Константин Назимов - Поисковик. Белый замок

Чирикают птички, светит ласково солнышко, погода отличная, чего не скажешь про настроение. Третий час роюсь в прибрежном песке небольшой речушки и ни грамма магического песка, не говоря уже про муран. А место перспективное, магической энергии хоть отбавляй. Шипка убежденно заявила, что тут мы добудем необходимое для создания артефактов. Теперь она не так уверена и прикидывается, что принимает в себя магию, греясь на теплом камне. Черт! Может в русле ручья есть так необходимый муран? Или магия исходит из другого места, а сюда ее просто сносит и получается этакая аномальная зона? Воткнул лопату в яме и выбрался наверх, вошел в ручей, умылся и напился ледяной водой, а потом сел рядом с Шипкой и закурил. Черныш гоняет с громким лаем какого-то зверька. Нет, пес не ради охоты или моей охраны носится вокруг нашего лагеря, он просто развлекается. У разумных артефактов есть характер, они могут грустить и злиться, играть и подкалывать, ничто человеческое им не чуждо. Если не считать, что разум вдохнул в них человек, точнее древний мастер, который влил частичку себя, свои желания и устремления, а, возможно, и несбывшиеся мечты. Да, они подчинятся безоговорочно, если признали хозяином или как в случае с Чернышом, вожаком. А вот змейка моя пока независима, хотя и сдружилась с Филей и Чернышом. Эх, что-то давно вестей от моей птички нет. Я его отправил на поиски братьев, которые так и не появились в Сурии и блуждают где-то рядом. Конечно, отыскать их не так-то артефакту просто, слепка ауры нет, а мои описания расплывчаты и подойдут под каждого встречного, если у того рыжие волосы и соответствует примерно возраст.

– Веним, чего отлыниваешь? – приоткрыла глаза Шипка. – Копай, точно тебе говорю, что-то тут есть.

– Согласен, – хмыкнул я, выпуская струю дыма, – камни, песок, глина – есть, но муран и магический песок – хрен!

– Может, не повезло, и ямку не там выкопал? – предположила Шипка.

Ничего ей не ответил, как и не стал напоминать, что не далее, чем несколько часов назад, она с пеной на клыках, доказывала, что копать нужно только тут и ни метром правее или левее.

– Филя-то не объявлялся? – поинтересовался у этого браслета на камне.

– Пару часов назад, – шикнула та. – Не может отыскать твоих недругов. Я его в город отправила, чтобы у Марнека поинтересовался.

– И как же он у него новости узнает? – озадачился я.

Управляющий трактира, коим его назначила Трайка, знает Филю отлично, но разговаривать-то последний не умеет, как и написать ничего не в состоянии.

– Марнек, опытный, новости додумается передать. Наверняка и про Селатию что-нибудь расскажет, – протянула змейка.

– Думаешь они объявились? – озадачился я и потер шрамик, который задергался от неприятных воспоминаний.

– Дракоша у нее мелкий, должна под контроль взять, – ответила Шипка.

Хм, мелкий! Этот новорожденный, а вернее, спящий артефакт, когда сложилось заклинание и соединились части артефакта, устроил нам веселую жизнь. Шипка тогда что-то почувствовала и, как потом оказалось, заподозрила запрещенный разумный артефакт, просила стащить браслет с Селатии. Я не успел, точнее, получил ожог и руку от браслета отдернул, а потом стало поздно. Брошь порвала цепочку, ящерка стала увеличиваться в размерах, сережки в ушах напарницы превратились в два полупрозрачных крыла и запорхали в воздухе. Браслет же на женской руке стал чешуйчатым хвостом, который стремительно пополз к непонятной мерцающей фигуре, которая вцепилась в рубаху Селатии и напоминает этакого розового поросеночка. Хвост влился в эту фигуру, крылья одним стремительным пикированием прилипли к бокам, тело стало мгновенно покрываться чешуйками, а потом из ноздрей непонятного существа повалил дым. Существо замахало крылашками, как-то нелепо взлетело и устроилось на плече женщины. И вот перед моим взором предстал дракоша. Первым делом, он попытался спалить меня огнем, хорошо, что щит Фили и Черныша выдержал. Вторым его шагом стали удары молниями, от которых плавилась земля, а мы с артефактами по земле катались, уходя от них. Как сейчас помню: Селатия стоит растерянная, пригибаясь от тяжести этакого поросеночка в чешуе, который уселся у нее на плечо и сделать ничего не может, а тот, неблагодарный, пуляет магическими ударами.

– Объясни ты ему, чтобы прекратил!!! – орал своей напарнице, когда глыба льда проломила щит и ударила меня в бок, в котором подозрительно что-то хрустнуло.

– Веним, не получается! Не отвечает он, – ответила женщина.

– Кровью своей пусть его накормит! – шипит в моей голове змейка, запуская свои клыки мне в руку, чтобы передать часть энергии на восстановление.

В этот момент, Черныш проводит стремительную атаку. Пес, с лаем, делает огромный прыжок в сторону женщины с дракончиком и посылает воздушный удар. Как ни странно, но дракончик не сумел парировать его выпад и они падают. Филя выпускает магическую сеть, которая трещит и рвется от ударов дракончика, змейка молнией слетает с руки и устремляется к беснующемуся артефакту, который направо и налево пуляет магией и уже почти вырвался. Дракончику хватило легкого Шипкиного укуса, чтобы замереть.

– Черт! – поднимаясь на ноги, сказал я и сплюнул кровь. – И надо было пробуждать этого зверя от спячки.

– Не говори так! Он красивый и совсем маленький! Вы его напугали до смерти! – парирует Селатия, которая гладит замершего дракошу по голове.

Ну, зверь и впрямь красив, спорить, смысла нет. Чешуйки темно-коричневого цвета блестят, хвостик с красными окантовками, а глаза синие-синие, как и у его хозяйки.

– Напугаешь такого, – покачал я головой.

– Его разум спал и, скорее всего, это первый раз он глаза открыл, – сказал Черныш, а потом пояснил: – Так же себя вел – помню.

Филя с Шипкой сильно удивились, ибо они при своем появлении знали уже многое и не думали пугаться и проявлять агрессию. Сошлись на том, что подход у мастеров к созданию разумных артефактов в те времена разнился. Но меня заинтересовал немного другой аспект.

– Черныш, а когда ты первый раз глаза открыл, то какого размера был? – поинтересовался у своего песика.

– Раз в десять меньше, но рос быстро, за пару месяцев превратился в того, который сейчас перед твоими глазами, – ответил тот.

– Это, если дракоша сейчас весит килограмм десять, то… – удивленно протянул я и потер шрамик.

– А сколько ему еще расти неизвестно и думаю полугодом тут не обойтись, – поняла меня Шипка.

– Потом все обдумаете! – ухнул Филя. – Он же в любой момент может сбросить с себя паралич и тогда опять устроит веселье. Нужно его привязывать к Селатии!