Олег Шевчук - Ярость стихий – Искра

– Нравится, мистик?! – Он сильно встряхнул щенка, перебросил его в левую руку и схватил правой за голову, тот попытался освободиться и истошно завизжал. – Смотри сам, вшивая псина, что мой папа с тобой сделает!

Я понял, что мальчишка собирается сделать, и быстро сотворил свою комбинацию. Раздался громкий хлопок. Огненный шар «искры» рванулся вперёд и с воющим оглушительным рёвом пронёсся всего в каком-то шаге от его головы. Я указал глазами на щенка, протянул левую руку, направил правую мальчишке в лицо и вновь сложил пальцы на ней в первый, начальный, знак комбинации.

– Отдай, или следующий я брошу в тебя. Мне терять нечего, я и так вне закона.

Я произнёс слова первого «бриза» и «искры». В воздухе перед моей рукой завис яркий, искрящийся огненный шар. С Воздухом у меня возникали некоторые проблемы, но заклинания Огня мой гнев, кажется, лишь усиливал. Мальчишка отпустил голову щенка, быстро, но как-то плавно, направил освободившуюся руку на воду, а затем на меня. Из реки с громким всплеском вырвался водный шар, мелькнул в воздухе и врезался в мою «искру». Раздалось оглушительное шипение. Во все стороны хлынул белый пар, полетели брызги воды и кусочки огня. Наши заклинания поглотили друг друга и оба исчезли. Я на миг растерялся и сделал шаг назад.

Мальчишка шагнул ко мне и вдруг словно растворился в воздухе. На его месте стоял учитель и в его руках был не щенок, а небольшой кусок трухлявой древесной коры. По своей форме, хотя, она и правда слегка напоминала собаку. Я почувствовал, как мощное заклинание, которое я ощущал тут всё это время, медленно распадается и исчезает.

Учитель молча и с явным неодобрением взглянул на меня, отбросил свою деревяшку и слегка прихрамывая поплёлся к костру. Его одежда была вся в пыли, а в нескольких местах даже и продрана. На его лице, руках и ногах были свежие ссадины и синяки. Валуны неподалёку замерцали, тоже растворились в воздухе и превратились в его вещи. Я стоял и растерянно смотрел ему вслед.

– Заклинание иллюзии. – Учитель на миг обернулся, неопределённо махнул рукой и поморщился. – Прости, мне пришлось тебя обмануть. У меня нет времени разбираться в твоих мотивах. Хотя я почти не ошибся, думал не станешь магию использовать, в драку кинешься.

Он дошёл до кострища, неловко уселся, бросил на угли несколько веток и следом пару-тройку слабых «искр». Огонь медленно, нехотя, разгорелся и недовольно затрещал.

Я стоял и чувствовал, как моё сердце медленно, капля за каплей, наполняет ярость. Учитель был тут всё это время. Не в плену, не у Светлых, как я думал. И он. Меня. Обманул.

Ложь была везде. Единственный человек, которому я верил, меня предал. Какими бы ни были причины, он не имел права так со мной поступать. Слово учителя всегда виделось мне нерушимым, словно слово моего отца. Теперь, после такого, я не был уверен, что вообще смогу кому-либо доверять.

Но больше всего меня сводило с ума даже не это, а скрытое разочарование в его словах. Обычно учитель хорошо прятал свои чувства, но не в этот раз. Его тон, слова, поза, движения, взгляд, слишком многое его выдавало. Он обманул меня и был разочарован тем, что я повёл себя не так, как он ожидал. Вот что я видел.

Прежде чем я успел подумать, что теперь делать дальше, моё тело само двинулось вперёд. Гнев овладел мной полностью. Он распространялся по моему разуму, словно лесной пожар и я был не в силах его остановить.

Раз учитель считал меня недостойным, пусть будет так. Его подачки в виде молчания и не порицания мне были не нужны. Как и его прощение.

Я наклонился, медленно поднял свою книгу, подошёл и швырнул учителю под ноги. На самом деле я даже слегка сдержался, потому что первой мыслью было вообще бросить её в костёр.

– Если бы я проиграл, что бы он сделал с собакой?! Зачем мне магия, если я не смогу никого защитить?!

Я посмотрел учителю в глаза, отвернулся и пошёл брать удочку. В душе у меня горела обида. Мне было плевать, что он подумает, у такого человека я быть учеником не хотел.

Я взял удочку, уселся на камень и принялся неторопливо её разматывать. Спешить мне теперь было некуда, впереди у меня был целый день.

Учитель хотел сказать мне что-то, но вдруг осёкся и промолчал, поднял мою книгу и взял посох. Сделал он это как-то порывисто, словно человек, который вдруг окончательно что-то решил. Руки у него слегка подрагивали.

Я почувствовал лёгкий укол стыда. Бросить книгу это было наверное всё же немного слишком.

Учитель закрыл глаза, прошептал что-то, несколько раз коснулся книги посохом и подошёл ко мне.

– Можешь не считать меня учителем, но книгу возьми. Она твоя по праву. Я горжусь, что ты был моим учеником и покажу тебе настоящую магию.

Он протянул мне книгу. Я помедлил, но в конце концов её взял. Обложка её вдруг засветилась и рисунки на ней сложились в другой узор. Он был совсем не похож на тот, что был раньше. В этом новом чувствовалась какая-то законченность, мощь. Учебник увеличился в размерах и стал в два или даже в три раза толще. Теперь я понял, что это было за ощущение книги в книге.

Рыбачить мне не хотелось, да и обида почти прошла. Я отложил удочку и поднялся. До меня только-только дошёл смысл этого всего. Учитель не показывал мне сильные заклинания не потому, что боялся, что я с ними не совладаю. Он просто не был уверен хороший ли я человек. Этой иллюзией он проверил на что я потрачу его науку. Возможно по-другому действительно было нельзя и на его месте я поступил бы так же.

– Учителей не выбирают.

Я взглянул ему в глаза и пошёл к костру. Учитель хмыкнул, пробурчал что-то и пошёл следом.

В следующие несколько дней учитель, как и обещал, учил меня сильной магии. Он объяснял мне не сами заклинания, а символы, как их правильно читать. В его поведении чувствовалась какая-то нервозность, спешка. Некоторые особо лёгкие места заклинаний он вообще пропускал. На реку я приходил всё раньше, а домой всё позже. Каждый вечер учитель забирал мою книгу и ночью что-то записывал на её пустых листах.

В очередной день я как обычно пришёл на реку. Учитель закончил писать, отложил перо, протянул мне мою книгу и жестом указал присесть. Выглядел он серьёзно, задумчиво и устало.

До рассвета было ещё далеко и на реке было безветренно и тихо. Костёр негромко потрескивал, так, словно рассказывал о чём-то чёрному, усыпанному яркими мерцающими звёздами, небу. От воды веяло прохладой и свежестью.

Я сел рядом с учителем и рассеянно посмотрел на огонь. Случайный миг отдыха казался мне чем-то нереальным. Учитель вливал в меня новые знания целыми вёдрами. За последние несколько дней я устал так, как казалось, не уставал за всю жизнь.

Учитель тяжело вздохнул и посмотрел на меня как-то слегка сочувственно.