Марина Александрова - Последняя из Рода Серебра

«Значит, обучение детей… Это будет забавно, тем более встретившаяся нам девочка, по всей видимости, – одна из подопечных мага. Но самое интересное то, как к ней попал молодой дэйург? Этот момент необходимо прояснить. Кроме того, сейчас мне, в общем-то, особо нечем себя занять. И выделить пару лет в счет погашения долга – это справедливый обмен. Ведь время – ничто, лишь вода, текущая сквозь пальцы. Да и ничему важному, скорее всего, обучить детей я не успею. Подготовка девочки, судя по всему, оставляет желать лучшего, следовательно, я ничего не теряю. Идеальная сделка…»

– Что ж, я привык платить по счетам. Я согласен, Орэн. По истечении двух лет ты поклянешься, маг, что более никогда не потревожишь меня, и снимешь долговые обязательства.

Старец облегченно вздохнул и лишь слегка кивнул головой.

– Я и мой спутник остановимся сегодня ночью у тебя, завтра ему будет необходимо продолжить путь, а я останусь ровно на два года, начиная с завтрашнего дня. И учти, маг, ты можешь пожалеть о своем предложении. Учить я буду согласно нашим законам и требованиям.

Орэн подавил судорожный вздох, но не смог не спросить:

– Даже девочку?

– В первую очередь девочку. Все, что я делаю, я привык делать хорошо. И не смей вмешиваться, иначе я уйду и буду считать себя свободным от каких-либо обязательств. Мы договорились?

Маг смотрел на идеально гладкое, прекрасное лицо эльфа, его теплого оттенка волосы, ярко-зеленые глаза и недоумевал, как такая внешность может сочетаться с всепоглощающим льдом внутри. Это было страшно, даже жутко…

– Да, – севшим от волнения голосом проговорил Орэн.

ГЛАВА 6

Все-таки странный сегодня день, столько событий, и все – из ряда вон выходящие. Точнее даже не так: все не соответствующие расписанию…

Как-то даже не по себе становится. То это нападение, то спасение меня странными путниками, которые оказались старыми знакомыми Орэна. А теперь, в довершение ко всему, у нас с братом еще и выходной нарисовался! И это злило меня больше всего. Я совершенно не знала, чем себя занять, даже приложив огромные усилия, не могла вспомнить, чем обычно люди занимаются, когда им нечего делать. Ким все еще спал, причем когда я завалилась в его комнату и оседлала сверху, он даже не среагировал на мое неожиданное вторжение. Тогда я попыталась его растолкать, но после удара локтем в лоб желание будить брата резко поубавилось, и я решила, что раз все равно делать нечего, то надо поесть. Это дело важное и даже, можно сказать, полезное. Спустившись вниз и войдя в гостиную, за которой располагалась столовая, а следом и кухня, я едва не споткнулась о ковер и не растянулась на полу от увиденного мною зрелища. Элфиральд сидел в кресле у окна и сосредоточенно пыхтел над тем, что столь нелепо сжимали его маленькие толстые пальчики. В одной руке гном держал иголку, а в другой… пяльцы! Я точно знала, что это, меня мама в детстве такими запугивала: мол, если я себя не буду хорошо вести, то засадит за вышивание. Вокруг Элфи были раскиданы разноцветные нитки, маленькие пакетики с бисером и еще что-то непонятное.

– Э-элфи, – протянула я, – а что это ты делаешь?

Он, не отрываясь от своего занятия, еще сильнее запыхтел, собирая свои рыжие брови на переносице.

– А ты будто не видишь? – ехидно заявил он.

– Вижу. Поэтому и спрашиваю с каких пор вышивка начала интересовать мужчин, а в частности гномов?

– Много ты понимаешь, пигалица, – пропыхтел Элфи, явно озадаченный подбором правильной палитры цветов.

Так, кто-то, кажется, не в духе, надо зайти с другой стороны.

– Но все же, Элфи, скажи, мне правда интересно, – как можно ласковее протянула я.

Гном глубоко вздохнул, оторвался от своего занятия и посмотрел мне прямо в глаза.

