Наталья Мамлеева - Жена правителя Подземного царства

Целителям было доступно то, что было невообразимым для других магов. Например, мы умели создавать пространственные карманы, куда складывали зелья и инструменты. Магия эта была тонкая, создавалась длительное время, у сильных целителей на это уходило около полугода, а у студентов – четыре курса. Но зато в любое время можно лишь взмахнуть рукой, открыть тайник, достать нужную вещь, а потом схлопнуть его. Жаль только, что объем был ограниченный.

Нам было подвластно забрать чужую душевную боль и приготовить успокаивающую настойку в нужных пропорциях. Мы умели заживлять порезы, хотя ожоги и глубокие раны требовали вмешательства дезинфицирующих веществ и на полное восстановление требовались недели. Иногда приходилось сшивать магической нитью внутренние ткани, артерии и органы. В этом случае процесс заживления растягивался на несколько процедур. Не потому что у целителя недостаточно сил, чтобы исцелить порезы, а потому что не всякий организм сможет выдержать в один день слишком много целительской магии.

Она была обжигающая. Иногда я чувствовала, как магия была готова вырваться из-под контроля, причиняя уже не пользу, а вред. Она была двоякой. Если не сможешь контролировать, то можно погубить человека. Лишить чувствительности кожу или эмоциональности человека, например. И это самое слабое из всех побочных эффектов. Целитель всегда должен быть беспристрастен и холоден во время работы, он обязан сохранять равновесие ради здоровья пациента.

Я любила свой дар, каким бы сложным он ни был.

*** ***

Неделя пролетела незаметно, и наступили выходные. Из особняка моей сестры мы перешагнули в портальную комнату, находящуюся во дворе территории дворца Великого. Здесь стоял целый ансамбль из похожих зданий – три дворца: султана, женский и летний. У всех был единый архитектурный стиль: огромные купола, заполненные мелкой резьбой, длинные балюстрады на верхних этажах, высокие башни, увитые плющом, и небольшие окна, машрабии на которых сегодня были открыты – султан приглашал гостей.

Нас встретили несколько слуг с прямыми спинами и гордо вздернутыми подбородками, которые любезно проводили невесту и её родственников в выделенные нам покои.

Коридоры дворца уже готовы были встречать торжество: красные гирлянды висели под самым потолком, а повседневные темные шторы поменяли на вердепешевые 5 5 Вердепешевый – жёлтый или розовый оттенок зелёного (похож на зелёный персик). с атласной золотой вышивкой. Красная ковровая дорожка была вычищена, и я ступала по ней аккуратно, боясь испачкать её своими легкими бальными туфельками. Сестра шла со мной под руки и осматривала свои будущие владения с легкой неприязнью.

– Скоро ты станешь хозяйкой всего этого, – заметила бабушка, оглянувшись на нас.

– У дворцов нет хозяек, – отозвалась Айра, – есть только те, кто служит ради их благоустройства.

Я разумно промолчала, рассудив следующим образом. Хозяйкой дворца можно и не стать, но можно назвать это место домом, сделать его таковым и наполнить уютом. И, быть может, у такого дома появится хозяйка.

Служанка проводила нас с Айрой в покои с двумя спальнями и общими ванной и гостиной. Моя комната была выполнена в карминовых тонах, а соседняя – в берилловых. По интерьеру они были отзеркаленными копиями друг друга: кровать с высокими стойками и легким балдахином из газа; отдельная гардеробная ниша, прикрытая ширмой из резного дерева; два мягких пуфика перед трюмо и софа у подножья кровати.

Проследив, чтобы наши вещи разобрали, мы насладились принесенным в комнаты завтраком и открыли «арты», чтобы узнать последние новости. Конечно, везде говорилось о свадьбе султана, но имя невесты, как ни странно, держалось в секрете. Видимо, чтобы не разводить грязь по поводу смены женихов накануне свадьбы. После неё неудачная первая помолвка Айры не будет иметь значения, так как она уже станет женой Великого.

Сестра переживала. Она была необычно молчалива, хотя всегда отличалась легким нравом и была весьма практична в жизненных вопросах. Она никогда не стремилась к браку по любви, ожидая от супруга лишь уважения к себе и заботы, так за что на её долю выпала такая неопределенность? У султана старшие сыновья – ровесники Айры. Но это меньшее из зол. Самое страшное, что он схоронил трех жен. Переживет ли он четвертую? Именно этого все и боятся.

Я положила ладонь на затылок сестры, вытягивая все негативные эмоции. Я видела, как к моей руке тянутся белые дымчатые нити. Главное уловить тот момент, когда они из амиантового цвета станут серебристыми, и прервать связь, пока они не превратились в угольно-серые. Отведя руку в сторону и оборвав магию, я положила ладони на колени. Сестра посмотрела на меня с благодарностью.

– Спасибо.

Это единственная фраза, которую обронила Айра во время нашего разговора. Дело не в том, что я пыталась вывести её на разговор. Вовсе нет. Я поддерживала её молчание, и в этой тишине навсегда уходила девичья свобода. Без фанфар и музыки.

После обеда в общей столовой на женской половине нас пригласили послушать игру на струнных инструментах. Небольшой зал был разделен на две части – зрительский зал и сцену. Айра села рядом со женой наследника. Женщина не проявила к ней видимого интереса, кинув на неё лишь два презрительных взгляда – в начале представления и по его окончании.

Когда мы вышли в сад спустя три часа, я наклонилась к сестре и шепнула:

– Не обращай внимания. Мало ли людей с плохим зрением?

– Почему с плохим? – меланхолично спросила Айра, и я озорно улыбнулась.

– А как иначе она не разглядела рядом с собой такой бриллиант, как ты?

Всевышняя негромко рассмеялась, но её смех резко оборвался, когда взгляд наткнулся на высокую мужскую фигуру. Второй наследник неотрывно смотрел на Айру с такой долей неприязни, словно пытался выжечь её сердце. Длинные светлые волосы мужчины были перехвачены венцом, состоящим из переплетения тонких золотых прутьев, и шелковыми волнами спускались до самой талии.

На мужчине были фиолетовые шаровары, прикрытые длинной муслиновой зеленой рубашкой, доходящей до середины икр. Сверху был накинут кафтан с разрезанными рукавами, подпоясанный широким кушаком с бахромой. В ушах сын султана носил несколько серег из драгоценных металлов, а на запястьях – обручья.

– Нам положено склониться, – шепнула я сестре, сжав её ладонь.

Айра бросила на меня недовольный взгляд, но все же признала мою правоту. Отступив друг от друга, мы одновременно склонились в почтительных поклонах, сложив ладони на животе. Мужчина чуть опустил подбородок, неотрывно смотря на невесту своего отца.

– Ты изменилась, – наконец изрек он.