Тимофей Зуев - Теория мироздания, или Добро пожаловать в бесконечность

– Что, гад, хорошо дармовенькое поедать? – Потом она повернулась ко мне и сказала – Пойдём, оставь этого мелкого едока, он всё равно уже не жилец. – Конечно, Сиби знала про мою любовь к животным, наверное, не будь меня с ней, она бы убила бедного свистуна на этом самом месте.

– Это ещё совсем птенец, – возразил я и поднял палку, которая придавила птицу. Вот тут-то всё и началось, птенец сел мне на руку и даже не собирался улетать. Сиби изобразила на лице глубокую усталость от моего, как она считала, порока. – Ну, лети, – я попытался подбросить свистуна, было видно, что лететь он может, просто не хочет. Тут вдруг птица жалобно свистнула, и я уловил в своей голове некоторое подобие слова спасибо. Сначала я подумал, что мне показалось, и спросил – Почему же ты не летишь? Видимо, когда мы говорим, мозг вырабатывает соответствующий сигнал и посылает его всем вокруг на телепатическом уровне, но услышать его могут совсем не все, а учитывая то, что он совпадает со словами, его почти никогда никто и не слышит. Птенец пискнул ещё раз, и теперь я ясно услышал

– Спасибо тебе, – после этого птенец взмахнул крыльями и улетел.

– Наконец-то! – Сиби уже вся кипела от нетерпения, её кудрявые волосы даже немного начали лезть в глаза. Она дунула на них и подала мне руку. Вообще она не злая, просто её родители приучили, что свистуны плохие, хотели научить и меня, но я этому почему-то не поддался, вообще я всегда любил наблюдать за всякими букашками, и всевозможными живыми существами. – Пойдём, до границы ещё топать и топать, а если вот так стопорить, то и от крепости не отойдёшь – позвала сестра и с чувством тюкнула топором по дереву, потом ещё раз и получился некоторый знак, как галочка, вроде и незаметный, но моя сестра хорошо умела запоминать дорогу, а зарубки ставила так, для приличия просто.

Границей она называла то место, где обрывалась её карта, эта граница каждый раз находилась всё дальше и дальше. В этот раз мы приблизились к границе быстрее, чем обычно, да и Сиби была настороже, один раз она даже остановила меня рукой и велела прислушаться, я так и сделал, но ничего, кроме воплей певчей птицы не услышал. Это она только так называется, певчая птица, на самом деле, это такая маленькая серая птаха, которая горланит так, что иногда умудряется перекрыть все остальные звуки разом. Певчая птица вновь прокричала

– Аой, аой! – А потом всё стихло. Мы с Сиби вновь тронулись в путь. Заболоченная территория была уже совсем близко, и скоро бы мы до неё дошли, если бы сестра не наступила в ловушку плотоядного растения, которое тут же затянулось на ноге. Это растение называлось одноногий, потому что всегда захватывало одну ногу жертвы, так было и в тот раз. Самого человека, или даже маленького зверька, эта дрянь поглотить не сможет, но ногу вполне. Когда животное попадает в ловушку, одноногий выпускает запах, на который приползают все твари в окрестностях, они съедают жертву, но оставляют ногу, эту-то ногу и засасывает одноногий, можно сказать у них негласный договор.

Мы отличались от животных только тем, что у Сиби с собой было что-то наподобие боевого топорика, ей этот топорик отец подарил, когда узнал, что она любит ходить по лесу. Она тут же отсекла петлю на своей ноге, и одноногий с некоторым неодобрительным шипением затянул повреждённую ловушку обратно в землю, но вся проблема состояла только в том, что он уже успел оповестить хищников о том, что появилась еда. Она дёрнула меня за руку, и мы побежали, тогда лук был только у неё, ибо я стрелять ещё не умел. Сиби ещё не услышала приближение монстров леса, но знала, что они скоро появятся. Монстры могли схватить человека и на той части леса, которую знали все, а в этой глуши они могли не сомневаться, что от них не уйти. Мы бежали долго, мох под ногами временами проваливался, от этого становилось ещё сложнее. Границу мы уже пересекли, и казалось, бежим в неизвестность.

Тут вдруг перед нашими глазами открылось небольшое лесное озерцо, которое раньше никто из людей не видел. В воду мы не полезли, потому что знали, что некоторые монстры прекрасно плавают. Мы рванули к камню, который стоял почти в самом озере, это был гигантский валун со скруглёнными углами, видимо он лежал тут уже много лет. Мы забежали за валун и тут же почувствовали резкую вонь, а затем увидели и её источник. Ярко розовый цветок рос, привалившись к валуну, будто пьяница, к какому-нибудь дому. Сиби улыбнулась, монстры теперь не могли найти нас по запаху, потому что этот объект непременно отбивал нюх не только у них, но даже у нас с сестрой. Называлось данное чудо ливняком из-за того, что отбить запах мог только дождь.

За большим камнем скрывалось несколько камней поменьше, потом ещё несколько, в итоге камни образовывали некоторый лабиринт с выходом на песчаный берег озера, красиво там было, но только не тому, за кем гонится, сам не знаешь что. Мы с сестрой припали к одному из камней, она без слов вручила мне свой топор, сама достала из-за спины лук.

– Посмотри за меня, – попросила она и закрыла глаза. Никто не умел так слушать, как Сиби, когда она закрывала глаза, её уши немного приподнимались, и она будто улетала в то место, которое хотела услышать. Так было и сейчас, лицо сестры не выражало ровным счётом ничего, она как будто превратилась в статую. Вроде ничего не предвещало беды, но Сиби уже не могла так сказать, я тогда заметил, что она исказилась, от того звука, который услышала, её глаза открылись и она однозначно произнесла

– Мясоеды, большой отряд. – Да, мясоеды были одними из самых страшных монстров, в отличие от водяных, которые заманивали пением в воду или кикимор, что тоже ловили людей около воды, эти твари бегали по земле. С телом человека в мехе и головой мухи, с отвратительным хоботком, высасывающим внутренности, они носились по лесам и легко могли напасть на человека. На воде мы тоже не могли спастись, потому что мясоеды прекрасно плавали. В начало стаи всегда выставляли самую сильную особь, которая и начинала атаку. Но если сильного мясоеда убивали, на его место вскоре вставал второй, потом и третий и так, пока не умирала вся стая. Мы с Сиби, года три назад видели, как мясоеды напали на рыбу, когда та нерестилась, мы наблюдали издалека и видели, как мухи наполнили реку, они хватали рыбину за рыбиной и тут же утаскивали её в лес. Тогда с нами был отец и он вполне мог сразиться с ними, если бы они переплыли через реку.

Сейчас мы были одни, два маленьких ребёнка в Хищном лесу. Теперь их мог слышать и я. Они бродили вокруг и злобно рычали, возмущаясь тому, что потеряли след. Но они не отчаивались и продолжали прочёсывать весь участок вокруг озера. Они не знали, что мы здесь, за камнем, но уже начали приближаться. Сиби снова прислушалась, а я вжался в камень так, словно тот мог защитить меня от огромных, мерзких мясоедов, которые оставляли от человека лишь голову, потому что считали мозг не вкусным. Рычание послышалось ближе, мне показалось, что мы перестали дышать, но сестра подняла лук. И вот одна из этих тварей прыгнула с камня на камень, и мы поняли, что лишь вопрос времени, когда она нас заметит. Я сжал в руке топор, но Сиби опустила лук и снова подняла уши.