Илья Аримцев - Остров чародеев-3

Окно комнаты, соседней с Гекиной, оказалось закрытым. И не просто притворённым, а запертым изнутри. Подёргав раму, приятели убедились в том окончательно.

– Даже форточка на засове… Как же твоя животина там оказалась?

– Сам удивляюсь. Без волшебства тут явно не обошлось. Эврика! Где магометр, который вам с Линой Ларонциус подарил?

– Где надо, там и есть. Сейчас, небось, предложишь сбегать за ним, знаю я тебя!

– Ты прозорлив, как всегда. Совесть не позволяет копаться в чужих вещах! Будь инструмент у меня – уже притащил бы!

– Заодно и фонарик прихвати, вдруг там темно!

Вернувшись с требуемым, Денис заметил – приятелю удалось приотворить одну из оконных рам.

– Камешек остроугольный нашёл, поработал им как клином, створки и раскрылись, – похвалился Славик. – Давно пора новые ставить, расшатались совсем. У нас, впрочем, ненамногим лучше. Предполагалось, наверное – ни одному идиоту не придёт в голову вламываться в окна Шериндаля, вот их и не меняли лет сто. Но главное – взгляни внутрь. Что видишь?

– Ничего. Слишком темно.

– Вот! Несмотря на непогоду, квантов световой энергии всё же достаточно разглядеть детали обстановки любой из комнат. Я проверил специально на своей и на тринадцатой.

Денис молча извлёк из чехла магометр, стараясь беречь его от дождя. Стрелка, окрашенная в персиковый цвет, указала в сторону четырнадцатой, обозначив расстояние в два метра.

– Иллюзия. Впрочем, и без прибора ясно: темнота происхождения неестественного. Сейчас исследуем поближе.

– Ты в натуре забраться туда решил??

– Не! Только с подоконника огляжусь! Надо же разобраться в происходящем. Дай-ка для начала посвечу. Эй! Есть кто живой?

Выждав на всякий случай несколько секунд, Славик распахнул обе створки. Но даже теперь внутри различались лишь смутные очертания ближайших предметов, всё остальное тонуло в непроглядной мгле, непроницаемой для слабого лучика света, исторгаемого лампочкой фонарика.

– Батарейку менять пора. Но вообще я сомневаюсь, что даже прожектор пробьёт такую стену черноты. Словно свинцовая пыль в воздухе рассеяна.

– Да и запах какой-то странный. Слегка напоминает тот, в алхимической лаборатории, помнишь? – подойдя вплотную, принюхался Денис.

– Верно. А я вначале подумал, уж не протухла ли тут какая-нибудь дрянь, забытая Тахиром. От этого уксусного аромата уже першит в горле. Если тут поселился алхимик, то где колбы, реторты, пробирки, рабочий стол? И почему алхимики не проводят свои эксперименты на свежем воздухе, предпочитая дышать всякой дрянью в закрытом помещении? Никогда не пойму. Надо всё же найти источник зловония, иначе оно рано или поздно заберётся в мою комнату. Может, в шкафу бутыль припрятана? На открытом пространстве, кроме шляпы на тумбочке, ничего нет.

– Шляпа, говоришь? Дай-ка взгляну поближе. Сдаётся мне, она имеет подозрительно правильные контуры.

– Действительно. Проклятый туман, в двух шагах ничего не разберёшь! Неужели кристалл?

– Он самый. Явно тёмной окраски, раз при слабом освещении кажется совершенно чёрным.

– Странно – в тележке, из которой мы их выбирали, не было ни одного темнее светло-синего.

– Действительно чёрный, – констатировал Денис, направив луч света в упор. – Возможно, тёмно-синий или фиолетовый, при таком освещении не разберёшь. Сейчас поднесу к окошку, посмотрю на просвет.

Кристалл, хотя и не превышал размерами его собственный, оказался значительно тяжелее. Осторожно придерживая двумя руками, Денис вынес его за пределы темноты. Но стеклянный тетраэдр словно прихватил с собой часть её, не обнаруживая никаких иных оттенков, даже на пересечении граней. Казалось, именно он создавал завесу тьмы, являясь её сердцем.

– Какой странный минерал, – шёпотом, словно кто-либо мог его услышать, произнёс Славик. – Чёрный алмаз таких размеров стоил бы, наверное, больше, чем Шериндаль со всем своим содержимым. И зачем Мастерам Гильдии понадобилось изготовлять кристалл такой зловещей окраски?

– А ты уверен, что они вообще прикладывали к нему руку?

– Никто иной не смог бы попасть на Алмейо. Всё же любопытно хоть одним глазком взглянуть на здешнего постояльца.

– Как начнёт шуршать внутри, постучись, глядишь, и откроет. А пока возвращаю стекляшку на место: как ни крути, мы тут незваные гости.

Осторожно поставив кристалл на тумбочку и прислушавшись, Денис ощутил шевеление в левом кармане брюк – словно какой-то шутник засунул туда майского жука. Запустив внутрь руку, он извлёк завёрнутый в носовой платок подарок гнома. От шарика исходило пульсирующее бледно-розовое сияние.

– Что с ним? Почему вдруг ожил? – забеспокоился Славик.

– Не знаю, но происходящее мне не очень нравится. Он уже горячий. Не хватало ещё, чтобы раскалился добела.

– Смотри, чёрный резонирует в ответ!

Внутри тетраэдра стали зажигаться искры лимонно-жёлтого пламени. Спустя мгновение они гасли, но вместо них сразу же вспыхивали другие – в ещё большем количестве. Кристалл задрожал, испуская тревожный переливчатый звук, подобно хрустальной люстре при землетрясении.

– Ох, что-то сейчас будет! – испуганно прошептал Славик. – Уходим отсюда!

Поздно. Вибрация быстро достигла апогея, сопровождаясь мельканием вспышек и тонким невыносимо-противным стеклянным зудом, вынуждающими отворачиваться и затыкать уши. Внезапно кристалл взорвался, рассыпавшись на сотни мелких осколков; и одновременно, остывая, погас шарик.

– Вот теперь полностью с тобой согласен. Разбегаемся по комнатам и делаем вид, будто вообще их не покидали.

Мысль, что забрались куда им не положено, да ещё и уничтожили чью-то собственность, не давала Денису покоя весь вечер. Ожидание наказания за содеянное заставляло напрягаться, слыша шаги за дверью. Казалось – вот-вот войдёт комендант, сопровождаемый големами, и голосом, не терпящим возражений, скажет: «Гражданин Скворцов, пройдёмте!»

Славик от греха подальше попросту смотался в гости к девушкам. Наивный – если понадобится, найдут где угодно. Скорей всего, даже искать не станут, возьмут если не вечером, то утром. Не сможет же скрываться вечно! Воображение тут же услужливо нарисовало картину: они со Славиком, как завзятые революционеры-подпольщики, живут в шалаше, укрытом от посторонних глаз густыми зарослями кустарников, а товарищи по партии таскают им туда еду из столовой и книги из библиотеки, а заодно развлекают сводками последних новостей Шериндаля и философскими спорами о путях построения более справедливого общества. Посещать занятия, правда, станет проблематичным делом, равно как и сдавать экзамены – если только преподаватели не проникнутся сочувствием к борцам за счастье народное, согласившись принять изучаемые предметы заочно где-нибудь на явочных квартирах.