Лорд Уриэль - Алас в тумане войны – 2. Бетхэй и оплот

Смирение. Лишь смирение помогло молодому шир-тулану достичь небывалого равновесия и установить в своём сердце доброе ожидание своей смены. Пусть светлый ребёнок и выжмет из него все силы.

Добравшись в мгновение ока до храма, государь спрыгнул с коня и стремглав помчался к алтарю, где сфера уже сильно увеличилась в размерах и запульсировала. Он знал, что в священных писаниях говорилось, как появился и он сам из света, поэтому протянул руки, чтобы когда защита даст трещину и распадётся яркими искрами, то он успеет подхватить ребёнка на руки.

Настоятель и доверенные адепты были очень недовольны самовольным вмешательством шир-тулана в процесс появления будущего правителя, пока ещё лум-ая или лум-эсы – неизвестно, но не смели перечить, дабы не нанести никакого вреда божеству.

Амилэй был так заворожён сиянием небесного света, что молил Всевышнего подарить ему самое лучшее чадо и, если судьба позволит, то не одно! Руки его мягко подхватили крохотное тельце, что казалось сотканным из тонкой и лёгкой материи.

Шир-тулан благоговейно поднёс ребёнка к себе, бережно обнимая и, не в силах отвести взгляд, приказал: «Принести священные шелка!» – Нужно было обернуть ребёнка, считал он.

Будучи невероятно занятым процессом пеленания, Амилэй, не заметил, что сфера так и не прекратила сиять и соткался из неё второй ребёнок и опустился на камень алтаря. По храмовому залу прокатились вопли ужаса – второе божество! Два правителя – вестники войны!

Услышав крики, Амилэй всё-таки пришёл в себя и повернулся к алтарю, ошеломлённым взглядом согревая всё живое вокруг. Ещё один ребёнок! Он теперь вдвое счастливый!

Никто не заметил, как к Дивному Храму подъехала карета сейи – царственной супруги правителя Амилэя, как женщина неторопливо вышла из неё и как, собственно, мирно вошла в храм, обозревая окружение. Она мгновенно определила свои планы после похода в храм, увидев всё происходящее. Поэтому поручила доверенному слуге организовать тщательную слежку за дальнейшими действиями храма и его служителей после того, как её супруг покинет его.

У самой сейи Талами было беспокойное сердце, оно трепетало от радости и горя одновременно. Скоро начнутся распри и дело может дойти до войны, нужно как можно скорее избавиться от второго ребёнка с тёмными волосами… Нельзя дать ему дожить до совершеннолетия!

Глава 5.

Миру требуется защита.

О, бесконечные водопады из знаков смерти в переливах! Знаете ли вы, что светлое небо разорено и дождливо?

О, подлость и отчаяние на вечном просторе! Мой злой дух в сердце лишь только был когда-то любимым…

Талами спасала империю своего царственного супруга от напасти, боясь до смерти чьей-либо гибели. А то как же! Все только и твердят о том, как два наследника уничтожат государство и посеят множество смертей и войны, раздоров! Практически каждый житель империи суеверно полагал то, что любой тёмноволосый бог – создание мрака, ведь два божества делили одну силу на две разных стороны – тьму и свет. А кто какую получил – неизвестно в столь малом возрасте, пока сила не пробудилась.

Вот и сейи была из того же простого люда – выходец, что трясётся за свой народ и божится заботиться о нём непрестанно, вместе со своим добрым шир-туланом.

Страх того, что всё сгорит алым пламенем был неспроста – нельзя пролить воду на беспомощное комнатное растение, не перевернув лейку. Много или мало прольётся неизвестно, однако то нежное растение, что требует только определённости, может лишь пострадать от нехватки или от избытка воды. А мир то уже пошатнулся ради помощи…

Амилэй считал всё это пустыми думами и даже глупостями! Но Талами знала – нет справедливости там, где что-то нужно делить на части, обязательно кто-то захочет больше, а кому-то достанется меньше. Разгорится спор, возникнет ссора. Кто-то уступит, но за него вступится другой, либо наоборот жаждущий этого куска.

Супруг назвал первого сына Бетхэй, а второго Алас. Что будет дальше? Он станет их учить, как быть правителями, а потом в один прекрасный день во всеуслышание объявит, что наследник только первое божество – Бетхэй? Позор и обида! Или же мир вокруг, двор, да даже другие правители скажут, может и намекнут, Аласу, дескать, знал ли он, что не наследник… И всё разом рухнет. Будет уничтожено.

Лум-ай должен был быть один. А раз их двое, то может ли находиться здесь какая-то вина шир-тулана, что один из детей вдруг пропадёт бесследно? Проблемой меньше…

Но Талами снедала совестливая боль – пожирала всё нутро и медленно разгрызала разум. Даже если Амилэй распорядился, чтобы в его спальне поставили кроватку для малышей и следил за ними, не мог же он вечно присматривать, верно? В конце концов у правителя всегда много обязанностей и ему необходимо следить, дабы государство здравствовало, процветало, а в любых городах правили мир и покой.

Стоило довериться какому-нибудь слуге и пойти отдыхать от разных дел… Что если вдруг этот слуга сделает что-то не так и дитя света умрёт? Это хороший ход. – Так думала Талами.

Глава 6.

Отдай мне свою веру. Подари же доброту свою!

Я полон порока, интриг и гордости!

И, вместе с тем, ничтожен, словно грязь…

Я полагал – владыка поможет мне.

Но я не мог служить ему, не таясь.

Талами тайно, используя своих доверенных людей схватила нянечку, пока отсутствовал царственный супруг и связала её, пригрозив убить всю её семью. Та, боясь гнева сейи, пообещала молчать, не пытаясь даже помешать и только смотрела, как жена правителя, её господина, берёт в руки одного из спящих детей, что был с тёмными волосами и заворачивает в какую-то ткань. Подумав, она повесила ребёнку наконечник имперской серебряной стрелы с выгравированным именем.

Ранее шир-тулан даровал второму мальчику имя в миру Разящий, да повелел внести это «прозвище» в летопись, поэтому все стрелы личной гвардии стали менять.

Для сейи не составило труда добыть несколько экземпляров с именем.

Она грустно посмотрела в зелёные глаза ребёнка – такого спокойного, молчаливого, понимала этому мальчику суждено было стать воином, но теперь его дальнейшая судьба в её руках. Крепенькое и здоровое тельце в будущем могло превратиться в воинственную груду мышц. Если не заболеет, конечно, не застудится или не сломает себе что-нибудь.

У Талами не хватило духу поднять руку на божество, как и у слуг – суеверных и преданных божествам до самых костей. Но некоторые в её окружении были способны на такой ужасный поступок, будучи уверенными в том, что они спасают целую империю и самого шир-тулана.

Сейи положила ребёнка в корзину и передала доверенному слуге, отправившись за пределы дворца. Тот следовал за ней по пятам, стараясь не отставать. Слуга впервые видел эти тайные ходы, поэтому боялся заблудиться в них и потерять свою госпожу из виду.