Оксана Недельская - Имперская Академия Магии

Толль нервно оглянулся в сторону леса и громко шмыгнув носом, закончил:

– … чародей-некромант пожаловали.

Значит, красная серьга – это некромант. Мамочки…

– А как его зовут? – зачем-то поинтересовалась я и прикусила язык, потому что блондин с ужасом распахнул глаза, того и гляди, из орбит выпадут.

Снова что-то не то брякнула.

– Чтобы господин маг сказал простолюдину своё светлое имя? Ты в своём ли уме?

– Мама говорила, что если помочь чародею, он может назвать имя, а ты помогаешь этому господину магу, я подумала, вдруг он тебе открылся, – выдумала на ходу и попала в десятку, потому что Толль расслабился и даже слабо улыбнулся.

Пожалуй, ещё немного, и я стану заправской лгунишкой. Получу почётное звание «Врушка года».

Вернее, круга.

– Чем я могу помочь некроманту? До лесу сопроводить надобно, а я под руку попался. Господину магу всё одно, кто доведёт. А ежели бы он мне имя своё сказал, так тебе бы я точно не проговорился. И вообще никому. Держи карман шире. Эх…

Парень грустно махнул рукой. Так и не решив, кого в моей ситуации хуже встретить – боевого мага или некроманта, – я спросила:

– Ты, наверно, тоже хотел бы стать магом?

– Конечно, кто ж не хочет! – оживился парень, – это тебе не то, что косарём, на поле цельный день руками махать. Маг – это большой почёт и большой прибыток, вона как! – мечтательно протянул он, – Завтра вместе пойдём к посланнику Башни, потому как мне только-только исполнился двадцать один круг. Видала, как свезло? А кому-то круг ждать приходится, когда после Дня Посвящения выпадает из матери выйти. Эх, ежели вдруг Башня даст мне магию, я помру, но стану настоящим магом! Чтобы монеты домой присылать. А то матери-то как тяжко без меня будет.

Парень опять смачно шмыгнул носом и утёр его балахонистым рукавом рубахи.

Надо же, и ему двадцать один, и мне. Странно всё это… Но мечты парня подхватила:

– Я тоже надеюсь, что мне повезёт. А куда боевой маг подевал ту девушку? И с чего взяли, что она демон?

Толль вдруг вскинулся и заговорил раздражённо, совсем не в своей манере:

– Я не знаю ничего. Ничего не знаю! Демон – он демон и есть!

И так же внезапно успокоился, будто сдулся:

– Её сожгли на Главной площади.

Мне стало дурно. По-настоящему замутило и закружилась голова, словно выпила бутылку шампанского в одиночку. Это значит, такая судьба меня здесь ожидает? Тоже ведь появилась неизвестно откуда. Может, и портал какой-нибудь был, просто я не заметила.

А парень, не уловив перемены в моём настроении, которое резко переключилось с отметки «плохое, но терпеть можно» на «совершенно отвратительное» вдруг лихо подмигнул, ни дать ни взять заправский заговорщик, – и предложил:

– А пойдём к нам на постой до завтра? У нас есть свободная комната для проживателей 6 6 Проживатель – постоялец, квартирант – в прошлом круге старший брат уехал в Тормид на заработки. Мама дозволит, она добрая. Двор выметешь, свиньям бурьян порежешь, может, ещё какую работу сделаешь. Да много не попросит. Денег-то у тебя, поди, нет?

Но я не успела ни порадоваться столь щедрому предложению, ни тем более ответить – нашу милую беседу прервал рвущий душу протяжный вопль. Мне подумалось, что так может оплакивать свою судьбу смертельно раненое существо.

Мы с Толлем вскочили на ноги, собираясь бежать, куда глаза глядят, но вместо этого дружно замерли. А затем раздался оглушительный хлопок. В тот же миг от леса отделилась белёсая масса и стремительно поплыла в нашу сторону.

Блондин как-то странно вытянулся, а я потеряла дар речи вместе с даром кричать, хотя и очень хотелось. Зато, когда неоформленное «нечто» на ходу превратилось сначала непонятно во что, а потом в давешнего мага, мгновенно успокоилась, чего нельзя сказать о Толле – он затрясся всем телом, словно осиновый лист на ветру, а затем рухнул, как подкошенный.

– Зачем вы убили его? – прошептала я в ужасе, едва сп’ало оцепенение.

Тот, кто только что был лопоухим Толлем, теперь выглядел как хорошо просушенная мумия. Маг невозмутимо взирал на это безобразие, а лошадь, неизвестно как появившаяся рядышком, меланхолично щипала траву и отгоняла хвостом назойливых насекомых: к вечеру мелкие кусачие злыдни появились в прохладном воздухе, чтобы тут же напасть на всё съедобное. В том числе на меня.

– Он умер почти три круга назад, – огорошил некромант, – стал второй жертвой вахуба, о котором только что рассказал тебе. Я поднял его, потому что понадобился проводник из местных. Побеспокойся лучше о себе, Фе-ли-ци-на.

В придуманную мной фамилию он вложил такую порцию неприкрытого скептицизма, что я вздрогнула.

– Вахуба?

– Демон Нижнего мира. Иное название – «выпивающий жизнь», – соизволил пояснить маг.

Его взгляд, и без того почти ощутимо холодный, заледенел ещё больше и стал тяжёлым, как надгробная плита.

– Неплохо сопротивляешься, – тихо продолжил мужчина, – Я хочу понять, почему не вижу твои мысли. Кто тебя инициировал?

– Инициировал? – прошептала я в полнейшем изумлении.

Меня начисто выбила из колеи информация о том, что Толль, казавшийся живее всех живых, на самом деле давно является полуразложившимся трупом, а с кладбища его поднял чокнутый некромант. Не зря, ой не зря я не смогла съесть то красивое яблочко.

– Отвечай на вопросы и не вздумай врать – на костёр ты уже наговорила, – очевидно, местный Гарри Поттер был недоволен, – Посланник Башни тебя не инициировал, а без инициации пользоваться магией невозможно. Итак?

– Меня никто не инициировал, – ответила чистую правду.

Некромант чуть приподнял широкие чёрные брови, выразив таким способом то ли удивление, то ли недоверие, то ли и то и другое сразу.

– Это ложь, но ты в неё веришь, – задумчиво проговорил он, – и браслет молчит. Кто ты такая?

В глазах брюнета я прочла смертельную угрозу, и называть его «Гарри Поттером» моментально расхотелось. Это, скорее, Волдеморт.

– Вы меня убьёте?

Вопрос вырвался не к месту, но надо скорее прояснять ситуацию.

– Кто ты такая? – ровным тоном переспросил маг, – Учти, ещё одна ложь, и наша беседа будет закончена самым неприятным для тебя способом.

Пришлось рассказать. Он внимал с олимпийским спокойствием, будто по сто раз на дню выслушивал барышень, попавших в их мир невесть откуда. Хотя, кто его знает? Может, так и есть.

– Эрмэт дармаз улисс, иномирянка… Мог бы догадаться, – глухо пробормотал мужчина, а в хмуром взгляде, наконец, мелькнули человеческие эмоции.

«Улисс» – знакомое слово, при этом явно не имеющее никакого отношения к знаменитому роману Джеймса Джойса. Подумать об «эрмэт дармаз» я не успела, потому что следующая фраза прозвучала как гром среди ясного неба: