Фэй Родис - Единственная любовь

– Госпожа Тереза! Простите, мы немного задержались.

– Сестра Тереза, – невозмутимо поправила его женщина, – интересно, чему вас учат в Академии, если за месяц вы даже не запомнили, как ко мне обращаться.

Большие, немного оттопыренные, уши Бада покраснели, и отнюдь не от холода. Дени стало жаль его, и она изобразила на лице любезную улыбку:

– Доброе утро, сестра. Наверное, у вас выдалось трудное дежурство?

Но её ласковый голос не подействовал на женщину. Скользнув по практикантке безразличным взглядом, Тереза отметила:

– У нас других не бывает, госпожа Вэр. А теперь, если вы закончили чесать языками, будьте добры пройти внутрь. До обеда нужно разобрать рецепты зелий. А потом, возможно, целителям понадобится ваша помощь.

Переглянувшись, молодые люди поднялись на крыльцо и прошли мимо Терезы. Для них начался ещё один скучный день практики. И Дени, с тоской надевая белоснежный халат, и мечтая о возвращении в Академию, даже представить не могла, что вскоре вся её с трудом налаженная жизнь перевернётся вверх тормашками.

– Дени, зачем ты споришь с сестрой Терезой? Она сейчас в такой ярости, что досталось всем, кто случайно попался ей на глаза. Смотри, даже твой стол задвинули в самый угол лаборатории. Работать будет неудобно, – Бад Флетч чуть щурился, отчитывая свою «подругу по несчастью».

– Наша практика подходит к концу, скоро мы вернемся в Академию, и забудем это место, как страшный сон. Чего ты злишься? – раздраженно отозвалась девушка, по капле отмеряя зелье ярко-зелёного цвета в стоящую перед ней чашку.

Бад тяжело вздохнул. На практику в палату целителей их отправила Академия, в которой им предстояло учиться ещё год. Несмотря на скучный монотонный труд – разлить зелья, подписать бумаги, вымыть пустые бутылки, иногда помочь целителям во время обхода больных – он бы не стал жаловаться, если бы не поведение напарницы. Но Дениза с первого дня, как попала сюда, совершала ошибку за ошибкой. Она резко отвечала больным, игнорировала сестру Терезу и мечтала лишь о том, чтобы запереться в лаборатории, изучая разные составы и смешивая зелья.

Нет, Дениза не была плохой. Скорее – упрямой и не слишком заинтересованной в том, что её заставляли делать.

Бад, вздохнув про себя, подумал, что ему не слишком повезло с напарницей. Хорошо еще, если сестра Тереза не выполнит свою угрозу и напишет удовлетворительные рекомендации. На отметку «хорошо» он уже не рассчитывал.

Впрочем, с Денизой они дружили еще со школы, так что, Флетч давно привык к её странностям, и мог ей многое простить. Но, порой, легче самому выполнить работу, чем переделывать ее за напарницей… Да, и если бы проблема была только в этом!

Сегодня Дениза снова отличилась, и Бад со страхом ждал появления в лаборатории представителей начальства. А вышло так: практикантов попросили отнести лекарства женщине средних лет. Её постоянно навещали пожилая дама с маленьким ребенком. Госпожа Рэйд (так звали женщину) не так давно потеряла старшего сына. С бедняжкой случился конвульсивный припадок, когда она узнала о его смерти, и только целители смогли её успокоить.

Оказавшись в одиночной палате, женщина принялась сдирать со стен обои, желая найти сына, которого якобы скрывают от нее. А потом просто стала видеть своего ребенка в каждом молодом целителе, случайно зашедшем в палату. Больше её ничто не волновало – ни длительное лечение, ни то, что её младшую дочь воспитывает бабушка. Похоже, сын был для неё единственной ее отрадой.

Дениза вместе с Бадом, который нес лекарства, вошла в палату госпожи Рэйд. Когда женщина протянула руки, чтобы обнять Флетча, Дениза дернула напарника за руку, так что тот едва не упал, а потом чётко поставленным голосом произнесла:

– Вы можете и дальше сидеть в этой комнате, если не хотите смириться с реальностью. Но тогда вы ничего, кроме этих белых стен, не увидите, а вашей дочери, когда она вырастет, придется приводить своих женихов сюда. Поверьте, ей будет стыдно за вас, за вашу слабость. По трагической случайности вы потеряли сына. А теперь хотите потерять еще и дочь?

– Мой сын жив, и он здесь! – закричала больная с такой силой, что у Бада заложило уши.

– Вы знаете, что это не так. Вам нравится себя обманывать. Нет большей глупости, чем лгать самой себе, – Дени хлопнула дверью, выходя из палаты, оставив несчастного Бада разбираться с тем, что натворила.

…Сейчас, глядя на друга, укоризненно качавшего головой, девушка почувствовала угрызения совести. И, действительно, чего она полезла не в свое дело? Могла бы спокойно выполнить поручение целителей и уйти. И не создавать проблем ни себе, ни другим.

Но во взгляде госпожи Рэйд плескалось столько отчаяния, что девушка не могла остаться в стороне. Пусть она – не настоящий целитель, но интуиция у неё есть. И Дени всегда чувствовала, когда причина болезни кроется не в плохом физическом состоянии, а в душе человека. В его тайных желаниях.

Для госпожи Рэйд казалось проще придумать новую реальность, чем смириться с потерей и попробовать жить дальше. А целители, окружив её заботой и вниманием, пичкая различными зельями, только способствовали её болезни. Зачем что-то делать, к чему-то стремиться, если тебя и так все любят, жалеют, и всё преподносят «на блюдечке»? Мысль, что такая забота только губит больную, потакая её слабостям, никому в голову не приходит.

Слова Дени, жестокие, но честные, подействовали на женщину, как удар кнута. Но, может быть, ей и не хватало подобной встряски? И госпожа Рэйд, наконец, очнется от своих иллюзий и вернется к родным, которые её с нетерпением ждут?!

«Или не вернётся, – вздохнула про себя девушка. – Сейчас всё зависит только от неё. Но, если она пойдет на поправку, я с радостью приму любое наказание. Даже если сестра Тереза не даст мне рекомендаций. Бада только жалко. Опять пострадает ни за что».

Дени заткнула флакон с зельем пробкой, вымыла руки и тщательно вытерла их салфеткой. Затем с виноватой улыбкой повернулась к другу:

– Прости, Бад. Обещаю, если меня не выгонят отсюда, все оставшиеся дни вести себя тише воды, ниже травы. Слушаться целителей, сестру Терезу и…

– Хотел бы я на это посмотреть, – с сомнением хмыкнул друг. – Кстати, не советую сразу становиться паинькой. Тереза решит, что ты задумала новую жуткую пакость.

Они дружно посмеялись. Потом Бад прошелся по лаборатории, переставил несколько склянок, и, не глядя на девушку, сказал:

– Знаешь, Дени. Тут такое дело. Не знаю, с чего начать.

У Денизы противно засосало под ложечкой.

– Плохие новости?

– Как посмотреть, – уклончиво ответил Бад. – В общем, Терри Брук вернулся в город.

Дени вцепилась пальцами в край столешницы, радуясь тому, что уже закончила разливать зелья. Её рука обязательно дрогнула, и, разбив флаконы, она бы не только дала Терезе повод для возмущения, но и сама бы пострадала.