Дар Ветер - Оникс. Когда ты обречён

Замок погрузился в сон. Глубокой ночью, когда почти все огни в замке были потушены, вряд ли у кого-то возникло бы желание бродить по его коридорам, рискуя что-нибудь сломать. Весть о том, что у короля родились ещё две дочери, взбудоражившая весь город, утихла, всё пришло в норму. К королю приходили и съезжались желавшие поздравить его со всех частей страны. Но сейчас, в такое позднее время, короля волновали другие заботы. В одной из комнат замка происходил важный разговор.

В огромном замке был ещё один человек, который не спал. Син, молодой слуга, нанятый полгода назад, крался по одному из северных коридоров дворца по направлению к спальням слуг. Час назад ему пришлось выслушать нотацию няни принцесс, благосклонности которой он добивался, это расстроило и взбесило его. Щурясь на редкие огни, он почти на ощупь пробирался в свои покои.

"Здесь не так приятно работать, как говорят. Всё из-за этого дурацкого правила, которое ввёл король после смерти своей жены. Видите ли, ему горько смотреть на чужую любовь! Сам-то наверняка захаживает к горничным по ночам".

Нечто подобное он сказал Эдит, чем вызвал её гнев.

– Не смей клеветать на нашего господина! Я вижу, ты здесь не на своём месте, – возмутилась она.

Он и так это знал. Его мать проработала прачкой в замке всего два месяца, после чего была уволена за воровство. Она говорила, что её обвинили напрасно и теперь она не может найти ни одну стоящую работу. Когда она узнала о том, что Син отправляется в замок, чтобы работать там слугой, она была против:

– Не ходи в это проклятое место. В городе полно других домов, в которых можно устроиться.

– Нигде больше так хорошо не платят, – ответил он, – не волнуйся, я найду способ отомстить за тебя.

Он уже сменил пять-шесть домов и нигде не мог задержаться надолго из-за своей привычки соблазнять служанок и вредного нрава. Не было людей без недостатков, по его мнению. В замке ему сразу же приглянулась тонкая и изящная Эдит. Она не была похожа на других слуг, в ней были стать и манеры госпожи. Сталкиваясь с ней в замке, он всячески пытался привлечь к себе внимание и произносил изысканные, по его мнению, комплименты. Эдит так не считала. Она не выделяла его из других слуг.

Этой ночью ему удалось, воспользовавшись её замешательством, проникнуть в её комнату. После сбивчивых жарких признаний он принялся целовать её.

– Что ты делаешь?! Отпусти меня немедленно! – прошипела она, пытаясь вырваться.

– В твоих же интересах, чтобы тебя не слышали, иначе ты будешь опозорена, – пробормотал Син, пытаясь расстегнуть пуговицы её блузки.

– Я закричу, и нас обнаружат, – предупредила Эдит, – король поверит мне. Тебя выгонят.

– Неужели ты так близка с ним? Ты не раз побывала в его постели, не так ли?

Эти слова придали Эдит сил, и она выставила его за дверь.

На пути в свою комнату Син успел многое обдумать. Ему хотелось отомстить Эдит, но как это сделать? Завтра утром она наверняка расскажет всё королю или дворецкому, и ему придётся уйти с прибыльного места. Попросить у неё прощения? Она такая же лицемерка как и другие женщины, ему совсем не хочется это делать. Но Сину нужно задержаться здесь подольше. Узнать что-нибудь, порочащее короля.

Сквозь одну из дверей, мимо которой он проходил, пробивался свет. Дверь неплотно закрыли. Он мог слышать женский и мужской голос.

"Это король! Какая удача!"

Прижавшись к стене, он стал внимательно слушать. Голос короля звучал обеспокоенно.

– Она не может быть одной из вас. Вы ошиблись, – просторный кабинет делал голос странно гулким и словно бы механическим.

– Прошу заметить, что это не моё решение. С нами говорит бог и я всего лишь его голос. Бог захотел, чтобы она служила ему, он знает, что так лучше. Несомненно, её ждут большие дела!

– Какие дела?

Молчание. Син старательно прислушивается, но не может уловить ни слова.

– Я мог бы высмеять вас, – король помолчал немного, – сказать, что ни верю ни на грош. Но это не так. Зачем обманывать себя? Богов, так или иначе, обмануть не удастся. И если так суждено…

– Это мудро с вашей стороны, – Син готов поклясться, что женщина сейчас одобрительно кивает головой и держит короля за руку, словно заботливая мамаша – я истолкую вам смысл всех видений, возникших перед нами. И обещаю, что буду приходить всякий раз, чтобы поведать вам о судьбе каждой из ваших дочерей.

– Неужели их будет ещё больше?

– Гораздо больше, – усмехнулась женщина, – но вам не стоит об этом беспокоиться. Сейчас.

– Ни в ком из моих дочерей не может быть зла. Правильно ли я понял? Она будет тёмной колдуньей, моя девочка?

– Это её судьба, – глаза женщины снова заволакивает туманом, – её путь не причинит ей вреда, пока она ему следует.

– Но как мне защитить дочь от непонимания других людей? Тёмные колдуньи несут вред, все это знают.

– И охотно прибегают к их помощи, – с насмешкой говорит гадалка, – не бойтесь, эта ваша дочь не будет носить тьму в своём сердце. Она услышит богов по ту сторону света, но только ей решать, применять ли во зло своё умение. Опасности будут подстерегать её. Если она будет сильна, то справится с ними. Вы должны помочь ей. Воспитайте её волю и характер. В помощь и защиту я нарекаю ей имя-оберег Оникс, в честь Верховного бога.

– Благодарю вас, – король склоняется перед колдуньей в поклоне, и та без смущения принимает такую честь, – ваши слова, опечалив, тут же дали мне надежду.

– Оникс, – повторил слуга, притаившийся за дверью, – значит, так будут звать тёмную колдунью, проклятие королевского рода.

В его глазах плясали огоньки торжества. Теперь он знает, как отомстить королю и всей его семье.

Вскоре по городу поползли тревожные слухи. Король не стал их опровергать. Молчание монарха только усилило слухи. К совершеннолетию Оникс все знали, что этой девочке сама судьба назначила быть тёмной колдуньей и вестницей всех несчастий.

Оникс проснулась от того, что задыхается.

Она хотела позвать на помощь, но голос не слушался её, а сдавленного хрипа никто не услышал. В этот момент она снова пожалела, что спит отдельно от сестёр.

"Ты сама этого хотела".

Грудь и горло наполнились множеством колючих песчинок, воздух резал, словно раскалённое лезвие, неожиданно он стал чем-то чуждым, слишком жёстким и непригодным для дыхания.

Это не её боль. Это случится не с ней. Но от этого не легче. В голове всё ещё слышится знакомый голос: "Её найдут через два дня. Она задохнулась, потому что не смогла открыть крышку погреба".

Глубокий вдох. Ещё один… спокойнее, глубже. Наконец, она смогла прийти в себя.