– А с таких, Эм, что тебе вряд ли понравилось бы, если бы сейчас вместо иголки с ниткой у меня в руках была бы бутылка «Горной слезы» и глиняная пол-литровая кружка.

– Я не знаю, что такое «Горная слеза», но, так понимаю, что ничего хорошего. Я права?

Кажется, рыжий бес чем-то расстроен, и надо потихоньку уматывать, пока он не перешел от тихого страдания над вышиванием к буйному вымещению гнева на мне. Поэтому пока Элфиральд обдумывал мой вопрос, параллельно пытаясь насадить обратно на иголку упавшую бисеринку, я попыталась бочком пробраться к выходу из комнаты. И вот когда долгожданная дверь уже нащупывалась прямо за спиной, гном решил, что копить эмоции – дело неблагодарное.

– Старый идиот! – громыхнул он, а я подпрыгнула от неожиданности. – Это же надо быть таким твердолобым упрямым засранцем?! – все больше распалялся гном. – Сколько раз, сколько раз я ему говорил?! Предупреждал, а этот чертов хмырь с бородой по колено только и знает, что биться башкой в одни и те же ворота!

– Э… ты сказал «засранец», мой маленький друг?

Ох, лучше б меня мать немой родила. То, как на меня посмотрел Элфиральд, было непередаваемо, я бы даже сказала: феерично, казалось, еще чуть-чуть – и он прожжет во мне дыру. Правда, нужно отдать гному должное, через пару мгновений ему все-таки удалось глубоко вздохнуть и перевести свой испепеляющий взгляд на окно.

– Ты просто не знаешь и не понимаешь, что сделал этот старый осел. Великая богиня! – Тяжелый вздох. – Ступай, Эм, завтра нас ждет тяжелый день…

Помню, что тогда я лишь мысленно хмыкнула: «А у нас другие вообще бывают?» О богиня, как же я заблуждалась…

***

«Ненавижу! Нет, не так. Ненавижу !!! Эльфы, красивые, милые, добрые эльфы, такие все из себя совершенные, за что ни возьмутся, все-то у них лучше, чем у других, выходит! Ненавижу…»

Такими были мои мысли вечером следующего дня.

Подняли меня в пять утра, причем довольно резко и неожиданно: ведро ледяной воды на кровать и захват волос. Затем меня заставили принять стоячее положение. Толком не сумев ничего сказать или хотя бы разлепить глаза, я услышала только:

– У тебя минута на то, чтобы одеться. Не успеешь – пойдешь на тренировку в чем есть.

Дверь захлопнулась.

И что это было? Кое-как разодрав глаза, я начала вертеть головой в поисках одного хваленого защитничка, который обнаружился в кресле напротив окна.

«Чего вылупилась? Или не слышала, что ушастый сказал?»

Вот тебе и с добрым утром, Марочка…

Приблизительно через три минуты я, растрепанная и совершенно заспанная, и мой не менее привлекательный брат стояли во дворе усадьбы Орэна. Небо над нашими головами только-только начинало приобретать серебристый оттенок, и не каждая птица отваживалась подать голос в столь ранний час. В полном недоумении я посмотрела на Кима, надеясь, что хотя бы он понимает, что происходит. Но похоже было, что брат и сам недоумевал.

Дверь черного хода приоткрылась, и на крыльце появился мой вчерашний спаситель. Несмотря на ранний час, эльф выглядел просто идеально. Ни одной лишней складочки на одежде, ни одного волоска не выбилось из-под заколки. Но сам наряд мужчины разительно отличался от того, что мы привыкли видеть в Ирэми. Поверх темно-коричневых, свободного покроя шаровар на эльфе был надет длинный, практически до пола халат с запахом и с разрезами до бедер. Выглядело это специфично, у нас мужчины так не одевались. Но долго думать об этом мне не удалось, так как сие прекрасное создание изволило заговорить, предварительно окинув нас высокомерным взглядом. «А вчера таким милым показался», – как-то отстраненно подумалось мне.