигею!.. Остальные войска уходят в Грув. Кто-то успевает и к Реке спуститься, но только самые надёжные и не болтливые.

Я окинул взглядом толпу перепуганных советчиц, разбавленную Гором, сказал соображения:

– Смерть наверняка без тоннеля к Реке прыгает между мирами. Наверняка Реку использует для этого, раз Хранительница. Может быть и по миру может скакать. Наводится на вада или вадов, или вада и артефакт. По силе как обычная девица. Бессмертная, конечно, но моя интуиция говорит, что убивать её нельзя. Последствия наверняка будут более чем серьёзные. Ментально парализует частично, ноги точно. Таскает оружие, нож отняли уже у неё, зонт… не знаю. Больше ничего, вроде, и нет.

– Она его при входе в У Огра вчера оставила, зонт-трость с толстой красивой прямой стальной рукояткой, одинаковой толщины по всей длине, и с прозрачной плотно прилегающей тканью и толстыми спицами, а как по лестнице скатилась, взяла. Есть кошель. Ела и пила после полёта с лестницы, ругалась тихо на незнакомом языке. Напилась быстро и сильно, туалет заблевала, оплатила уборку, еле ушла, качаясь, бродила вокруг. Расплатилась за еду и вино золотым, за который сейчас коллекционеры рвут друг друга, уже сто шестьдесят номиналов! Невиданная золотая монета с датой первый год и с движущимися голограммами, видимыми в микроскоп! – серьёзно доложила Кора, выталкивая за дверь любопытного Гора, потом закричала – Ты рискуешь понапрасну! Завалился спать без охраны в таверне трущобной! Запрещаю тебе рисковать так глупо!